Одарённая - Сима Гольдман

задрав ему рубашку, я начала руками разминать мышцы. Поначалу испытуемый на прочность дернулся от неожиданности, но спустя пару секунд затих и вроде как расслабился и смирился со своей участью. Было неудобно, стоять над ним, согнувшись в три погибели поэтому выждав пару минут, я ловко забралась на него и продолжила массировать.

Спина была словно каменная. То ли напряжение, то ли результат долгих лет сидячей работы в ректорском кабинете.

— Ох, мне так хорошо не было давно. Теперь я понимаю, почему такое удовольствие могут доставлять не все.

— Между супругами не должно быть никаких запретов, — мудро изрекла я поднимаясь и начиная поправлять платье. Оно было жутко измято и потеряло форму. Вот она цена натуральных тканей.

Мужчина встал, потянулся и приступил к наведению порядка в своей одежде.

Именно на этой пикантной сцене нас и застал, влетевший в комнату злющий Диран.

Его глаза пылали. Казалось бы внутренний огонь готов вырваться в любую секунду и испепелить нас.

— Мне прислали новость века. Мой друг под моим носом развращает мою подопечную!

Ну вот, приплыли. А главное и не поспоришь. Свэл, заправляющий в брюки рубашку, и раскрасневшаяся я, одергивающая платье, не располагали к доверию. Оставалось только закатить глаза и махнуть рукой на приличия или соблюдение их видимости.

— Всё не то, чем кажется, — попробовал оправдаться Валериан.

Зря он так. Только виноватый будет с таким видом что-то говорить. Тем более, что нам все равно не поверят. Обидно только, что ректор решить может, что я специально его подставила, а это не так.

— Сначала пытался увести из-под носа у Штользермана невесту, а сейчас и до этой решил добраться?!

Вот оно как, по-больному бьет. Тем более, что я ничейная, да и не невеста вовсе.

Говорят, что лучшая защита — это нападение. Так что, будем наступать:

— Лаэрд Дрогов, почему Вы без стука врываетесь в мою спальню?

— Мой дом, куда хочу, туда и хожу!

Конечно, логика есть в его словах. Вот зачем так шуметь? Что за мужики пошли с неустойчивой психикой и орущие как бабы на базаре в субботнее утро.

— Вы влетели в комнату к незамужней девушке!

— Всем нам нужно успокоиться и просто поговорить, — заделался миротворцем Свэл.

Не спорю, что надо. Но продуктивного разговора не может получиться, когда один истерит, второй — оправдывается, а третьей уже нечего терять.

— Жду вас через пять минул в кабинете! — прорычал дракон, — И приведите себя в порядок.

Да, легкого разговора не получится. Но тут все понятно, у товарища просто биполярочка.

На секунду закралась мысль прекратить весь этот балаган и попробовать достучаться до разума Дирана. Сердце не хотело всего этого фарса. Вот почему он такой упертый? Почему он просто не может либо принять меня, либо отшить?

Глава 24

Диран, лаэрд Дрогор

На каждом повороте судьбы перед нами стоит непростой выбор: свернуть налево или направо… а может, плюнуть на все, пойти прямо. Эта дорога всегда проще и спокойнее.

Уже несколько раз мой путь менялся. Сначала погибли родители, пришлось взрослеть и принимать управление землями. Потом встретилась Амалика — луч света в серости дней… прожитых лет. Я сделал выбор отдаться чувствам и попробовать стать счастливым, казалось бы, что заслуживаю. Мы были словно два подростка, оставшихся дома без родителей впервые. Каждый день был наполнен смехом и счастьем. Она дарила тепло и любовь… Она дарила себя…

Ее чувства, как и мои были искренней первой влюбленностью, но они были настоящими. Они были, были и прошли…

А сейчас я словно осиротел. На мою голову свалилась ненормальная девица с замашками императрицы и вечно недовольным лицом и ребёнок, с которым непонятно, что делать.

Алиса… Она пробуждала в моей сущности самые тёмные желания. Самым основным было придушить и самолично закопать у одной из стен замка, чтобы убедиться, что она не вернётся. Слишком много ненужного шума и нервов.

Но что делать с дочерью? Старая няня была лучшим вариантом, но уже и до меня дошли слухи о ее равнодушии. Гикори справлялась на славу. Горничная пришла из дома Амалики, поэтому и заботилась о ребенке своей усопшей хозяйки.

В комнату бесшумно влетел вестник, неся в своих маленьких лапках послание.

Раскрыв сверток и пробежавшись глазами по ровным строчкам, я скомкал лист.

В груди начало зарождаться пламя, которое уже готово вырваться наружу.

Достопочтенный лесс Снакс доверительно сообщал:

Дорогой мой друг, вчера я прибыл в Академию, меня ошарашили новостью, что твоя воспитанница выходит замуж за нашего доброго товарища Вэла. Поздравляю! Советую провести церемонию, пока щекотливое положение лессы не стало заметно обществу. Поздравляю с грядущим пополнением в семье…

Читать далее не было смысла — всё и так понятно.

То-то я думаю, почему Валериан к нам зачастил, почему именно у него в домике ректора она пряталась…

Мысли только сильнее горячило кровь, гоняя лаву по венам.

Как они могли? Как я допустил? Почему чувствую себя рогоносцем?

Сейчас она, как обычно, прячется от поклонников либо в детской, либо в своей спальне. Нужно найти ее и решить вопрос раз и навсегда. Расставить приоритеты.

Всё это ее вина. Если бы она тогда не отшатнулась от меня… Если бы в ее глазах не было столько радости, когда дверь отворилась… Если бы ее просто не было…

Столько "если" кого угодно сведут в могилу.

Нужно решить вопрос раз и навсегда.

Бодро шагая по ступеням, я внутренне проговаривал как начать разговор.

Щекотливое положение… Так бы и написал: "Диран, ты — лопух. Спасай Свэла, иначе его окольцуют раньше чем он дочитает очередной дипломный бред."

Валериан всегда был самый рассудительный из нашей компании, но столь доверчивый к женщинам, что хотелось иногда выть. Удивительно, что сердце его оставалось свободным все это время, до встречи с супругой Императора. А сейчас эта выскочка вскружила ему голову!

Перед дверью в комнату Алисы я немного притормозил. Доносились голоса. Она не одна. Она с ним.

— Ох, мне так хорошо не было давно. Теперь я понимаю, почему такое удовольствие могут доставлять не все, — донеслись из-за двери слова друга.

— Между супругами не должно быть никаких запретов, — кокетливый ответ девушки.

Развернуться и уйти? Битва проиграна так и начавшись. Но нет. Мы еще повоюем.

Я пнул дверь и она с грохотом открылась.

Моим глазам предстала картина, которую не советовал бы увидеть ни одному влюбленному мужчине.

Раскрасневшаяся Алиса со сбитыми набок волосами поправляла складки платья, усердно приглаживая их. Ее испуганные глаза говорили сами за себя. Виновна. По всем