Судьба и воля - Лев Клиот

Он внимательно выслушал все, что ему сообщил Борис, рассмотрел образцы выложенных на стол очков. На некоторое время задумался и затем спросил:

– Что вы думаете по поводу очков для детей и спортивной серии? Это вам информация к размышлению, а то, что вы принесли сегодня, оставьте у меня. Интерес, проявленный на выставке к этой небольшой коллекции, скорее, как к идее, впечатляет. Мы рассмотрим ваше предложение на совете директоров до конца месяца. Но вне зависимости от продолжения нашей истории, я должен вас поздравить. Вы выполнили, как минимум, два условия из предложенных мной тогда в клубе: этого товара должно быть в наших магазинах мало или не должно быть вовсе – и, действительно, солнцезащитных очков до сих пор в нашем ассортименте не было. И второе – маленькие вещи, которых хватит для размещения во всей сети наших магазинов из одного морского контейнера. Однако подождем решения комиссии.

На этом они расстались.

Через три дня Залесский вновь ночевал в отеле «Principe Di Savoia».

Спать не получалось, адреналин событий не отпускал. «Что меня во всем этом волнует? – он задавал себе вопросы, стараясь сориентироваться в собственных чувствах. – Деньги? По сегодняшним меркам я достаточно обеспечен. Много денег? Это заводит, это может стать самодостаточной целью, но я ведь чувствую, что дело не в этом. Азарт созидания. Как-то пафосно звучит, это для митинга, но в этом что-то правильное есть. Нет, все-таки как-то глубже это чувство. Вырваться из серой массы, из обыденности жизни. Добиться в какой-то области положения, которое дает тебе чувство самоуважения, состоятельности, чувство собственного достоинства. Это так? Или это дешевая погоня за престижем и банальное желание обеспечить себя дорогой мишурой? От лукавого все эти душевные метания. Добиться успеха в любом деле – это естественное желание человека. В моем случае добиться успеха – это создать настоящий бизнес. А настоящий бизнес – это финансовый успех, это путь к открытию чего-то нового, и это люди, много людей, которым ты даешь работу, занятие в жизни, средства к существованию».

Пустел мини-бар, путались мысли. «Надо работать, много работать – и это все оправдает», – последнее, что он объяснил себе перед тем, как все-таки провалиться в сон.

На этот раз Залесского встречали у входа в цех все двадцать работников дель Веккио, выстроенных им в шеренгу. При его появлении раздались приветственные крики. Борис разобрал «Савойа» и испугался, что они еще соберутся гимн спеть. Но на самом деле, почувствовал даже мурашки. Чего стоят его ночные мудрствования, сомнения – вот жизнь, вот люди, которых он обеспечил работой, наверное, на годы, вот и простой, понятный смысл его дела.

Витто разложил перед Борисом расчеты своих возможностей по материалам, по рабочей силе и по срокам, в которые он сможет уложиться с заданием. Заданием, к которому никто не был готов. У этого уравновешенного, спокойного человека тряслись руки. Он старался говорить убедительно и от этого выглядел еще более растерянным. Борис понял, что в сроки, необходимые для обеспечения заказчиков продукцией, от трех до шести месяцев, с тем ресурсом, которым обладала фирма дель Веккио, справиться невозможно.

Было понятно, что существует две проблемы: производственные мощности и кадры. Переманивать людей из других артелей, в атмосфере маленького городка, в котором практически каждое хозяйство было устроено наподобие цеха дель Веккио, было неприемлемо по моральным соображениям. Поиск обученных специалистов на стороне потребует времени, к этому Витто был готов. Но даже если он увеличит количество работников вдвое, по его выкладкам, с имеющимся оборудованием, на существующей площади цеха, быстрее, чем за 18 месяцев, с заданием справиться не получится. Это при том, что его фирма самая крупная в округе и единственная способная к тому, чтобы сосредоточить у себя практически весь цикл производства.

Борис видел, как переживал Витто, ему и самому было не легче. Ведь, в дополнение ко всему, через несколько дней Стивен Грин может сообщить о том, что решение совета директоров открывает ему путь в одну из самых крупных сетей department store Америки. Но шестое чувство подсказывало: выход есть, и услышит он его от дель Веккио. Несколько минут длилось молчание. Витто явно собирался с силами произнести нечто для себя неприятное, нечто тягостное, и Борис его не торопил. Наконец тот начал:

– Мистер Залесский, есть компания, она значительно превосходит мою по своим возможностям. Ею владеет мой кузен. Его племянник работает у меня в цеху. Я обязательно его вам представлю, ему всего 17 лет, но он лучший из всех.

Витто явно тянул время, так сильно ему не хотелось продолжать этот рассказ. Борис сочувственно и терпеливо ждал, несмотря на то, что внутренне едва себя сдерживал. Наконец тот продолжил:

– Дело в том, что наши отношения, – он вовсе смешался и с трудом подбирал слова, чтобы выглядеть достойно перед своим партнером, но в конце концов выпалил – Борис, понимаете, я увел у него жену, и вот уже пять лет мы не общаемся.

– А дети? – вопрос вырвался у Залесского непроизвольно.

– Дети мои, от первой жены, она ушла, там долгая история, – он помедлил, – война.

Но это отступление как будто облегчило ему дальнейшее повествование.

– Мы прежде, еще до войны, вели дело вместе, а потом он в сорок шестом по случаю уехал во Францию. Там его дальний родственник оставил ему производство, пришедшее в полное запустение. А брат сумел поднять его и получил заказы от Коко Шанель, в общем, расцвел. Но со мной связи порвал. Узнаю о нем с оказией, ну и Ноэми иногда какие-то сведения имеет. Мы знаем адрес, и я твердо могу сказать, он, если возьмется, сможет справиться и, может быть, под этот случай и наши отношения наладятся.

Эти последние слова он произнес как-то совсем печально. Но у Бориса не то что печали прибавилось, напротив, он сразу на сто процентов осознал: это то что надо. Он протянул Витто руку, и, когда тот удивленно подал свою, крепко пожал ее и заявил:

– Витто, с братом надо помириться, и я вам в этом помогу, а заодно и займемся изготовлением этих красивых штучек для глаз, чтобы солнце их не слепило, и сделаем этих штучек столько, что и тебе, и брату твоему хватит с головой.

Витто положил перед ним приготовленный лист бумаги с адресом «Франция, Oyonnax, Франсуа Гийо» – и пояснил:

– Его отец – француз, наши матери – родные сестры, и в живых из всей семьи только мы с ним и остались.

При этих словах Борис поднял на него глаза, и Витто увидел в них такое, что испуганно спросил:

– Что с вами, мистер Залесский?

Борис справился с волнением и еще раз пообещал помирить их с братом.

Он пробыл в Агордо несколько дней и убедился в том, что Витто прекрасно со всем справится. На него произвел впечатление его племянник – симпатичный, кудрявый парнишка, очень живой приветливый юноша. С первого взгляда было понятно, что он внутри процесса: вокруг него собирались работники, большинство из которых были не намного старше, но было видно, что все признавали его особенное умение обращаться с материалом, в первую очередь, с металлическими деталями.