Непристойное пари - Эмма Уайлдс

Погода соответствовала настроению Кэролайн.

Она сознавала, что поддалась пресловутому очарованию Роудея, и на то была причина: ей очень хотелось воплотить в жизнь свои фантазии.

После ночи открытий и невероятного наслаждения в его объятиях они долго спали, затем вместе позавтракали, и весь последующий день провели в непринужденном дружеском общении, включая и эту конную прогулку.

Это было приятное событие в ее рутинной жизни, и она испытывала удовольствие – не только в связи с пробудившимся сексуальным влечением. Ей импонировало то, что привлекательный мужчина уделял ей все свое внимание, и рядом с ним она чувствовала себя удивительно спокойно. Возможно, это благодаря атмосфере интимности, а может быть, не только из-за этого. Хотя они еще не дошли до кульминации в своих отношениях, она уже не испытывала опасений и ее все более охватывало любопытство. Николас всячески старался доставить ей наслаждение, но ничего пока не делал для себя.

Возможно, потому, что очень хотел выиграть пари.

Словно прочитав ее мысли, он сказал:

– Мне следовало делать это чаще.

Кэролайн посмотрела на него. Он тоже снял куртку. Шелковая рубашка облегала его широкие плечи, и у горла была видна загорелая кожа. Николас держался в седле легко и грациозно. Он привык совершать конные прогулки ежедневно и потому отправил лошадей в это поместье заранее, так как в Эссексе не держал их. Его гнедая лошадь была подстать наезднику: такая же лощеная и сильная, а ее серая в яблоках кобыла отличалась удивительным послушанием.

– Что именно? – Кэролайн вопросительно приподняла бровь. – Уединяться в загородном поместье с незнакомой женщиной для ее сексуального обучения?

Николас громко рассмеялся:

– Это совсем не то, что я имел в виду, но раз уж вы упомянули об этом, думаю, дела идут неплохо.

Вспомнив о том, что было минувшей ночью, Кэролайн не могла не согласиться с ним. Она испытала необычайное наслаждение от его ласк. Репутация герцога была вполне заслуженной, если он всегда проявлял такое рвение. После чрезвычайного возбуждения и разрядки она, обессиленная, уснула в его объятиях. Если бы кто-нибудь предсказал ей нечто подобное, она посмеялась бы, ни на секунду не поверив, что такое возможно. Необузданное удовольствие и ощущение свободы – это именно то, на что она рассчитывала, делая свое скандальное предложение. Когда все кончится, она останется в долгу у Николаса Мэннинга, поскольку он показал ей, какие отношения могут быть между мужчиной и женщиной.

– А что вы имели в виду? – спросила Кэролайн и с любопытством посмотрела на герцога, откинув выбившийся из прически локон со щеки.

Никогда в жизни она не спрашивала мужчину, о чем тот думает. Эдварду она не осмеливалась задавать подобные вопросы. К тому же ей вовсе не хотелось знать его мысли. С Николасом – совсем другое дело.

– Я имел в виду, что провожу слишком много времени на различных приемах и званых вечерах, в клубе, в кабинете, со своими адвокатами. – Николас пожал плечами. Его черные как вороново крыло волосы в лучах солнца приобрели слегка синеватый оттенок. – Наверное, когда придет время приводить свою жизнь в надлежащий порядок, я почувствую это.

Несомненно, он намеревался найти жену и обзавестись наследником. Кэролайн неожиданно осознала, что этот спор и ее пребывание здесь носят случайный характер и не имеют существенного значения для герцога.

– Вы еще молоды, но я представляю озабоченность вашей семьи по поводу исполнения вами вашего долга – обзавестись семьей, – сказала она, стараясь сохранять безразличный тон.

У него был аристократический и немного суровый профиль. В данный момент герцог вовсе не был похож на искушенного повесу и выглядел довольно мрачным. В его голосе чувствовался холод, когда он сказал:

– Это естественно.

Конечно, не ее дело интересоваться его планами, однако она не удержалась от вопроса:

– Но вы ведь не хотите жениться?

– Меня совершенно не интересует приобретение жены только ради продолжения рода, – сказал Николас с оттенком раздражения.

Довольно любопытная позиция для пэра, поскольку, вероятно, ему внушали с раннего детства, в чем заключаются его обязанности.

– Вам непременно нужны романтические чувства?

– Нет.

– Если я правильно поняла, для брака вам необходимо влюбиться.

Его губы скривились в циничной улыбке.

– Боюсь, вы не совсем правы, моя дорогая. Я не думаю, что когда-нибудь влюблюсь, да и не хочу этого. Я не верю, что со мной может произойти такое.

Кэролайн не раз слышала такие слова, но в данном случае подобное утверждение никак не вязалось с человеком, который, как она теперь знала по собственному опыту, был способен бескорыстно дарить женщине изысканные ласки.

– Мы все хотим быть любимыми, – отважилась возразить она, хотя сама не имела никакого опыта в этой области.

– Быть любимой и любить кого-то – разные веши. Ее лошадь обогнула небольшой куст, и Кэролайн рассеянно направила животное назад на тропинку.

– Это верно, – согласилась она.

Кэролайн плохо разбиралась в мужчинах, однако смогла уловить нехарактерную для Николаса напряженность в его голосе.

Он улыбнулся своей обольстительной улыбкой, которая всегда пленяла женщин:

– Если вы расскажете кому-нибудь, что дискутировали с повесой-герцогом по поводу его симпатий, я буду все отрицать, моя дорогая, так что, пожалуйста, оставьте эти мысли при себе.

Если она расскажет, какой он на самом деле, его еще настойчивее начнут осаждать молодые леди не только ради титула и богатства, но с целью завоевать его сердце. Однако она умеет хранить тайны.

– Вы помните, я не имела намерения близко знакомиться с вами? И едва ли могу утверждать, что мне известно ваше мнение относительно тех или иных предметов, а тем более по поводу брака.

Николас пристально посмотрел на нее. Их лошади медленно миновали небольшую ивовую рощу; длинные ветви деревьев лениво свисали над чистой водой. Солнце пригревало спину Кэролайн.

– Я думаю, по истечении недели нам будет трудно притворяться, что мы недостаточно знаем друг друга. Кажется, я говорил, что женщины не забывают своего первого любовника, – заметил он.

Он, несомненно, был прав, потому что Эдвард не в счет. Хотя она явилась к Николасу уже не девственницей, по сути, именно он стал ее первым мужчиной.

Удивительно, но она больше не испытывала страха и с нетерпением ждала близости с ним.

Кэролайн кашлянула.

– Вы правы, я действительно никогда не забуду вашей... доброжелательности.

Николас улыбнулся:

– Доброжелательности? Странное слово для обозначения плотских наслаждений, моя дорогая. Поскольку вы здесь для того, чтобы познать радости секса, позвольте мне продолжить мою роль инструктора и сообщить вам, что, когда мы в постели, ваше наслаждение является для меня наградой. Сознание того, что мужчина доставляет женщине удовольствие, должно возбуждать его.