Лезвием по уязвимости - Дина Серпентинская

–Хорошо!– вскочила с места Алла и направилась к выходу.

Ее провожали изумленные взгляды, оживившие равнодушные лица…

«Двадцать семь рублей и ни копейкой больше! Спасибо, экономфак! Пять лет сушила мозг, а зарплата, как у продавщицы!»– пылала Алла, вся на эмоциях.

Вечером она залезла на «Фарпост» узнать, почем снимать квартиру. Расклад был такой: подавляющее большинство квартир сдавалось через агентства со стопроцентной комиссией. Это означало, что если плата за аренду двадцать тысяч, то в первый месяц съемщик должен выложить все сорок, двадцать хозяину и двадцать агентству за «услуги», а со второго месяца, как и положено, платить только хозяину – двадцать.

Аллу такой расклад сильно раздражал. За какие такие «услуги» съемщик вынужден платить?– думала она. Объявление в интернете в свободном доступе, человек тратит время на поиски, находит сам, и тут выясняется, что квартирка закреплена за конторой, которая обдерет его, как липку, и в первый месяц бедолаге придется раскошелиться вдвойне. Хозяин позволяет навариться за свой счет, при этом выгоды не получает никакой и с тем же успехом мог сдать сам, без посредников. Алла считала, что агенты работают с пожилыми, которые «из-за древности не в ладах с интернетом» ине могут разместить объявление. Или с теми, кому лень прикладывать усилия, кто хочет получить готовый результат при минимальной затрате сил. Их отсталость и лень обходятся съемщикам в десятки тысяч рублей, но какое им до этого дело? Их задача – сдать жилье, не напрягаясь.

Агентства умело обрабатывают собственников, обещая «взаимовыгодные» условия, когда одним достается сто процентов от месячной платы за аренду, а другим – сомнительная выгода и сомнительный жилец. Улыбка не сходит с лица, когда агент распинается, внушает: «Все сделаем за вас. И съемщиков подберем, каких пожелаете, русскую семью, компанию чистоплотных девочек-студенток. И в случае конфликтной ситуации приедем, все разрулим». А собственник развесит уши и верит, что в ходе такого сотрудничества одни только плюсы. На деле же ситуация в корне меняется. По словам одной бабульки, сдававшей комнату, кого к ней только не привозили: иалкоголиков, и людей нечистоплотных, таких, что «он разулся, и на всю квартиру завоняло – а я должна с ним жить?» Потому что агентству нужны деньги, а бабуля со своей квартирой – как средство, чтобы их заработать. Ее комфорт потерпит, когда речь идет о бизнесе и прибыли.

И раз ленивое население само их кормит, с чего бы им не наглеть, не жиреть и не расти, как на дрожжах? Таких агентств во Владивостоке развелось немерено! Первоначально комиссия составляла пятьдесят процентов, но очень быстро эта цифра взлетела до потолка.

Алла сидела и обалдевала от цен, которые мысленно умножала на два.

–И где же мне взять сорок тысяч?!

–А что если тебе снять «гостинку»? Они дешевле,– сказала Янка, глядя в монитор,– ты одна, уместишься вполне…

–Ненамного они дешевле. Смотри, четырнадцать-пятнадцать тысяч в месяц, а за что? Одна комната, в ней кухня, в ней же и спальня, метровый коридор и туалет вместе с ванной – с полноценной квартирой не сравнить!

–Да, но тебе сейчас не до шика… А что если вообще снять комнату у хозяйки? Самый экономичный вариант.

–Я не сопливая студентка. В моем возрасте живут с мужиком, а не с бабкой,– сказала Алла как отрезала.

–Ну ладно, квартира. А снять без посредников – что, вообще нет вариантов?

