Дорогами тьмы - Филиппа Грегори

– Она вела жизнь, достойную христианки, – выступил в защиту Ишрак брат Пьетро, словно никогда в прошлом не порицал он ее за многие ее поступки. – Шаровары же и тунику она надевала из скромности, только когда садилась на лошадь. Но воспитывалась она в христианском доме, да и отец ее, как она говорила, тоже был христианином, хотя она не упоминала его имени. Она заслуживает совершения подобающего христианского обряда.

– А я думаю, она искала истину, – вмешался Лука. – Она много читала. Философствовала. Я не уверен, что она вообще верила в Бога.

– Тогда мы просто обязаны помолиться о ее душе, – решительно ответил священник. – Нет никаких сомнений, что она отправится прямиком в ад. Из ваших слов я понял, что она рождена во грехе и глубоко во грехе погрязла.

– Она постоянно задавала вопросы, – мимолетно улыбнулся брат Пьетро.

– Недопустимо, – возмутился священнослужитель. – Особенно для женщины. Это грех.

Лука давился от смеха, представляя, что бы ответила на это озорная и неукротимая Ишрак.

– Да, – только и сказал он. Разве объяснишь им, что Ишрак не грешила, лишь упорно прокладывала свой собственный путь в мире, который был не очень-то расположен к молоденьким девушкам. Они преклонили колени у изголовья кровати и погрузились в молитву; комнату объяла кромешная тьма, и ночь пала на присмиревший город.

– А теперь я вас оставлю. – Священник перекрестился. – Да помилует Господь ее душу. Похороним ее завтра. Придется закопать ее за церковной оградой, на неосвященной земле. Но мы прочтем над ее могилой молитвы.

Боясь не сдержаться и наговорить лишнего, Лука коротко кивнул.

– Пойду помолюсь в церковь, – тихо произнес брат Пьетро. – Ты голоден? Пойдешь со мной?

– Я подожду здесь. Должна быть какая-то причина, какое-то объяснение. Посижу рядом с ней. Может, я разгадаю, что тут произошло. Если бы мы только знали… Если бы так много не было скрыто от нас. Мы кучка идиотов, блуждающих во мраке. И теперь мы потеряли Ишрак. Эту ночь я проведу с нею. Не хочу я, чтобы она… чтобы…

Он осекся.

Брат Пьетро понял, что у Луки язык не поворачивался выговорить «умерла в одиночестве».

– Останься с ней до конца, – согласился он. – Я буду молиться за нее и за спасение ее души.

И он бесшумно покинул комнату.

* * *

В освещенном юной луной пятнистом лесу Фрейзе ждал, пока все танцоры крепко уснут. Несколько раз он уже пытался прокрасться к ним, но безуспешно – кто-то вертелся и кричал во сне, кто-то вскакивал, дрожа от холода, пробиравшего сыростью до самых костей, и пускался в пляс, чтобы немного согреться. И Фрейзе, застывшему на месте, как истукану, оставалось лишь одно – ждать.

Но время поджимало, и Фрейзе совсем уж было решился приблизиться к Изольде и разбудить ее, невзирая на риск быть замеченным лежавшими рядом с ней скрипачом и хозяйкой, как вдруг движение на другой стороне полянки насторожило его. Мелькнула среди деревьев чья-то тень, колыхнулись кусты, и странное, непостижимое Существо растянулось на земле и, извиваясь как червяк, по-пластунски бесшумно поползло через лужайку.

Фрейзе затаил дыхание. Что бы ни задумало это невероятное создание, оно может сыграть ему на руку, и если вдруг оно перебудит всех танцоров и устроит здесь небольшой переполох, Фрейзе своего не упустит – подскочит к Изольде, поднимет ее на ноги и под шумок убежит с ней куда подальше. Но чем ближе подбиралось Существо к танцорам, тем глубже душа Фрейзе уходила в пятки, ибо цель таинственных манипуляций гомункула стала ему предельно ясна – Изольда. Существо скользило по мягкой траве именно к ней, прикрытой полой плаща, дремавшей рядом с неохватной тушей хозяйки гостиницы.

