Черная Принцесса: История Розы. Часть 1 - AnaVi

друзей. Только — на заклятых. Хоть и выглядело это вполне правдиво! Да и что уж там… Готова поспорить и уже, она Женю так не защищает… и не защищала же никогда… как тебя и сегодня! Почему?

— Полинезия и я — друзья?! — Усмехнулся рыжий и поджал губы, чтобы уже и во весь голос не рассмеяться от недоумевающего лица и такого же взгляда девушки напротив: от всего и сразу, в принципе, так еще и от его личной интерпретации имени ее же подруги. — Что ж… Ну да! Было такое… Как и не! Да и есть же, что самое главное… И до сих пор! Правда, и немного в другом понимании, как и понятийном же аппарате… Что-то вроде и тех же все Никиты с Кариной! Женатики они все же… али нет? Кто знает… Вот и мы же с Аполлинарией так же все не знаем — кто мы и, на самом деле, друг другу. Но и что точно же и уже — не враги! — После чего как-то горько, а даже и тяжко вздохнул, подпер голову своим левым кулаком, уместив локоть его руки на эту же самую коленку, задумавшись и обратился таким же мутным и туманным янтарным взглядом к огню. Неожиданно для себя, как и для девушки же, тем самым находя еще и тот самый угол и положение, где один его глаз полностью отображал одну сторону огня — рыжую, а другой, полностью поглотив и поменявшись же под цвет и второй стороны, синюю, становясь вдруг и в моменте же именно рыже-синеглазым с легким вкраплением при этом еще и в оранжевый же — красного. А ведь и были бы сказки былью, думалось ей, она бы тотчас же встрепенулась и толкнула его, чтобы только вернуть его глазам прежний цвет и более не палиться без стоящего же повода. Вспомнив же уже и ему самому где-то между и те еще россказни и байки из склепа до принятия же баланса и равновесия про детей, рожденных от любых, но и разных же при этом двух видов, как их все боялись и как после же убивали, умирая в процессе периодически и сами, не подрасчитав силы их, так еще и понимая под своим же этим возглавлением и разделением — лишь полное же их истребление: с жертвами или нет, своими или нет. И как благо же, что на смену одним временам все же и уже пришли другие — с правдой наголо и тут же наперерез. И что если же за что-то и можно было до последнего благодарить, холить и лелеять их-Совет по сей день — так это за возможность рождения, а после и дальнейшей же жизни со всеми и таких вот еще особей, как он же сам и она. А еще же и за то, что этого же всего не было — и приходилось уже бояться и убивать что-то и кого-то иное и иных. Например же, и свое же все беспамятство на тот же все момент, как и счет в желании лишь точно и уже именно узнать: «а и точно ли и так не было?». — Защищала… На самом деле, если честно, я и сам не знаю, почему она… Точнее… нет. Не так! Я знаю, почему она… это делала. Но не знаю, почему она… и до сих пор! Ведь я… налажал. Собственно, как и она! Однажды… и единожды же… просто неподрасчитав и не внеся, просто не вспомнив и о моей же все правде-матке и… Да ладно! В конце концов, и мы же с ней не обговаривали — как. Мы обговорили только лишь и — что. А я… Я же как раз таки и не исполнил ее… просьбу. Но и, видимо, в ее понимании — незнание все-таки пусть и иногда, но и освобождает от ответственности… Как и особенно же — ее саму! Да и… если же все же принять во внимание… и за исключение же одновременно… то, что я был… ведь и в то еще время… не здесь. И не мог должным образом… исполнить ее! — Тихий и обреченный смешок сорвался с его губ и он провел правой своей и на моменте же еще свободной ладонью по своим же рыжим волосам, зачесывая их нервно и рвано назад, стягивая их еще и параллельно у корней. — За столом же еще… и после всего же ее этого… как и непосредственно же нее самой… я как раз же и думал о том! И в том же самом ключе, что: «а смог бы я исполнить ее, будь я здесь сразу и… не сбежав?». Зная же все, но и не зная же при этом и лично всех. Со всем же еще при этом и своим бэкграундом! Так еще же и увидев затем один и второй ее субъект… целым пластом. И по итогу! В конце же и уже всего. Как и всех. Как и не есть! Не зная же ничего: до и после, как и в процессе. Так как и не получив же их еще при этом и до, как и совсем недавно же и я сам как весточки с фронта и из самых же лютых, прямо-таки и забористых ужастиков — по частям. Но и не как тела, а текст. Хотя уже, думаю, и это можно признать по частям… но и только же если души. И что хуже, да? А что и лучше тогда? Да и: «не стал бы я и тем, кем они тебе меня навоображали?». Если бы и, все же оставшись, помог бы им… так же соврав! Был бы я и уже — лучше? Или стал бы еще хуже? А лучше или хуже — кого? Егора, да, к примеру! Был бы я и тогда — героем? Или и остался бы злодеем? Первое — было бы странно наблюдать, правда? Да. И Роза была права… Хоть и парикмахер от бога. Но ведь и… левый! — Посмеялся вновь, но и больше в себя, как и себе, он. Слегка сумбурно еще и покривлявшись меж фраз. Наружу же лишь выбросив свежести своей мяты. — От дьявола же… точнее. Да и один фиг! Пробовать все равно — не советую: пусть останется на мужских стрижках и… прическах! Себе дороже, знаешь же… То есть: тебе!

И вдруг впервые же за этот и весь их разговор меж ними повисла пауза. И пусть не такая и тягостная для