Китайская роза - Игорь Середенко

— Но, Вильям, какие такие спешные дела могут прекратить лечение? — удивленно и немного раздраженно спросил отец.

— Я пока не могу тебе этого сказать, — ответил Вильям, — ты не волнуйся, со мной все в порядке. Мы с Эриком будем проживать в Чженчжоу, это недалеко от Сянфана, севернее. Там есть отличные для меня условия.

— У тебя тревожный голос, Вильям, я это чувствую. Немедленно расскажи мне все, иначе я брошу все свои дела и сейчас же прилечу к тебе.

— Нет, отец… Ты меня не застанешь. Я уже договорился с директором пансионата. И обещал ему, что буду следить за своим здоровьем, — ответил Вильям, его сердце нарушило свой привычный ритм и учащенно билось.

— Вильям, я знаю, что ты уже не ребенок и имеешь право совершать и давать справедливый отчет многим своим поступкам, — голосом оратора и теплым отцовским чувством произнес Джеймс Браун. — Но почему ты скрываешь от меня правду. Расскажи мне все.

— Я не скрываю ничего. Просто я не могу сейчас тебе рассказать.

— Но почему, что за тайна от отца? Тебе никто не угрожает? Ты не попал в какую-то опасную авантюру?

— Нет, нет, отец. Все в порядке. Ты не волнуйся и матери передай, что у меня все хорошо. Здесь чудный воздух и я не стану подниматься в горы, буду придерживаться рекомендаций доктора.

— Хорошо, — ответил отец, тяжело вздыхая, и чувствуя, что убедить взрослого сына он все равно не сможет. — В конце концов, ты уже взрослый и я надеюсь, ты не наделаешь глупостей. Я оповестил твою мать о твоих приключениях, она немного успокоилась. Ты, ведь, знаешь, как она переживает. Я успокоил ее, но ты должен поговорить с ней. Ей нужен твой голос. Ты позвонишь ей?

— Да, отец, непременно.

— Эрик будет с тобой?

— Да, он все время мне помогает.

— Я должен на днях улететь в Лондон. Дела требуют моего присутствия в Европе. — Джеймс как-то неожиданно смягчил голос, словно раздумывал, как заставить сына передумать и забрать его с собой. — А может быть, ты все-таки передумаешь? Ты, ведь, помнишь, что еще две недели, и ты, и Эрик должны продолжить последний год обучения.

— Да, я помню. Мы обязательно вернемся. — он замолчал, словно о чем-то думал. А затем, набравшись смелости, продолжил. — Ты понимаешь, я должен помочь одному человеку. Без меня ему будет очень тяжело. Его судьба, а быть может и жизнь, зависит от меня.

— Кто он, этот человек?

— Я потом тебе о нем расскажу.

— Ну, хорошо. Не забудь позвонить матери. — произнес напоследок отец. — Если нужны будут деньги или другая помощь, зайди в наш Гонконгский филиал «Браун Интернэшнл Банк», я все распоряжения насчет тебя сделал. Да, и еще, тут мне звонили родители Эрика, семья Диксонов. Пусть он им перезвонит.

— Хорошо, отец, до встречи. — сказал Вильям и повесил трубку.

В одиннадцать утра все было готово для отъезда в Чженчжоу. День был солнечным и по-весеннему теплым. Приятный запах распускающихся почек и цветов распространялся легким весенним ветерком, наполняя воздух чистыми и приятными ароматами. Весеннее цветение и дивные запахи распускающихся почек придавали Вильяму ощущение восторженной и благоуханной радости, сравнимой с чувством неописуемого счастья. Он был рад вновь оказаться рядом с Розой и держать ее в своих объятиях. Он был полон сил и решимости помочь Розе.

Все было сделано так, как говорил профессор Ронг Бао. Роза и Вильям находились в затемненном фургоне. За рулем сидел нанятый опытный шофер, а рядом профессор и Эрик. Машина ехала очень медленно, так, что внутри фургона было едва заметно сотрясение от движения машины. Вильям всю дорогу не отпускал Розу из своих объятий. Он нежно гладил ее, проводя рукой по роскошным рыжим локонам Розы, тихо шепча ей на ухо какие-то ласковые слова. Она не понимала этих слов, но чувствовала нежный и мягкий тон голоса человека, который был мил и желанен ее сердцу. Она прижалась к нему и иногда проводила своими пальцами по его подбородку и щекам, словно старалась запомнить контуры его лица.

