Наперстянка - Аделин Грейс

Когда температура в спальне резко упала, Сигна поняла, что хотя она и не видела Ангела смерти, он был рядом, наблюдая, как девушка отбирает пять ягод. Окна распахнулись, стекла покрылись инеем, когда в комнату ворвался ветер и сдул одну из ягод с ее ладони. Сигна сердито обернулась туда, где, как надеялась, стоит Ангел смерти, прежде чем подняла ягоду и успокоила дрожащие руки, не желая, чтобы он видел, как сильно она напугана.

Что-то странное творилось с ее способностями, но Рок судьбы не позволил бы ей заболеть чем-то смертельным, раз считал ее Жизнью. Мысль была неутешительной, но придавала уверенности. Сигна положила ягоды в рот, боясь передумать, и принялась жевать, морщась от привкуса гнили. Затем опустилась на колени, прислонившись к кровати, и стала ждать. Эффект наступил позже, чем обычно, поскольку в ягодах было мало сока. Нужно было действовать быстро, чтобы не застрять в кабинете.

Когда мир наконец окутала серая дымка, а тело похолодело, Сигна открыла глаза. Ей не нужно было оборачиваться, чтобы понять, где находится Ангел смерти, потому что его тени уже окутали ее, прижав к груди. Он обнял ее так крепко, что Сигна задумалась, отпустит ли он ее когда-нибудь.

Она почувствовала знакомый прилив силы в этом обличье и положила голову ему на грудь, призывая ночь. Тени скользнули к ней, вверх по ногам и окутали кончики пальцев, пока не покрыли кожу, как броня. Сигна размяла руки, приветствуя их. Сила казалась такой естественной, что ей стало жаль Рока судьбы и его тщетных надежд.

– Здравствуй, Пташка. – Голос Ангела смерти прорезал ночь, обжигая прохладой кожу.

Боже, как было приятно слышать его голос. Не в голове, а по-настоящему, когда он проносился по комнате, словно величественный шторм. Она отстранилась и посмотрела на него – не на человека, а тень в форме тела, тогда как тьма скрывала лицо и все остальное.

– Не сердись на меня, – прошептала девушка, и хотя больше всего на свете ей хотелось снова упасть в его объятия и почувствовать, как он прижимается к ней, Сигна боялась, что сейчас у нее меньше времени, чем обычно, ведь ягоды были старыми. – Нам некогда.

– В последнее время нам постоянно некогда. Нет смысла злиться; я смирился с тем, что ты всегда будешь поступать по-своему. – Его голос звучал спокойно, когда он последовал за ней к дверям, он держался рядом, наблюдая за каждым ее движением. Они держались поближе к стенам, к портретам рода Хоторнов, которые Ангел смерти рассматривал по пути. – Их так много, правда? – Он прошел еще немного вперед и остановился у портрета женщины с пустыми глазами и сердитым ртом. – Я помню день, когда забрал ее. Она не переставала кричать и сказала, что раз умерла, то мне нужно забрать и ее мужа тоже. Хотя он был совершенно здоров.

Сигна улыбнулась и вложила свою руку в его, наслаждаясь моментом. Она и раньше ходила по этим коридорам с Сайлесом в поисках улик к убийству Лилиан Хоторн. Девушка знала, что не должна вести себя легкомысленно, но ее жизнь никогда не была нормальной, и тайная вылазка в кабинет дяди вместе с Ангелом смерти казалась ей их личным видом ухаживания.

– Мы пришли. – Сигна остановилась, прислушиваясь, не раздадутся ли за дверью шаги или другой шум. За дверью была тишина, и Сигна, вздрогнув, проскользнула внутрь.

Кабинет Элайджи был таким, каким она его помнила – просторная комната с кожаными креслами цвета карамели и изящной полированной мебелью. В нем чувствовалась мужская атмосфера, теплая, утонченная, с запахом сосны. Сотни книг на полках вдоль стен остались нетронутыми, в отличие от письменного стола. На нем в беспорядке валялись испачканные чаем бумаги и журналы с заметками на каждой странице.

Ангел смерти присоединился к Сигне, пока она бродила вокруг стола, приказывая теням отодвинуть стул в сторону, чтобы ей не пришлось стоять посреди мебели и чувствовать себя настоящим призраком. Ангел тихо рассмеялся, наблюдая за ней с явным удовольствием.

– Не ожидал, что ты уже так себя контролируешь.

– Разумеется, контролирую. – Девушка снова призвала тени, и их щупальца перевернули страницы, к которым она не могла прикоснуться в призрачной форме. – Я же жнец, в конце концов.

Эти слова предназначались не только ему, но и ей самой, хотя прозвучали неуверенно. В этой форме способность повелевать тенями давала ей ощущение ни с чем не сравнимой силы. Ей нравилось, что они с Ангелом смерти настолько похожи. Нравилось, что в ней было что-то, понятное только ему.

Но как бы сильно она ни жаждала ощутить эту текущую по венам силу, подозрения Рока судьбы породили сомнения в ее сознании. Если он был прав – если ее руки действительно могли даровать жизнь, а не смерть – то разве не такой силы она желала?

Ей не хотелось в это верить, и все же назойливые мысли не давали покоя, как постоянный зуд, который она не могла унять. Стараясь отвлечься, девушка перебирала страницы и разбросанные газетные вырезки. Первое, что привлекло внимание, была статья о пожаре в саду.

Горло Сигны сжалось. Она так погрузилась в себя, что попыталась сама взять газету, но ее призрачная рука прошла насквозь. Ангел смерти встал рядом, глядя на страницы через ее плечо. И затем произнес слова, которые ужаснули Сигну:

– Байрон расследует исчезновение Перси.

В бухгалтерских книгах были не только записи, но и имена торговцев и друзей. Имя Шарлотты Киллинджер было подчеркнуто, и Сигна с отвращением отметила, что ее собственное имя обведено в круг. Имя Элайджи тоже.

Позади них лежала карта, которую Ангел смерти развернул и изучал в мрачном молчании. Сигна тоже повернулась к ней, хотя тут же пожалела об этом. Там были города, перечеркнутые крестиком, и только один обведен – Аместрис. Девушка вернулась к столу и обнаружила то же название в записных книгах, с адресами всех гостиниц и пабов в городе.

– Байрон ищет его, – прошептала она. Чувство вины сжигало ее изнутри. Казалось, Байрон прочесал уже полстраны. Страница за страницей его почерк терял свою элегантность, пока не стал почти неразборчивым. Некоторые записи было так трудно прочесть, что она едва не пропустила слово вверху последней страницы: «Убийство?»

Тени рассеялись как дым, когда Сигна отшатнулась назад. Ангел смерти схватил ее за плечи, поддержав.

– Он знает, – если бы Сигна была в своем смертном обличье, ее бы стошнило. Но она все равно прижала руку к животу и попыталась подавить жгучее чувство вины. – Он знает, что