–Есть, два объявления из десяти, и я обратила внимание, что это либо дорогие, шикарные квартиры от тридцати пяти тысяч в месяц, либо, наоборот, убогие, обшарпанные, у черта на куличках. Владельцы первых не хотят ни с кем делиться и понимают, что не сразу отыщется дурак, готовый выложить за первый месяц семьдесят тысяч,– если вообще такой отыщется,– они потеряют время, а значит, и деньги. Со вторыми не свяжется ни одно агентство, поскольку нечего с них взять: народ не кинется платить двойную цену за неликвид. Конечно же, есть и «золотая середина», но такие квартиры сразу разбирают, не успеет хозяин дать объявление. Я звонила, и везде мне отвечали, что квартира уже сдана. Могу набрать и этот номер, но сомневаюсь, что объявление еще актуально…

–Набери. Попытка не пытка.

И Алла набрала. Она долго слушала длинные гудки, а когда выждала десять минут и позвонила второй раз, абонент был недоступен.

–Вот видишь! Ни черта!– на глаза навернулись слезы.

–И что же ты собираешься делать?

–Я не знаю! Все против меня! Эта долбаная работа, неопределенность… Где и на что мне жить?!– разрыдалась та.

***

Подобных проблем не возникало, когда она жила у Пашки. В то беззаботное время Алла работала в банке за двадцать пять тысяч и в ус не дула. Лишь оставшись без парня и жилья, на собственной шкуре прочувствовала, что такое нужда. Ей не оставалось ничего, как экономить на продуктах, на проезде, и если бы не Янка с ее дружбой и участием, Алле пришлось бы вернуться к родителям в село. Ну или перебраться на вокзал.

Она называла этот период «черной полосой» ине находила выхода из положения. Прошло две недели, а она так и не сдвинулась с мертвой точки: продолжала жить у Янки, а интересных предложений по работе не получала никаких. Ее жизнь зашла в тупик, вытащить из которого могла только интересная, высокооплачиваемая работа. Алла не знала, что и делать. Все варианты, которые подходили ей, она уже перебрала.

Ей снился один и тот же сон. Стоял солнечный день, и Алла гуляла по Сеулу, не похожая на реальную себя. В ушах ее сверкали бриллианты, платье с декольте сидело по фигуре, беззаботная и счастливая, она смеялась и сорила деньгами. На противоположной стороне дороги она увидела Ирину, и та, улыбаясь, помахала ей рукой, показала «класс». Алла засияла и захотела перейти дорогу, но что-то помешало ей… В глазах слепило, все было ярким, золотым…

Она жила роскошной жизнью в снах и влачила нищенское существование в реальности. Засыпая, не хотела просыпаться. А просыпаясь, задавалась одним и тем же вопросом: «Зачем мне это снится?» Боясь непонимания и осуждения, ушла в себя, ненужных разговоров стала избегать.

Ее закрытость Яна списывала на депрессию, а мрачная задумчивость казалась ей следствием неудач. «Это пройдет, когда вопрос с работой разрешится. Нам нужно переждать, и я не стану в душу лезть»,– решила Яна.

А лето незаметно пролетало; работы не было и нет. Когда у Аллы закончились все деньги, ей одолжила Янка. Когда же долг вырос до пяти тысяч рублей, она поехала к родителям и перезаняла у них. Ничто ее не радовало, не ободряло, и неотступно преследовала одна и та же мысль.

«А что если… Позвонить Ирине и съездить на пару встреч? С этих денег я верну долг Янке, мне хватит на первое время на питание, мелкие расходы. Всего пару раз, и больше никогда! Потом найду хорошую работу и все забуду, как кошмар! Никто ничего не узнает, а деньги сейчас ну очень нужны! Где еще их взять?!»

«Что ты несешь? Ты в своем уме?!– осадил ее голос совести.– Приторговывать собой? У тебя что, такая уж безвыходная ситуация и другого пути нет? Займи у родителей и продолжай поиски работы. Отдашь, как сможешь. Это самые родные люди, они готовы ждать, не станут требовать долги. Или тебе неудобно просить у родителей, но не зазорно встать на темную дорожку? А где же твои принципы, честь и достоинство? Представь, как будешь смотреть в глаза отцу и матери, когда те обо всем узнают, какой это будет для них удар! Представь реакцию подруг, когда они узнают, чем ты занимаешься! Ты потеряешь дружбу, если вляпаешься в эту грязь!»