Не в силах унять волнение, Фрейзе вскочил, кинулся было на защиту Изольды от нависшей над ней новой опасности, но остановился: а что, если это спасательная операция, что, если стоит немного подождать и посмотреть, как будут развиваться события? Существо же тем временем благополучно пересекло полянку и теперь подкрадывалось к спящей троице.

Добравшись до Изольды, оно встало на колени. В неверном свете луны оно казалось выше, чем несколько часов назад. Фрейзе видел, как оно просунуло руки под плечи и колени Изольды. Гомункул стащил ее с плаща и поднял на руки, словно пушинку. Несомненно, он обладал недюжинной силой: легко поднявшись на ноги, будто на руках его не покоилась спящая девушка, он двинулся широкой размашистой походкой обратно через полянку, не сводя внимательных глаз со скрипача и танцоров.

Изольда не вздрогнула, не вскрикнула, и Существо скрылось с ней в сумраке леса. Фрейзе возликовал, не веря своей удаче, когда Существо понесло спящую леди из Лукретили к тропинке, петляющий через чащу.

– Ему удалось! – восхищенно шептал он себе под нос, тихонько пробираясь через бурелом вслед за гомункулом. – Господи, благослови его. Она спасена. Существо подхватило ее на руки и утащило без единого звука! Я б так не смог. Но ему удалось.

Существо выбралось на дорогу, ведущую к деревне, развернулось и, не выпуская из объятий мирно дремлющую Изольду, заспешило, но не к Фрейзе и надежному прибежищу, а на север, долой от Маутхаузена.

– Нет, нет, не туда! – задыхаясь, бормотал Фрейзе. – Это не та дорога, дружище!

Фрейзе поостерегся кричать и показываться на освещенной луной дороге, на которой он был бы как на ладони, поэтому, не сводя глаз с Существа и покоящейся на его руках девушки, Фрейзе очертя голову кинулся окольным путем сквозь чащу; огибая кусты, перепрыгивая через валежник, ныряя под низко висящие ветки, он гнался за Существом, чтобы перехватить его, отнять у него Изольду.

Отчаянно работая ногами, Фрейзе ломал голову над вопросом: а что, если Существо откажется отдать ему Изольду? Гомункул рос не по дням, а по часам, набирал вес, наливался силой. Для чего ему Изольда? Друг ли он, спасающий ее, или же враг, пленивший ее и влекущий к еще более страшной опасности?

– Эх, был бы здесь молодой господин, – сетовал Фрейзе. – Это создание, это невиданное и жуткое Существо – как раз то, что он любит, достойный экземпляр для его расследования. К тому же мы вот-вот с ним подружимся. Хотя, надо признать, оно немного навязчиво. Схватило мою даму сердца, а ведь они даже не представлены друг другу! Что за фамильярность!

Фрейзе пробирался через чащу, спотыкаясь о поваленные деревья, поскальзываясь в кромешной тьме, когда луна заходила за тучи. Если бы гомункул не замедлял шаг и не останавливался ради одной лишь своей прихоти, Фрейзе ни за что бы не догнал и уж точно никогда не перегнал бы его. Фрейзе тяжело дышал и еле волочил ноги, с трудом поспевая за Существом, которое беспечно и непринужденно легко шагало по темной дороге.

– Эй! – просипел Фрейзе. Он хотел закричать, но дыхание сперло и вырвался лишь невнятный хрип. Повесив голову, мучась одышкой, он торопливо следовал за Существом и Изольдой.

А Существо двигалось с удивительной скоростью и, похоже, не чувствовало ни острых камней, впивавшихся в его огромные голые ступни, ни веса Изольды у себя на руках. Гнетущая паника охватила Фрейзе, он понял, что Существо не собиралось спасать Изольду, оно полонило ее и теперь тащит свою добычу в потаенное место, в логово, а он, Фрейзе, с каждым шагом, с каждым футом, с каждым ярдом все больше отстает от них. И совсем скоро Чудовище и Спящая красавица так далеко унесутся по лунной дорожке, что скроются из вида.