В Чженчжоу они добрались без особых приключений. Розу поместили в просторном вольере, подготовленном заранее. Одноэтажное здание, расположенное на территории клиники вместе с 20 сотками земли, было выделено под вольер. В этом здании закрыли окна и убрали двери так, что снаружи оно стало походить на каменную пещеру, о которой упоминал профессор. На территории, скрытой трехметровым каменным забором от посторонних глаз, находились всевозможные растения, какие можно встретить в дикой природе — деревья, кустарники, небольшая поляна. Профессор дал распоряжение даже установить неглубокий пруд, в котором плавала рыба. Перед прудом возвышалась миниатюрная, в рост человека, скала, из которой бил небольшой источник. Вода из него падала, скатываясь по камням в пруд, наполняя его. Этот маленький искусственный участок должен был помочь Розе в постепенном переходе, адаптации от дикого существования к человеческим условиям жизни.

Так как Роза не подпускала к себе никого, кроме Вильяма, то еду ей приносил он. По предложению профессора, Вильям часто заходил в вольер вместе с санитаркой или медсестрой, но как только Роза видела их, они оставляли Вильяма и находились поблизости в поле зрения Розы с тем, чтобы она привыкала к присутствию других людей. Этот эксперимент должен был помочь адаптироваться Розе к постоянному присутствию людей, пока одних и тех же. Они заходили на территорию к Розе в одних и тех же одеждах, чтобы Роза могла их узнать. Через несколько дней санитарка и медсестра уже свободно могли выполнять в определенные часы свою работу в вольере.

Вильям и Эрик наняли квартиру по соседству с клиникой и могли своевременно прибыть в случае необходимости. Лишь однажды, Вильям вместе с Эриком отправился в центр города Чженчжоу, чтобы позвонить своим родным. Вильям успокоил свою мать, сообщив ей, что чувствует себя намного лучше и пообещал ей, что через две недели вместе с Эриком прилетит в Лондон.

Ронг Бао попросил Вильяма помочь Розе в одном важном деле. Он хотел преобразить внешний вид Розы. Для этого на территорию, где находилась Роза, рядом с ее местом обитания установили зеркало, а напротив него стул. Поначалу, Роза должна была привыкнуть к своему изображению в зеркале. С этой проблемой и пришлось столкнуться. В один из теплых весенних дней, когда все было залито лучами теплого солнца, Вильям подвел Розу к столу и предложил ей сесть, зеркало было закрыто занавесом. Роза несколько раз обошла вокруг занавешенного зеркала, любопытствуя новым предметом, и села на стул, удовлетворившись, что никакими особыми запахами новый предмет не обладал. Она спокойно сидела, когда Вильям поглаживал ее рыжеватые, переливающиеся отблеском солнечного света, локоны волос. Он был хорошо проинструктирован профессором, и потому попросту выполнял части инструкции. Для первой стрижки и укладки прически необходимо было, чтобы Роза привыкла к инструментам, без которых невозможна стрижка. Санитарка, чье лицо и присутствие были знакомы Розе и не вызывало былых тревог, торжественно принесла инструменты на закрытом подносе и оставила их на столе рядом с занавешенным зеркалом. Вильям позволил себе отдернуть полотенце, и пока Роза осматривала новые для нее предметы, аккуратно обвязал полотенце на груди Розы. Он взял ножницы и показал Розе, что они острые, и она должна быть осторожна с этим предметом. Затем он начал ее медленно причесывать. Золотисто-огненные локоны ее волос, словно струйками, покрывали ее тело, ровно ложась на него. Вильям уступил место санитарке, и Роза не сопротивлялась этому. Вильям немного натянул занавес на зеркале, и оно открылось. Несколько секунд Роза смотрела на свое изображение не шелохнувшись, а затем она, не обращая внимания на трудившуюся санитарку, словно пчела, парящую над ее головой, неожиданно подскочила к зеркалу, заглядывая за него. Убедившись, что там ничего нет, она вновь взгляну в отражение, потом бросила кокетливый взгляд на Вильяма и на санитарку и тут же со всего размаха ударила рукой по нему. Зеркало с грохотом упало и разбилось, превратившись в дюжины блестящих осколков.