Как много знают женщины. Повести, рассказы, сказки, пьесы - Людмила Петрушевская

АУ. Разве не все равно кому продавать? Как говорится, были бы мальро.

ЮЛЯ. При чем тут мальро? Мальро – это квадратный метр по-ихнему.

АУ. Вы сказали креслице в два мальро, я помню.

ЮЛЯ. Я сказала, креслице в два мальро площадью, то есть большое, никто со своим креслом не приблизится. Все равно как на скамейке сидишь одна. Твоя личная скамейка.

АУ. Ну погодите, Юля. (Сдаваясь окончательно.) Так сразу много информации. Что такое бескайты все-таки?

ЮЛЯ. Это сразу не понять. Это дает красоту. Причем не сразу, а неожиданно.

АУ. А почему не всем продают?

ЮЛЯ. А как по-твоему, если все вокруг женщины станут красивыми, это ведь тогда будут обращать внимание на кого? На некрасивых, правильно? По психологии. Поэтому эти бескайты распространяют из-под полы. Не всем. Если тебе предложат, соглашайся сразу, больше в другой раз не предложат. Они формируют постоянную клиентуру, потому что, если женщина хоть час была красивой, она хочет быть красивой весь день и даже год.

АУ. Значит, они берут женщину на удочку и водят как хотят.

ЮЛЯ. Как хотят и даже больше. Поэтому так предупреждают: осторожней с метвицами! Но Бульди всё нипочем. Она постоянная бескайтщица.

АУ. Бульди?

ЮЛЯ. Стерва редкая. Вся на бескайтах. Рано состарится.

АУ. А вы бескайтами не пользуетесь?

ЮЛЯ. Мне лично предлагали шесть раз.

АУ. Вы не соглашались?

ЮЛЯ. Они обращаются, по психологии, к тем женщинам, которые по внешнему виду уже на бескайтах, как они думают. Понимаешь? Понимаешь меня?

АУ. Что-то слабо.

ЮЛЯ. Ну, они подходят к женщинам, которые по внешнему виду как бы уже приняли. То есть понимаешь.

АУ. Не совсем.

ЮЛЯ (понизив голос). К уже красивым.

АУ. Ну понятно. Ну понятно. А когда примешь, интересно стать красивой?

ЮЛЯ. Бульди вся так и ходит ходуном. Сразу видно, ей в новинку, интересно.

АУ. Бульди? Уже несколько раз упоминали вы. Это кто?

ЮЛЯ. Это стервозина большая.

АУ. Да что вы.

ЮЛЯ. Ты ее увидишь, может быть, если она только сама зайдет за кофром.

АУ. Она тут живет?

ЮЛЯ. Они вместе со мной приехали, в одном купе даже.

АУ. Они? А кто еще?

ЮЛЯ. Да они все.

АУ. Понятно. Да, господи, как интересно жить! Как вам интересно жить! Как я вам завидую, Юля! Повидать весь мир! В таком еще сравнительно молодом возрасте! И такие туалеты, и такая внешность! Вам все Бог дал, Юля. А я сижу снимаю вашу квартиру. Ехать полтора часа до работы. Приедешь вечером, кофейку выпьешь – и спишь, и спишь. От кофе спишь! Хожу в отрепьях. Почему – потому что лень бегать искать.

ЮЛЯ. Деточка, везде есть свое, слезами залит мир безбрежный. Ты вот думаешь – пышная красотка, всё высшего близа, клайкеры, бопсы, все твое, пока по улице идешь, глазами всю тебя оценят, не поймут, что к чему, но поймут, что им-то как до небес. А на самом деле всё всего стоит.

АУ. Юля, у меня к вам будет громадная просьба. Не знаю, как начать. Просто неудобно.

ЮЛЯ. Да?

АУ. Не могу, язык не поворачивается спросить… Вы привезли что-то на продажу?

