Когда сгущается тьма - Джеймс Гриппандо

К Маккензи подбежал полицейский с выгравированным на нагрудной бляхе именем «Д. Суон».

— Куда тебя ранили, Брэд?

— В плечо. В мотеле остались люди. Так что стрельбу вам придется прекратить. Как Лопес?

— Не знаю. Сейчас им занимаются врачи.

Маккензи кивнул на Джека:

— Этот парень вел машину, протаранившую мотель. Возможно, опасный тип.

— Я не опасный тип. Меня похитили. Вместе с машиной, — подал голос Джек.

— Не волнуйся, парень, я о тебе позабочусь, — пообещал Суон.

Маккензи положили на носилки, и «скорая» умчала его в госпиталь. Суон подошел к Джеку и похлопал его по карманам. Еще не добравшись до портмоне, он внимательно посмотрел на него и сказал:

— А ведь вы Джек Свайтек, не так ли? Сын губернатора Свайтека?

— Да. И именно это я и пытался сообщить вашему коллеге. Мой клиент — там… — Он замолчал, прерванный новой серией пистолетных выстрелов.

Суон поднес к губам висевший на плече микрофон.

— Прекратить огонь! — Потом посмотрел на Свайтека: — Ваш клиент вооружен. Что у него?

— Пушка.

— Какая? Пистолет или револьвер?

— По-моему, пистолет.

— Патронов много?

— Не имею представления.

— Как его имя?

— Пабло Гарсия. Но все зовут его Фэлкон.

Суон нажал на кнопку громкоговорящего устройства.

— Фэлкон! С вами говорит представитель департамента полиции Майами-сити. Вы окружены. Мы просим вас сохранять спокойствие и прекратить…

Из мотеля снова послышались выстрелы, и Суон ничком упал на тротуар. Джеку показалось, что коп ранен, но секундой позже выяснилось, что тот просто укрывался от выстрелов.

— Крутой у вас, однако, клиент, советник.

— Да уж куда круче. Вам нужен опытный переговорщик.

— Уже едет.

— Хорошо, — сказал Джек. — Передайте ему, чтобы поторапливался.

В двенадцать сорок ночи Алисия вынула из сумочки зазвонивший мобильный телефон и глянула на дисплей. Звонила Ренфро, шеф полиции. Алисия и Винс все еще сидели за столиком на открытом воздухе, разговаривая и слушая музыку. Шеф в нескольких словах описала ей ситуацию с Фэлконом и сообщила о возможных заложниках.

— Где они? — спросила Алисия.

— В мотеле «Бискейн мотор лодж». Знаете это место?

— Разумеется. — Всякий коп, занимавшийся когда-либо проблемами двадцатидолларовых проституток и мелких наркодилеров, знал «Бискейн мотор лодж». — Кто-нибудь пострадал?

— Ранены два офицера, Хуан Лопес и Брэд Маккензи.

— Тяжело?

— Маккензи вызвал поддержку, а вот Лопес… Лопес получил пулю в голову.

— Он?..

— Да, он умер.

— Боже, нет! Его жена недавно родила.

— Что случилось? — спросил Винс.

Волнение, звучавшее в голосе Алисии, свидетельствовало, что произошло нечто серьезное. Она коснулась его пальцев, словно говоря: «Подожди секундочку».

— Ты вся дрожишь, — заметил Винс, безошибочно определив, что она сильно расстроена. Ибо для копа самое ужасное, когда убивают его коллег.

— Я понимаю, что Пауло решил сосредоточиться на преподавании в академии, — продолжала Ренфро, — но они с Фэлконом неоднократно общались и знают друг друга. Так что Винсу не составит труда завязать с ним разговор. Нельзя ли подключить его к этому делу? Хотя бы на начальной стадии?

— Думаю, это было бы разумно, — согласилась Алисия.

— Поговорите с ним. Вы давно знакомы и знаете, что ему сказать. А он пусть потом перезвонит мне.

— Договорились. — Попрощавшись с шефом, Алисия отключила телефон, достала из сумочки двадцатидолларовую банкноту и положила на стол в качестве платы за последнюю порцию напитков. — Мы уезжаем, Винс.

Тот передвинул банкноту по поверхности стола к Алисии и достал свой бумажник. Купюры у него в портмоне были сложены в соответствии с их достоинством: однодолларовые перегибались по длине, пятерки — по ширине, ну и так далее. Развернув две десятки, Винс положил их на край стола.

— Первую порцию напитков покупала ты.

— Твоя точность делает тебе честь, но нам надо поторапливаться.

— Так что же все-таки случилось?

— Ничего хорошего, — сказала она. — Я расскажу тебе по дороге.

Спустя десять минут они уже сидели в машине и мчались по Джулия-Таттл-козвей на материк и к мотелю «Бискейн мотор лодж». Стоявшие в порту Майами большие круизные суда полыхали огнями, словно роскошные отели. К западу на линии горизонта отчетливо просматривался зубчатый профиль города, застроенного ближе к морю сверхсовременными небоскребами. Исходившее от них яркое многоцветное свечение образовало в черном ночном небе подобие огромной радуги. Алисия рассказала Винсу все, что узнала о происшедшем, а потом сообщила о предложении шефа. На минуту в салоне установилось молчание.

— Не думаю, что это хорошая идея, — произнес наконец Винс.

Алисия сменила полосу, обходя дымивший перед ними грузовик.

— Тебе лишь надо завязать с ним разговор. Он ведь знает тебя.

— Разговаривать с бездомным парнем, сидящим наверху моста и угрожающим прыгнуть вниз, — одно дело. Но теперь перед нами клинический параноик с оружием в руках, который удерживает в мотеле заложника, а возможно, и не одного. Тут нельзя ошибиться.

— Позвонишь ему по телефону и поговоришь.

— Это будет не просто разговор, а переговоры по освобождению заложников. Улавливаешь разницу?

— Считаешь, что не готов к такому разговору? Что это выше твоих возможностей?

— Честно говоря, не знаю.

— Полагаешь, есть люди, способные это сделать лучше тебя?

— Откуда мне, черт возьми, знать?

— Не слишком во все это углубляйся. Просто прими как данность — как знак доверия со стороны шефа.

Винс шумно втянул в себя воздух, затем медленно выдохнул.

— По-моему, ты кое-что недопонимаешь.

— Тогда объясни, что именно.

— Прежде всего я очень устал от стрессовых ситуаций.

— Что ты хочешь этим сказать?

— Некоторые безмерно жалеют меня и считают, что я и минуты не могу провести без того, чтобы кто-то не держал мою руку. А другие полагают, что после случившегося я магическим образом трансформировался в некоего слепого провидца, наделенного экстрасенсорными способностями. Но все это далеко от истины. Я уже шесть месяцев учусь ходить, ощупывая пространство перед собой своей белой палкой, и все равно, бывает, налетаю на фонарный столб. Обоняние мое тоже не стало острым, как у собаки-ищейки. И предвидеть смерть людей, как это делает герой Брюса Уиллиса, я не в состоянии. Я все тот же Винс Пауло — как ты не понимаешь! Не беспомощный тип, но и не слепой супермен из кино. Обычный человек, который, оказавшись в сложной ситуации, пытается заново построить свою жизнь и день за днем борется за то, чтобы сделать ее хоть немного лучше.