Наперстянка - Аделин Грейс

Воцарилась тишина. Сигна гадала, не истек ли уже срок соглашения. Но когда сосредоточилась, то почувствовала, что Ангел смерти притаился в уголке ее сознания, выжидая, прежде чем ответить.

– На протяжении веков у меня не было никого, кроме Рока судьбы. Наши отношения не были идеальными – он всегда считал, что я должен меньше вмешиваться в мир людей, в то время как я всегда подталкивал его к большему участию. Чтобы он прислушивался к просьбам душ, чьи жизни плетет. Но Рок судьбы считает себя идеальным художником. Как только история соткана, он переходит к следующей и больше не оглядывается назад. Мы не всегда соглашались с методами друг друга, но, в конце концов, у нас больше никого не было. Пока однажды не появилась она. – Ангел смерти умолк, по-видимому, чтобы собраться с мыслями. Каждое последующее слово давалось с трудом, словно ему было тяжело вспоминать об этом.

– Эта женщина походила на нас, – продолжал он. – Существовала в этом мире в той или иной форме. Ее звали Жизнь, и она была лучезарна. Рок судьбы сразу ее покорил, и они полюбили друг друга у меня на глазах. Жизнь создавала душу, а Рок судьбы наделял ее целью. Он рассказывал ей их истории, которые были добрее в те времена. Они создавались с большей заботой, потому что Жизнь хотела, чтобы ее души процветали, а Рок судьбы мечтал сделать ее счастливой. Хотел видеть ее улыбку. У нее была прекрасная улыбка.

Сигна слегка напряглась, и Ангел смерти тут же пояснил.

– Я очень любил ее, Пташка. Но не в романтическом смысле. Мы становились старше, и я начинал понимать, что Жизнь не похожа на нас с Роком судьбы. Мы не постарели ни на день, а ее глаза и губы прорезали морщинки. Она начала уставать, и наступило время, когда она могла порождать совсем мало душ.

– Однажды она отвела меня в сторону и сказала, что ей пора уходить. Сказала, что жизнь не должна быть бесконечной и что довольно скоро она вернется к нам в новом обличье. Потому что без смерти нет жизни. Она попросила меня забрать ее, но сначала хотела провести еще один день с Роком судьбы. Еще один день, чтобы попрощаться.

– Разумеется, Рок судьбы все понял, – продолжал Ангел смерти, каждое слово давалось ему с трудом. – Он потребовал, чтобы я отказал в ее просьбе. Ясно дал понять, что в противном случае никогда больше со мной не заговорит. Он не видел, как мне горько, и это… сделало меня восприимчивым.

– Когда на следующий день Жизнь вернулась, я отказал ей, и это стало самым эгоистичным поступком за все мое существование. Ведь Жизнь была сильнее любого из нас и знала, что должна уйти. Она бы перевоплотилась, но никто из нас не знал, где и в каком обличье она появится. И сколько времени ей потребуется, чтобы снова найти нас. Мы и так провели большую часть нашего существования только вдвоем, и ни Рок судьбы, ни я не хотели рисковать. Но как я уже говорил – ее время пришло.

– Чем дольше я сопротивлялся, тем хуже становилась ситуация. – Сигна застыла и едва дышала, ловя каждое его слово. – Я услышал зов ее смерти. Понял, что пришло время. И все равно сопротивлялся, пока смерть не настигла ее сама, тем самым устроив ей самую страшную кончину, какую только можно вообразить.

– Чуму, Сигна. Черную смерть. Я так эгоистично пытался сохранить ей жизнь, до последнего оттягивая неизбежное. Она стала первой жертвой, а потом болезнь распространялась все дальше и дальше – и, боже, какую территорию она охватила. Ты знаешь, сколько людей погибло из-за моего эгоизма? Сколько невинных жизней загублено из-за моей ошибки?

Девушке хотелось, чтобы он был рядом. Чтобы она могла взять его за руку и не отпускать на протяжении всей истории, которая оказалась намного хуже, чем она ожидала.

– Двадцать пять миллионов, – произнес он наконец, и слова сокрушили ее, словно удар в живот. – За четыре года я забрал двадцать пять миллионов невинных жизней. И все потому, что не захотел ее отпустить.

– Ты любил ее, – утешила его Сигна, ненавидя расстояние между ними. – Мы все совершаем нелепые поступки ради тех, кого любим. – Вот почему она защищала Блайт и пошла на сделку с Роком судьбы, просто чтобы еще раз поговорить с Ангелом смерти.

– Это было вовсе не нелепо, Сигна. Скорее эгоистично и жестоко. С тех пор я не видел Жизнь, как и мой брат. Возможно, это наше наказание, или она попросту нас не вспомнила. Невозможно знать наверняка, но я не могу найти Жизнь со дня ее смерти.

Сигна хотела рассказать ему все, что поведал ей Рок судьбы. Хотела, чтобы он рассмеялся и согласился, что эта идея абсурдна, и она не может быть той женщиной, которую они так долго искали. Но слова застряли в горле, когда она пришла в ужас от того, что он мог подумать.

Если это правда, что она была кем-то другим – если существовал хотя бы маленький шанс, что она Жизнь, женщина, которую он убил и которую так сильно любил его брат, – изменятся ли его чувства к ней?

– Теперь моя очередь задавать вопросы. Визит к моему брату был насыщенным?

Сигна вслушивалась в каждое слово, пытаясь понять, насколько он зол, но это оказалось невероятно сложно.

– Бал был бессмысленным. – Она вцепилась в сиденье кареты. – Я ни на шаг не приблизилась к настоящему убийце лорда Уэйкфилда и не уговорила Рока судьбы уйти. Я беспокоюсь за Элайджу. И за Блайт, если мы не найдем способ вернуть ему доброе имя. Ты можешь просто проникнуть в сознание констебля и убедить его в невиновности Элайджи, как поступил со слугами после исчезновения Перси?

Гробовое молчание давило на нее, пока он обдумывал просьбу.

– Если я это сделаю, Рок судьбы ответит чем-нибудь похуже. Он не позволит нам замять это.

Сейчас Сигна точно заслуживала награды за то, что подавила желание запрокинуть голову и закричать. Чувствуя ее беспокойство, Ангел смерти добавил нежным, как шелк, голосом:

– Не теряй веры. У нас уже есть список подозреваемых из тех, кто был в Торн-Гров в ночь убийства.

Это прозвучало не настолько обнадеживающе, как он, очевидно, хотел.

– В ту ночь в поместье была половина города.

– Возможно, но это только начало. И уже больше, чем в прошлый раз, когда ты раскрыла убийство.

С этим она не могла поспорить, учитывая, что не знала ни единой грешной души, когда