Секреты обольщения - Мэдлин Хантер

Розалин смотрела на Брадуэлла с обескураживающей прямотой. На лбу ее появились морщинки, будто она силилась понять, что у него в душе, и сожалела, что не может этого видеть.

– В тот день вы почему-то были в доме Норбери. Вы с ним друзья?

– Я знаю его много лет. Наше знакомство началось в незапамятные времена. А в настоящее время нас связывают деловые отношения.

– Значит, вы будете с ним видеться? Вы оба будете знать и…

– Не одни женщины основательно обдумывают предложение брака, мисс Лонгуорт. Я тоже задумывался над тем, что в этом есть некоторое неудобство. Но обещаю, что он никогда не заговорит со мной об этом. Во всяком случае, если и заговорит, то это произойдет только раз. Я никому не позволю оскорблять свою жену. – Он сжал ее руку в ладонях. Розалин не воспротивилась, и он пожалел, что они оба в перчатках. – И с вами я никогда не заговорю об этом. Вы совершили ошибку, связав себя с бесчестным человеком, но с этим покончено.

Розалин вглядывалась в его глаза, пытаясь понять, искренне ли он говорит. Он позволил ей смотреть сколь угодно долго.

– Маловероятно, что вы сможете найти довод против нашего брака, который не приходил бы в голову мне и который я бы не обдумал, мисс Лонгуорт.

– И все же есть кое-что, о чем было бы неправильно умолчать.

Она изо всех сил старалась сохранять спокойствие и достоинство, как в ту ночь.

– Мистер Брадуэлл, я чуть не оказалась втянутой в скандал, по сравнению с которым этот – просто детский лепет.

Она казалась очаровательно серьезной и отважной.

– О каком скандале речь?

– Вы сказали, что знаете о моем брате. Но не можете знать всего. Он украл деньги людей, доверявших ему и державших их в его банке. И они знают, что он это сделал. Обещал расплатиться с ними, они не стали предавать дело огласке, но вместо этого сбежал и его долги выплатил лорд Хейден. – Ее слова лились потоком и походили на исповедь, и было ясно, что говорить об этом ей было больно. – Остались десятки жертв, но достаточно было бы и одной. Если об этом заговорит хоть один человек и станет известно о том, что он сделал, наше родство бросит пятно и на меня. А если я выйду замуж, то и на моего мужа.

Брадуэлл поднял ее руку и поцеловал.

– Я все знаю о вашем брате.

– Знаете? О Господи! Так вы были одним из…

– Был некто, кого я знаю.

– И все-таки вы предлагаете мне брак?

– Это его преступление, его грех. Вы не виноваты. Вы также оказались одной из жертв. Вы и ваша сестра серьезно пострадали из-за него. Разве не так?

При упоминании о сестре в глазах Розалин заблестели слезы. И Брадуэлл постарался использовать предоставленное преимущество.

– Это еще одна причина, почему вам следует выйти за меня. Тогда станет всем ясно, что вы не заодно с ним. Не надо валить в кучу все грехи, как было бы, если бы вы остались в изгнании в Оксфордшире.

– Не думаю, что кто-нибудь станет считать меня не связанной с ним. Я его сестра.

– В глазах света вы в первую очередь будете моей женой, а потом уж его сестрой. Но и в случае с этим скандалом, как и в случае с другим, брак предоставит вам защиту.

Ее сопротивление было ощутимым, как и ее уязвимость.

– Вы сказали, что лорд Хейден не оплатил это соглашение. Я так понимаю, что оплату вы получите иным путем.

– Я не отрицал, что этот брак обеспечит мне некоторую выгоду.

– Эта выгода должна быть больше, чем я могу себе представить, если вы готовы связать себя с опозоренной женщиной.

– Взвесьте собственные выгоды и потери, мисс Лонгуорт, а мне предоставьте взвешивать мои. Если бы я не хотел вас, ничто не могло бы соблазнить меня независимо от состояния ваших финансов, семьи или добродетели.

Розалин остановилась и посмотрела ему в лицо испытующе, будто прикидывала, насколько это будет тяжело и сможет ли она это вынести. Убедить ее не смогли бы никакие слова. Однако для этой женщины ее решение должно было бы стать тяжким испытанием, какой бы выбор она ни сделала.

– Возможно, сейчас еще неподходящий момент принять решение, мисс Лонгуорт. Спешить ни к чему, а решение это требует основательных размышлений со стороны женщины.

Выражение ее лица смягчилось.

– Благодарю вас, мистер Брадуэлл. Признаюсь, что необратимость этого шага заставляет меня колебаться. Вы, как всегда, очень добры и внимательны.

Едва ли это было так.

Экипаж Брадуэлла следовал за ними. Он сделал знак своему человеку подождать.

– Разрешите мне проводить вас домой. Думаю, сегодня вы уже нагулялись.

Ощутив облегчение оттого, что получила возможность не давать ответа хотя бы еще один день, и благодарная за эту отсрочку, Розалин охотно согласилась. Вполне невинно. Пока они шли к карете, она даже улыбалась.

Он подсадил ее. Настало время заканчивать переговоры.

Она сознавала, что этот славный мистер Брадуэлл не станет ее торопить принять решение. Он был человеком совсем иного склада. Как всегда, понимал ее колебания. Знал, что нелегко сделать такой шаг.

Розалин устроилась в карете. Он сел напротив. Карета покатила к воротам парка.

Мистер Брадуэлл был высоким и крупным и, казалось, занимал слишком много места в экипаже, как и в ту ужасную ночь. И снова Розалин испытала странное чувство, будто он излучал одновременно опасность и надежность.

– Вам не обязательно принимать решение сегодня, но надеюсь, что это произойдет скоро, – сказал Кайл.

– Конечно. Обещаю, что отвечу завтра. Я никогда бы не проявила такого бессердечия – не допустила бы, чтобы на ваше предложение вы так и не получили ответа. Я и так чувствую смущение, оттого что заставила вас ждать.

– Это не имеет значения. Я понимаю почему.

Неужели он понимал? Впервые она усомнилась в том, что он понимал ее правильно. Розалин сомневалась, что он мог понимать, какой ужас испытывает женщина, когда ей делают предложение, и как она взвешивает все его преимущества и все сложности, которые этот шаг может внести в ее жизнь.

– Возможно, было бы лучше, если бы я объяснил кое-что, чтобы вы могли в полной мере оценить ситуацию. – Его взгляд стал острее и пронзительнее, вызвав в Розалин слабую, но волнующую настороженность.

– Пожалуйста, говорите не смущаясь, мистер Брадуэлл.

– У меня есть родные на севере. Я никогда не откажусь от этого родства, не стану его скрывать или притворяться, что я не такой, как они. Ни для кого. Даже для вас.

– Вы считаете меня такой жестокой, чтобы я этого захотела?

– Я не представляю, чего вы могли бы захотеть. Поэтому хочу сразу внести ясность в этот вопрос. Итак, раз вы собираетесь вернуться в общество, многие будут готовы вас принимать, но найдутся и такие, кто станет колебаться из-за меня. Я хочу, чтобы вы не скрывали, что готовы принимать приглашения. Я отклоню их, когда сочту необходимым, и предоставлю вам право решать, когда возникнут подобные обстоятельства.