Чувствительная особа - Линн Грэхем

И от одной только мысли, что он мог предать ее и забыться в объятиях другой женщины, ее сердце разрывалось на части. И что хуже всего, он наверняка считает, что их первоначальное соглашение по-прежнему в силе и он имеет право изменять ей направо и налево.

Но раз Мелита Теаркис родилась и выросла на этом острове, скорее всего, они знакомы уже очень давно. Да к тому же она еще и модельер. Теперь понятно, почему он так настаивал на том, что его жена должна стильно одеваться. Похоже, связь между Сержио и Мелитой намного крепче, чем ей бы того хотелось. Мелита была не столько красивой, сколько неотразимой, и от нее так и веяло горячим сексом. И, судя по тому, как эта блондинка смотрела на нее, она точно знает, какое место занимает в жизни Сержио. Неужели ее совсем не волнует, что Сержио женат? Или этот уверенный взгляд означает, что он и после их свадьбы регулярно навещает Мелиту?

Нектариос подтвердил, что, как она и сама уже поняла, первый брак Сержио оказался неудачным. Вот только Сержио, хотя она и предоставила ему для этого кучу возможностей, не спешил заговаривать об этом сам.

Но с другой стороны, стоит признать, что, пока сама Беатриса случайно не встретилась с Мелитой, ее все полностью устраивало. После того как они стали заниматься любовью, Сержио стал к ней на удивление внимателен, но откуда ей знать, как он ведет себя с Мелитой? Ведь он прямо заявил, что Мелита является неотъемлемой частью его жизни, еще до того, как они поженились.

«Пусть он и не готов в этом признаться, но он явно предпочитает блондинок», — подумала Беа, разглядывая свои каштановые волосы в зеркале и пытаясь представить, как бы она сама смотрелась со светлыми волосами. Но не краситься же ради него.

А потом Беатриса вдруг поняла, что ради него она готова не только перекраситься, но и на многое другое. Значит, из Лондона она вернется с роскошной светлой гривой.

— Почему-то мне казалось, ты уже будешь спать, когда я приду, — заметил вернувшийся после одиннадцати Сержио. Его усталость выдавали лишь темные глаза и небритые щеки, и он вдруг неожиданно понял, что действительно рад снова оказаться дома. — Ведь сегодня был такой длинный день, а с утра пораньше нам нужно лететь в Лондон.

— Ты летишь с нами? — удивленно спросила Беа.

— Элени ждет операция, — нахмурился Сержио. — Разумеется, я лечу с вами. А ты на это не рассчитывала?

— Вообще-то нет.

Радуясь его неожиданной поддержке, Беа подавила желание сразу же заговорить о Мелите. В конце концов, если у этой блондинки есть тут родственники и дом, то она имеет полное право находиться на острове, может, она приехала вовсе не из-за Сержио. Или она просто пытается себя обмануть? Беа не могла отделаться от этих мыслей, пока готовила легкий ужин в огромной кухне, решив не беспокоить служанок в этот поздний час, тем более что она и сама вполне в состоянии покормить собственного мужа.

Сержио вышел из ванной с полотенцем, обернутым вокруг бедер, и уселся за накрытый стол. Теперь, когда он побрился и принял душ, он уже выглядел не таким усталым.

— Трудный день? — осторожно спросила Беа.

— Этот день всегда трудный, — скривился Сержио, а потом вдруг решил, что ему нет смысла и далее скрывать правду о первой жене. — Родители Кристы помнят ее юной девушкой, которой она была задолго до нашего знакомства, а может, они просто говорят об идеальной дочери, которую хотели бы иметь. В любом случае та, что живет в их воспоминаниях, не имеет никакого отношения к той женщине, с которой я прожил три года в браке.

— Я не понимаю…

— Криста страдала от маниакально-депрессивного психоза, но упрямо отказывалась принимать таблетки. И узнал я об этом только после того, как взял ее в жены. Если уж совсем честно, то я вообще почти ничего о ней не знал, когда предложил ей выйти за меня замуж. Я был молод и глуп.

— А-а-а, — протянула Беа, даже и не зная, что на такое можно ответить. Маниакально-депрессивный психоз? Это серьезное заболевание, но даже его можно вылечить.

— Я влюбился в Кристу и потащил ее к алтарю, не в силах до конца поверить, что девушка моей мечты действительно согласилась навсегда стать моей. Вот только, к сожалению, эта мечта превратилась в кошмар для нас обоих. Она отказывалась принимать таблетки и большую часть времени совершенно себя не контролировала. Она стала принимать наркотики и закатывать безумные вечеринки. А потом разбилась на моей машине. Ее смерть наступила мгновенно.

— Сержио, мне так жаль, — с сочувствием прошептала Беа. — Мне так жаль, что тебе пришлось через все это пройти и потерять ребенка.

— Это был не мой ребенок, и я даже не знаю, кто был его отцом. К тому времени мы уже давно спали в разных кроватях.

— Жаль, что ты мне раньше всего этого не рассказал.

Беатриса только сейчас поняла, как сильно он любил свою первую жену, а ведь она так старательно пыталась убедить себя, что он вообще не умеет любить. И теперь, когда она узнала всю правду, она почувствовала, как ранена ее гордость.

— Я всегда ощущал вину за смерть Кристы. Я должен был что-то сделать, как-то помочь ей.

— Но что ты мог сделать, если она отказывалась признавать, что ей нужно лечение? — тихо спросила Беа, укладываясь в кровать. — А ее родители совсем не имели на нее влияния?

— Она была любимым и единственным ребенком. Ее родители ни в чем не могли ей отказать и не осознавали всю серьезность ее состояния. А под конец стали винить меня во всех ее несчастьях.

Сержио нервно расхаживал по комнате, погрузившись в печальные воспоминания. А потом продолжил свой рассказ. Каждый раз, когда он возвращался в их дом в Афинах, Сержио никогда не знал, что его там ждет. Глубокая депрессия Кристы обычно сопровождалась буйными истериками и шумными выяснениями отношений. И Криста всегда все делала по полной и с избытком, был ли это простой поход по магазинам или вечеринка. Пару раз он заставал ее в кровати с другими мужчинами, одурманенную наркотиками, которые, по ее мнению, помогали ей намного лучше, чем обычные лекарства. От них отвернулись почти все друзья и слуги, из дома постоянно пропадали ценные вещи, а сам дом превратился в какой-то притон наркоманов. Целых три года Сержио ничего не мог поделать с женой, любовь к которой умерла намного раньше, чем она сама. Теперь Беа наконец-то поняла, почему он так хотел, чтобы ему не нужно было вкладывать в их брак ничего, кроме денег. Предательство Кристы так глубоко его ранило, что теперь он старается избегать сильных чувств и привязанностей.

— Теперь ты знаешь, почему я избегал о ней говорить, — устало добавил Сержио, ложась рядом с ней. — Я так ее подвел.

— Криста была больна. Ты должен простить и ее, и себя за все, что пошло не так. Ты старался, как мог, тебе не в чем себя винить.

Сержио посмотрел ей прямо в глаза, а затем задумчиво провел кончиком пальца по ее нижней губе:

— Ты всегда говоришь правильные вещи, от которых становится легче на душе.