Судьба и воля - Лев Клиот

Дом дель Веккио находился в двух кварталах от знака, обозначающего въезд в этот городок, с узкими извилистыми улочками, с типичными для предгорий крутыми подъемами и спусками. Высокий светловолосый мужчина встретил его у ворот обширного двора, обнесенного выкрашенным в коричневый цвет деревянным забором.

Витто пригласил гостя в дом.

На столе, занимавшем большую часть комнаты, горели свечи и стояли закуски – много неизвестных Борису блюд. К столу вышла жена Витто и двое его детей – мальчики десяти и двенадцати лет. Они не говорили по-английски, и отец переводил им то, что говорил Борис. Впрочем, он владел английским приблизительно на том же уровне, на каком Борис был способен общаться по-итальянски. Ноэми, так звали хозяйку, была немногословна и оживилась, только когда Витто стал перечислять названия холодных закусок, которые были приготовлены, без сомнения, специально к приезду гостя. Ужин растянулся допоздна, и они договорились с утра осмотреть фабрику и обсудить дела. Ему отвели комнату на втором этаже, просто устроенную: деревянная мебель из некрашеных досок, покрытых лаком, пахнущее свежестью белье, аромат цветущих черешни и миндаля за окном. Все это располагало к спокойствию, и его сон, ничем не потревоженный, длился до самого утра.

Фабрика представляла собой примыкающий к дому ангар площадью в тысячу квадратных метров. У Витто работало около двадцати человек.

Они располагались за столами сборки, у нескольких токарных и шлифовальных станков. Присутствовали и незнакомые Борису приспособления. В конце цеха находилось небольшое помещение, которое с натяжкой можно было назвать кабинетом хозяина. Они проговорили до полудня. Борис описал ту задачу, которую ставил перед собой: разработать несколько моделей солнечных очков, которые можно будет производить массово, соблюдая определенные стандарты. Для этого и производство, и сборку желательно сосредоточить в одном месте, на одном предприятии. При этом цена должна находиться в пределах одного доллара США. В случае соблюдения всех этих условий он готов стать эксклюзивным покупателем фирмы синьора дель Веккио на американском рынке.

Витто внимательно его выслушал и положил перед ним темные очки с очень большими, закрывающими пол-лица линзами.

В таких очках молодые ребята едут к морю на мотоциклах – это стало модным в последнее время.

– Но это единственная модель, которую мы целиком производим в нашем цеху. Все остальные образцы собираем из деталей, которые поступают к нам из десятка других фабрик. Ведь все население Агордо только этим делом и занимается. Кто-то изготавливает дужки, кто-то метизы, соединяющие их с оправой, линзы привозят из соседних городов. Вы правы в том, что, сконцентрировав производство в одном месте, мы сами сможем разрабатывать модели и создавать коллекцию. Что касается цены, то мы должны хорошо посчитать наши возможности, связанные с приобретением оборудования, которое мы прежде не использовали, располагая деталями, полученными из специализированных производств, и, конечно, все будет зависеть от количества заказов.

Борис провел в Агордо три месяца и вернулся в Нью-Йорк с двенадцатью образцами, которые были собраны вручную в цеху дель Веккио. Был разработан план по унификации производства, куплены дополнительные станки и материалы, в расчете на немедленное производство нескольких тысяч штук подготовленных моделей: восемь женских и четыре мужских черного и коричневого, под черепаху, цвета, с серыми и коричневыми линзами. Женские были украшены стразами «Swarovski». Камни обходились дель Веккио в 10 центов, но при массовом производстве, о чем Борис договорился с Жоффруа, цена может опуститься до шести-семи центов за камень.

В июле 1951 года на выставке оптических товаров в Нью-Йорке Залесский снял маленькое место в 4 квадратных метра. В центре островка он установил круглый столик с зеркальным верхом, уложил на него все 12 пар образцов и опустил свисающую с потолка лампу на расстояние полутора метров от его поверхности. Рядом, за обычным столом, расположились две девушки – его жена Анна и ее подружка-сокурсница с медицинского Мира Зингер. Под ярким светом лампы блеск полированной пластмассы и сияние камней производили сильное впечатление, но еще привлекательнее для посетителей была цена – 5 долларов за мужские очки и 7 долларов за женские очки со стразами.

С первых минут открытия выставки у их столика стал клубиться народ. Задавали обычные в таких случаях вопросы: что за материал, каков минимальный заказ, какие могут быть скидки?

– Анна, я проинструктировал тебя, а ты помоги Мире, ответы тебе известны. Я на ногах с пяти утра и кроме стакана чая и сигарет еще ничего не держал во рту. Пока я съем пару сандвичей и выпью кофе, думаю, ничего не случится и вряд ли кто-то успеет оформить заказ.

На самом деле, его просто трясло от нервного возбуждения, и он не хотел, чтобы девушки это видели. В баре у дальнего выхода огромного выставочного центра он заказал виски, бутерброды и кофе. У него завязался разговор с таким же проголодавшимся джентльменом. Тот продавал цейсовские линзы для всех видов биноклей, подзорных труб и телескопов. Борис слушал, не перебивая, обо всех тонкостях сложного производства и конкуренции со многими другими производителями этого товара. Виски, нервное напряжение, голос этого парня, гул заполненного людьми здания погрузили его в какое-то пограничное состояние. Он понимал, что не время и не место напиваться, и в конце концов отправился в мужскую комнату, подставил голову под холодный кран и простоял так несколько минут. Придя в себя и высушив волосы салфетками для рук, он направился к своему крошечному островку. Он дважды прошел возле того места, где должен был находиться его столик, с трудом пробиваясь сквозь толпу, но не увидел его и только проходя в третий раз, понял, что он не видит своей выставки потому, что она находится в центре этого людского скопления. Когда он протиснулся, наконец, к девушкам, окруженным, как уже стало понятно, покупателями, Анна возмущенно выговорила ему:

– Мы ничего не успеваем, садись, бери ручку и работай.

Он ошарашенно посмотрел на толстую пачку бланков заказа, испещренных ее аккуратным почерком, такая же стопка лежала перед Мирой, которая так была занята работой, что даже не подняла на него головы. Залесский не подумал о дополнительных стульях, и заказчики стояли, мешая друг другу, в неудобных позах. Пришлось еще раз покинуть девушек и принести с помощью сотрудников выставки еще несколько штук.

За четыре дня заказы от двухсот пятидесяти клиентов составили почти триста тысяч пар очков всех видов. Это было невероятно. Он дал телеграмму дель Веккио, сообщил, что вылетит к нему в ближайшие дни. А сам, вооружившись результатами выставки и уложенными в специальную сумку образцами, отправился к Стивену Грину, предварительно договорившись на этот раз встретиться на его рабочем месте.

– Я вижу, вы не с пустыми руками, – произнес Стив, встречая гостя.

– Признаться, я испытываю определенный интерес к тому, что вы смогли придумать за эти месяцы. Я чувствовал некоторую вину за то предложение, которое сделал вам, помните? «Найди то, не знаю что». Но, судя по вашему виду, догадываюсь, что вы это «не знаю что» нашли.