Крупнокалиберный укол - Сергей Самаров

Метод этот был тщательно разработан израильской политической разведкой «Моссад» еще в шестидесятые годы прошлого века и нашел очень широкое применение в спецслужбах других стран. Об истинных авторах такой методики все уже давно и прочно забыли. Да они и не стремились афишировать свои заслуги.

Лесничий полз и стрелял. Спина его была мокрой от жидкой грязи, а лицо – от пота. Он заливал глаза, но вытереть его было невозможно. Приходилось терпеть.

У каждого человека есть группы мышц, которые находятся под нагрузкой постоянно или значительно чаще других. Даже при обычной ходьбе. От загруженности этих мышц человек потеть не будет. Это происходит тогда, когда приходится работать мышцам, в обычной деятельности мало задействованным или не используемым вообще.

Сразу после прохождения половины дистанции в кармане под бронежилетом командира боевой группы волкодавов ожил мобильный телефон. Бойцы во время тренировок традиционно выключали обычный звонок и пользовались только вибровызовом.

Правая рука Сергея Ильича была занята пистолетом. Поэтому он вытащил телефон левой, основательно испачканной в грязи, и бросил его через колючую проволоку Иващенко-большому.

Виктор Юрьевич как раз приготовился подкинуть очередную пустую консервную банку. Это нисколько не помешало ему другой рукой поймать аппарат и одновременно все же подбросить банку. Тут же прозвучал выстрел. Цель была поражена, несмотря на действия с мобильником, отвлекающие внимание Лесничего.

Заместитель командира группы посмотрел на определитель номера и ответил тяжелым баском:

– Иващенко-большой. Слушаю вас, товарищ полковник. Нет. Это его трубка. Только он сейчас на полосе разведчика упражнение выполняет. Так. Понял. Обязательно передам. Я запомнил. Я в курсе, что он запрашивал. Это при мне было. – Виктор Юрьевич убрал телефон себе в карман, приготовил следующую банку и сразу, не успев разогнуться, подбросил ее.

Лесничий выстрелил и пулей как гвоздем прибил пустую жестянку к потолку из бруса. Значит, после прохождения дистанции Сергею Ильичу еще предстояло длинным шестом сбивать ее с потолка. Иначе она могла не вовремя упасть на кого-то, следующего по дистанции, и острым металлическим краем порезать лицо или руки.

Но упражнение уже кончалось. Подлетела последняя жестянка, которую пуля не задела. Эту банку, как и несколько предыдущих, оставшихся на полосе, тоже следовало тем же шестом выбросить из-под колючей проволоки, чтобы она не порвала никому одежду.

Сергей Ильич сразу занялся таким вот благородным делом.

Только после этого он подошел к Большому, протянул руку за телефоном и осведомился:

– Что командир сказал?

– Он по твоему запросу связывался с ГРУ. Накиб Марон работает на этом же участке фронта. Он будет активно помогать нам вместе со своим командиром. От сирийского разведуправления нас будет курировать раид, то бишь майор Салман аль-Самхад. Помнишь такого?

– Мельком. Кажется, разговаривали.

– Ростом с Иващенко-мелкого и с громадными усами. Такие ни одному из Иващенко и не снились. Но нам бровей хватит. Они у раида тоже подходящие, но нашим заметно уступают.

– Да. Помню. Я даже их генералу сказал, что этот раид – очень толковый, вдумчивый человек.

– Вот с ним и будем работать. Еще полковник зарядил куда следует инфу о включении в нашу группу Иващенко-мелкого вместе с его летательным аппаратом. Думают. Пока нашли предложение достойным обсуждения. Но ответ не дали ни положительный, ни отрицательный.

Сергей Ильич убрал мобильник в карман под бронежилет и взглядом послал Виктора Юрьевича в сторону старта.

Поскольку и Сергей Ильич, и Виктор Юрьевич сразу показали на дистанции хорошее время, Лесничий решил, что на сегодня им можно больше не ползать. Он оставил всех прочих волкодавов месить грязь и тренировать лопатки, отправил своего заместителя на склад заниматься роботом «Нерехта», а сам решил озаботиться перестановкой занятий в расписании.

При этом Лесничий исходил из понимания особой важности каких-то конкретных процессов обучения. Конечно, все волкодавы отлично владели оружием. Без этого их преимущество в схватке с любым реальным противником свелось бы на нет. Точно так же все бойцы группы были отличными рукопашниками.

Но если командиру предстояло выбирать одну из этих двух дисциплин, то предпочтение он всегда отдавал стрельбе как в тире, так и на полигоне. Ведь стрелять им приходится часто, а вот участвовать в рукопашной схватке в боевых условиях – лишь в исключительных случаях.

При этом все волкодавы, как и солдаты спецназа ГРУ, любили занятия по рукопашному бою больше любых других. Сам Сергей Ильич не был исключением из этого правила. Но обращать внимание на это не стоило. Командир обязан был ориентироваться на частоту применения тех или иных навыков, получаемых его людьми. Любые другие занятия можно было считать превалирующими по сравнению с рукопашным боем.

Тем более нельзя было сокращать число разовых занятий, к примеру по управлению танком-роботом «Уран-9». Волкодавы впервые встретились с этими боевыми роботами при подготовке к операции, проведенной потом в той же Сирии. Тогда они не отнеслись серьезно к такой вот технике. Любой человек, который встречался в боевых условиях с настоящими танками, а потом видел на полигоне легкого робота, имеющего на вооружении тридцатимиллиметровую скорострельную автоматическую пушку, сразу замечал наглядную разницу между ними.

Сергей Ильич слышал, как насмешливо обсуждали тогда потенциальные возможности «Урана-9» сирийские танкисты. Сергей Ильич не знал арабского языка и не мог понять их слов. Но часть высказываний ему перевел накиб Марон, тоже выразивший свое недоверие к такой вот миниатюрной боевой технике.

Однако в той ситуации скептикам требовалось понять только одно – боевой танк и танк-робот призваны выполнять разные задачи. Так тогда и оказалось.

Роботы были надежно замаскированы под землей. Они пропустили наступавших террористов над собой, а потом ударили им в тыл. Большой танк, даже один, так спрятать было бы невозможно.

Кроме того, непонятно каким образом в армии террористов прошел слух, что против них воюют роботы, управляемые по радио. Эти машины казались им неуязвимыми, хотя в реальности тоже несли потери. Они сеяли в рядах бойцов «Джабхат-ан-Нусры» непреодолимый страх. Сложно воевать с тем, кто сам его не испытывает, а роботам такое понятие было неизвестно в принципе.

Даже настоящий танк порой проявляет осторожность, прячется или замедляет ход. Ему передаются сомнения членов экипажа. Роботам все это было чуждо. Именно они нанесли сильный удар по террористам, заметно деморализовали их бойцов.

Поэтому, обсудив ситуацию с полковником Селиверстовым, Сергей Ильич начал просить на вооружение своей группы хотя бы несколько танков-роботов. Сперва он получил один. Нет, не специально для второй командировки в Сирию, а просто ради усиления боевой мощи группы.