Золушка для плохиша - Алёна Снатёнкова

Мама ведьма. Вопрос "где я?" тут же отпал.

Не знаю, что и хуже: проснуться в кровати Мартынова или встретиться с его матерью?

А хуже всего: проснуться не в своей одежде в квартире Мартынова.

Такой вывод я сделала, когда одеяло откинула и увидела на себе чужую рубашку. Не скажу, что меня это шокировало. Сама же знала, с каким озабоченным, то есть джентльменом, в клуб пошла. Хорошо еще, хоть рубахой поделился, а не оставил в одних трусах под включенным кондиционером мерзнуть.

- Демьян, немедленно открой эту чертову дверь! – а голос все продолжает надрываться. Ну точно подруга Гаргамеля. Ту тоже танк не прогонит. – Я видела твою машину возле подъезда. Сынок!

Бум. Бум. Бум.

Такими темпами она дверь в щепки разнесет. Влетит, а тут я с видом «Доброе утро, тетенька. А где же блинчики на завтрак?».

Или отбивная.

Кстати, куда Мартынов делся?

Осторожно встаю с кровати и на цыпочках выхожу из комнаты. По пути спотыкаюсь о свою сумку, проклиная все на свете, продолжаю идти, а потом ору криком Витаса, когда меня резко хватают за талию, впечатывают в стену и рукой закрывают рот.

- Выспалась?

Да он, черт возьми, издевается, что ли?

- Хорошая новость – ты не храпишь. Кофе будешь?

Демьян разговаривает таким тоном, будто за его дверью не стоит чудище, которое недавно из воды вышло, напало на Японию, а потом решило и к нам на огонек заскочить.

Что он делает?

Эй, руки прочь от моего живота.

- Офигел? – отталкиваю парня от себя и застегиваю на рубашке верхние пуговицы. – Мать твоя скоро дом по кирпичам разнесет, а ты решил в утреннего мачо поиграть?

- Тебя моя мать беспокоит?

- Нет. Но она должна беспокоить тебя. И вообще, какого черта я здесь делаю? – И, прежде чем он открывает рот, чтобы ответить, перебиваю его: – Нет, не говори. Молчи. Знать не хочу. Разберись с матерью, а то она тебя отшлепает, если узнает, что я здесь.

- Я не маленький мальчик, – серьезно отвечает он, подходя ближе. – Если ей что-то не нравится, она прекрасно знает, как выйти из подъезда.

Бум. Бум. Бум.

- Кажется, она забыла. Напомни, пока я переодеваться буду. – Пытаюсь отойти, но куда там. Парень в черных боксерах быстрее меня. Ловко догоняет, и снова я спиной со стеной обнимаюсь.

- Интересно узнать, во что? Свою одежду ты оставила на лужайке около вашего дома.

Ой, что-то такое припоминаю.

В памяти проскальзывает момент, как стояла возле закрытой двери и орала: «Ведьмы, выходите! И спички не забудьте, жечь вас буду».

- Вспомнила? – улыбается Демьян, чуть склонив голову набок.

- Мы же не спалили дом?

- Мы? Я просто стоял рядом.

- Мартынов!

- Нет, «мы» ничего не делали, – отвечает он с улыбкой на лице. Гадской улыбкой. – Со словами: «Мне от вас ни черта не надо. Подавитесь» - ты сняла платье и натянула его на садового монстра.

Куда смотреть, чтоб не в его глаза?

О, какой красивый потолок. Загляденье просто.

Эй, чего он уставился?

- Не надо на меня так пялиться, – бормочу, выставляя руки вперед. – Что хочу, то и делаю. Ясно?

- Я и не против. С утра в интернете ищу похожего гнома. Мало ли, вдруг ты и с моим одеждой решишь поделиться.

Ну не гад ли?

Бум. Бум. Бум.

Да сколько можно? Минут десять прошло, а тетка никак угомониться не может.

Зря я об этом подумала.

Очень зря.

Шорох за дверью, и через секунду мы оба синхронно повернулись на звук поворота ключа в замочной скважине.

Я так и не поняла, кто из нас громко охнул, но, когда Мартынов резко меня собой прикрыл, я даже как-то облегченно выдохнула. Не сказать, что я барышня стеснительная, но разгуливать в одной рубашке перед чужими мамками чуточку стремно.

- Ты мне доверяешь? – слышу голос Демьяна, но не особо понимаю, что он имеет в виду.

- Нет.

Парень напрягает плечи, а затем лицом разворачивается ко мне и насквозь прожигает своим притягательным взглядом. Меня прошибло. Честное слово. Конечно, не до такой степени, чтобы я за ним в ад отправилась, но все же. Если я в невменяемом состоянии решила поехать к нему домой, это же должно что-то значить. Тогда доверилась, почему сейчас не могу?

А глаза-то красивые.

И сам он такой…

Не успеваю закончить мысль, так как парень переводит взгляд на мой рот, смотрит на шею и, прежде чем я понимаю, что он собрался сделать, Демьян накрывает мои губы своими, с каждым движением все сильнее завладевая ими.

Говорят же, что от адреналина сносит крышу. Так и было. Мартынова могла появиться перед нами в любую секунду, и я это знала, когда закидывала руки на шею ее сына, пальцами касаясь кожи.

К черту ведьму. К черту весь шабаш. Оливка с ума сошла. Ей все простительно.

- ДЕМЬЯН!

Нет, это был не крик.

Визг.

Дикий визг: «прощай мои перепонки».

Я зажмурилась, когда поняла, что нас застукали и сейчас поведут на казнь. Замерла и тут же напряглась, когда рука Мартынова пролезла под рубашку и легла чуть ниже поясницы.

- Раз вопрос с доверием решен, - он наклоняется к моей шее, горячим дыханием опаляя кожу, - можно и переворот совершить.

Что?

Какой еще переворот?

- Что здесь происходит? Демьян, объясни немедленно!

Демонстративно смотрю на женщину и даже не пытаюсь отскочить от ее сына. Во-первых, я знаю, что ей этого хочется. А во-вторых, мне пофиг на ее хотелки и я все еще нахожусь в коматозе от недавних событий. Губы до сих пор горят. С ногами тоже какие-то проблемы. Вот прям чую, если сделаю шаг, то звездочкой на паркете распластаюсь. Оно мне надо, позориться?

- О! Мам, а ты что тут делаешь?

Мать его в шоке.

Ладно мать, я сама офигела от этого актеришки, которого, кажется, из театра выгнали за неестественную театральность. Так и хотелось ущипнуть его и на ухо прошептать: «Чувак, ты переигрываешь. Соберись и не раскачивай лодку, в которой мы плывем».

- Я?

Челюсть женщины сжимается, а в глазах не то что огонь, в них вулкан извергается. Еще секунда, и конец аборигенам, которые напротив нее почти голые стоят.

- Ты. Кто ж еще. – Демьян пожимает плечами, мол, я дурак, согласен, но ты ничего не докажешь. – Предупреждать надо, когда в гости собираешься зайти. Мало ли чем я тут занимаюсь.