Хранительница искры - Лаванда Риз

Спешившись, Мидэя уставилась на него, уперев руки в боки. Ей даже не нужно было ничего говорить, Данат всё понял по её взгляду.

— Не смей, указывать мне что делать! — прошипел он, не желая сдаваться на милость женщины. — То, что ты теперь стала могучей ведьмой — ещё не значит, что все будут плясать под твою дудку! Оставь меня в покое!

— Слезайте с коня, ваша светлость, и не зли меня! — насупилась Мидэя.

Спрыгнув на землю, Данат с яростным раздражением принялся стаскивать с себя одежду. Увиденное заставило Мидэю ахнуть.

— Какая мерзость, даже жалко тебя стало, — издевательски не преминул заметить вольверин. — Бедненький князюшка. Смотри-ка как шкурка попузырилась.

— Мне нужно кое-что отыскать в лесу, — нахмурилась Мидэя, запрыгивая обратно в седло. — Мы со Станисом вас нагоним.

Но теперь настала очередь Лионеля помешать князю тронуться в дорогу.

Дождавшись, пока Мидэя с вольверином скроются из виду, он, встав перед Данатом, смерил его вызывающим взглядом:

— Сдаётся мне, что мы с тобой оставили незаконченное дело. Ты низкий и подлый человек и я презираю тебя. Ты должен это знать. Дружбе конец, Данат. Ты соврал мне на счёт Мидэи. Мы будем биться. Сейчас.

— Ты уверенна, что тебе нужна защита от князя Даната? — нарушил молчание, следующий за ней Станис. — Со стороны вы похожи на двух ворчливых супругов. Никто и не скажет, что вы не ровня. И глядите вы друг на друга одинаково пылко.

— Поверь мне, это не то, что кажется со стороны, — буркнула Мидэя. — Расскажи мне лучше о своём брате. У тебя есть что-то принадлежавшее ему?

— Кожаный браслет, — Станис протянул ей потрепанную кожаную косичку. — Его зовут Ахил. Мой младший брат отличался среди вольверинов своей необузданностью, горячей головой, словно его сердце никогда не ведало страха. Но это дурная отважность, за которую он и поплатился в итоге, когда люди Гратобора напали на наше селение.

— Но причина его горячности была не в северянах, верно? — Мидэя сжала браслет, принюхавшись к нему. — Тебя терзает чувство вины, Станис.

— Наша история похожа на одну из многих, всех кто познавал любовь. Это случается, будь то первородные, люди или смешанные. У всех у нас есть сердца. Мы с Ахилом полюбили одну и ту же девушку, но Леванна выбрала не его. С того дня взгляд Ахила больше на меня не поднимался. Даже после нашего с ним боя — я всё ещё считаю его своим братом. И я обязан сделать всё, чтобы вызволить его.

— Ты благороден, а он по-мальчишески глуп. Мудрость ещё настигнет его с годами. Главное вовремя успеть, чтобы ваши глаза успели встретиться. Думаю, ты сам сможешь всё ему объяснить. Без этих жестоких обычаев решать всё смертельными схватками.

Необходимые для лечения ингредиенты долго искать не пришлось. А вот людей Даната. …Мидэя со Станисом к своему нескрываемому удивлению обнаружили отряд рыцарей на том же месте, где они их и оставили. Лошади были привязаны к деревьям, воины расположились кто где, Лионеля не видно было вообще.

— А почему это вы здесь прохлаждаетесь? — бросил Станис, ища глазами того, кто был готов ему ответить.

То, в какой позе сидел Данат, повернувшись к ней спиной, навело Мидэю на смутные подозрения.

— Князь? — обратилась она к нему, но находящийся рядом с ним Винс стал делать ей предупреждающие знаки. Теперь уж Мидэя точно ощутила, что сталось что-то неладное. — А где Лионель?

— Пошел к ручью, — ответил ей Ринат, отводя глаза.

— Вы же понимаете, что вам придётся рассказать, что здесь произошло? — от волнения её голос стал звонче. Её собственные эмоции мешали ей почувствовать силу.

— Как выяснилось, в одном я оказался прав. На счёт тебя, — Данат повернул к ней своё разбитое лицо. — Что ты не та за кого себя выдаёшь. Выдавала. Притворялась невинным цветком, а на самом деле…

— Вы что подрались?! — воскликнула девушка, растревожено глядя по сторонам.

— Я предполагал, что это кучка кретинов. Оказалось так и есть, — крякнул Станис.

— И где этот ручей? — Мидэя вертела головой в разные стороны.

— Ну, ты же у нас ведьма, — съязвил Данат. — Как ни тебе об этом лучше знать.

Мидэя приблизилась к нему быстрыми шагами, с раздражением протянув руку и развернув ладонь:

— Вот возьми, проглоти это! — сухо скомандовала она ему.

— Похоже на заячье дерьмо, — скривился Данат, глядя на три коричневых маленьких шарика у неё в руке.

— Так и есть, — хмыкнул вольверин.

— Это не дерьмо, — скрипнула зубами Мидэя, — Это сок травы со смолой. Поможет от волдырей. Положи в рот и запей водой!

— Благодарствую, благодетельница ты моя, — скривившись не то от боли, не то от иронии, протянул Данат, всё же проглотив шарики.

Но Мидэя больше не желающая тратить время понапрасну, уже спешила в сторону ручья, до которого было чуть больше четверти мили.

Лионель сидел на корточках, держа руку опущенной в холодную воду.

— Дай посмотрю, — тихо произнесла она у него из-за спины.

— Это ерунда. В боях бывало и похуже. … Меня терзает там, где ты уже не поможешь, — Лионель взглянул на неё с выразительной грустью. — Я чувствую, что что-то оборвалось навсегда. Как раньше уже не будет. Ни у нас с тобой, ни с Данатом. Я не хочу, чтобы ты сражалась с моей судьбой, Мидэя. Если мне суждено умереть в бою — так тому и быть.

— Нет. … Нет, — подумав, ещё раз повторила Мидэя. — Ты нужен здесь Лионель. Я не готова тебя отпускать. Твоя правда, что-то изменилось, — она опустилась рядом с ним на колени, взяв в свои ладони его лицо. — Времена и люди меняются. И сейчас ты не можешь сказать к лучшему это или к худшему. Ты славный воин, и у тебя доброе сердце. Поверь, даже если мы уже не вместе, я буду за тебя бороться. И ты навсегда останешься дорог мне. Будь моим сердечным другом. И вместе мы справимся с синеглазым демоном, — губы Мидэи тронула слабая улыбка.

— Так ты его называешь? Так ты ему не принадлежишь?

— Я никому не принадлежу, — выпрямилась она, протягивая ему руку. — Наконец я принадлежу самой себе. Пойдём, мой милый Лионель.

Они возвращались не спеша. Мидэя бережно держала двумя руками его сломанную руку. Иногда их взгляды встречались, и девушка с облегчением замечала, что на душе у Лионеля стало спокойнее.

На месте стоянки она заботливо зафиксировала ему руку, подложив для жёсткости два крепких обломка веток.

— Хотелось бы воспользоваться священным огнём и враз исцелить твою руку, но к святыне следует прибегать в крайнем случае, — Мидэя снова робко ему улыбнулась. — Придётся дать твоим костям срастись по старинке. Но обещаю, что рука болеть не будет. Так что ты не забывай её беречь.

— А ты не забывай мне напоминать об этом, — первый раз за всё это время улыбнулся и Лионель, коснувшись её волос здоровой рукой.