ЮЛЯ (успокаивающе). На продажу – нет, детка, что ты. Если я еще буду торговать… Нет. Я привезла только подарки матери, сестре, брату, портнихе, подругам. Торговать-то нет.

АУ. Ну буквально не в чем ходить. Смешно? А вы во мне такие комплексы развиваете: шампуни, лаки, всякие мазилки. Реветь хочется.

ЮЛЯ. Единственно что, может, подруги что-то не возьмут… Хотя я сомневаюсь. Они всё подметают.

АУ. Конечно, мы ведь с вами чужие, случайные люди, я у вас квартиру снимаю, и всё.

ЮЛЯ. Надо вам поступать на курсы иномашинисток. Там, правда, принимают исключительно своих: жен, дочерей и тэ пэ. Три года учебы – и страна.

АУ. Три года – долго.

ЮЛЯ. А быстрей – это только выйти замуж. Но предупреждаю: это очень нелегкое житье, жена в посольстве. Маленький коллективчик.

АУ. Спаянный, понимаю.

ЮЛЯ. Не в этом дело. Требуется особая способность к уживчивости все-таки.

АУ. Так и быть. Выхожу замуж. Хорошо, уговорили вы меня.

ЮЛЯ. Я тебя не уговариваю, я не сваха. Ненавижу сводить. Было дело, свела сама однажды свою приятельницу с мужем, какой год теперь расплачиваюсь.

АУ. С каким мужем?

ЮЛЯ. Да с каким с каким, со своим. Поняла теперь – детка?

АУ. И что теперь?

ЮЛЯ. То же самое и теперь. Вот эта самая Бульди. Прицепилась к нам, как банный лист до хоны.

АУ. Понятно.

ЮЛЯ. А как же. Никто ничего не знает, внешне она моя самая лучшая подруга. Все общее.

АУ. И вы это терпите?

ЮЛЯ. Не то слово. Еле терплю. Мало того что она с нами в одной квартире поселилась. Это мало. Меня еще в проходную комнату засунули. Во как! Какие бывают парадоксы! Сплю прямо на ходу. А если куда ехать, то Бульди – лучшая подруга Юли, неразлучная троица.

АУ. Она иностранка?

ЮЛЯ. Да нет, она Бульдина по фамилии. Так ее муж прозвал, Бульди. Видно, потому, что она на бульдожку похожа. Кривоногая.

АУ. Не знаю, может, вам лучше развестись с ним в такой ситуации? Я вот развелась со своим мужем, не утерпела.

ЮЛЯ. Развестись и вернуться сюда? А кто я здесь буду, откровенно говоря? Младший продавец четвертой категории? С весов торговать? Я же уехала с восьмью классами. Трезво-то рассуждая.

АУ. Зато вы теперь их язык знаете.

ЮЛЯ. Трезво рассуждая, я на нем неграмотная. Могу только сказать что-нибудь в магазине и на улице, кишкильды манту. Особенно не распространяюсь. Так только. И не читаю. У меня активный запас слов. А кто читает на языке, у того пассивный. А у меня активный. Говорю без словаря. Смотрю в словарь и не читаю.

АУ. Но ведь сколько приходится терпеть! Я вот по себе помню…

ЮЛЯ. Там я терплю, а здесь что, не буду? Тоже потерплю. Эта квартира на мужа записана. Кто я без мужа буду? С полкомнатой, что ли? Дальше, если у него будет развод, его сразу отзовут, и Бульди тоже. И они сюда приедут, и я. Значит, друг у друга на головах тоже придется сидеть. Сколько-то времени. Только с той разницей, что сидели там, а придется сидеть здесь.

АУ. Вот-вот, то же самое было и у меня. Образовалась такая же ситуация, они сразу крик: развод, развод!

ЮЛЯ. Муж мне заикнуться о разводе не дает. Свирепеет. Он тяжелый человек, ему ничего не докажешь.

АУ. Какой все-таки ужас эта жизнь!