Выбор Кота - Эрик Найт

— Спасибо, очень вкусно.

— Тоже так любишь? — улыбнулась она, макая свой хлеб в яичный желток. — Ладно, как тебе рассказывать: с этого момента — назад или с самого начала?

— Вряд ли я сейчас в состоянии думать задом наперед. Так что начинай с начала.

— Все, в общем, просто. Я читала твои отчеты и нашла в них кое-что интересное. Четыре года назад, сразу после посвящения в Волки, ты проходил стажировку и наткнулся на Жнецов, которые охотились за Котом в дельте реки Язу.

— Да, тогда я впервые увидел знак «ломаного креста».

— Поначалу мы не обратили на него внимания, сочтя за еще одну клику куриан. Иногда они используют разные символы, чтобы обозначить свои жилища, кланы или то, что можно назвать «курианской группировкой». — Она сверилась с тонкой записной книжкой в кожаной обложке, как официант (он это видел однажды в Чикаго) — со списком заказов. — В то лето, когда ты перестал прятаться в Висконсине, один из фермеров, с которым мы сотрудничали, не вышел на связь. Это было небольшое частное владение — пара ложбин в горах Смоки. Разведчики нашли на фермах Новой Англии захоронения полицаев. И несколько братских могил. Что касается полицаев, то на их форме были обнаружены «ломаные кресты». Мне сказали, что они еще называются свастикой. С тех пор Коты были настороже, и время от времени такие полицаи стали им попадаться по всей стране. То есть этот символ не обозначал какую-то одну, региональную, группу куриан. В Мискатонике есть версия, что куриане скрестили квислингов со Жнецами и вывели новую разновидность — специализированную боевую породу живых существ.

Она выжидательно смотрела на него.

— И заправляет всем этим некий Генерал? Кошка казалось озадаченной:

— От кого ты это узнал?

— От одного железнодорожного рабочего, вывезенного из Оклахомы, не совсем нормального. В том, что он говорил, было мало смысла, так что я решил опустить его рассказ в своем рапорте. Он столкнулся с полицаями из «Ломаного креста» в своем депо. Его привели к этому Генералу, и тот решил было его на всякий случай прикончить.

Дювалье проглотила эту информацию вместе с заплесневелым хлебом и яйцом.

— Мы то и дело слышим об этом Генерале. Видимо, это очень высокопоставленный квислинг. Так, значит, у них есть специальный поезд?

— Да, и он сказал, довольно большой.

— Это не стыкуется с остальными сведениями. Насколько известно в Мискатонике, они передвигаются небольшими группами, без тяжелого вооружения и многочисленного сопровождения. Они что же, маскируются под обычный товарняк?

— Можно сколько угодно гадать, но лучше бы иметь факты. — Валентайн вернулся к вопросу, который в последнее время занимал его гораздо больше. — Что случилось на Литл-Тимбер, когда ты туда вернулась?

— Я так поступила, потому что считала это важным. Я разожгла костры и стреляла в грогов с разных точек. Ночью они больше не появлялись. Пролетало несколько гарпий, но они не рискнули снижаться и потому не поняли, что в лесу у бруствера никого не осталось. Уже ближе к рассвету, примерно около трех ночи, на гору поднялись восемь Жнецов. Я спряталась и ждала. Они как будто на медведя вышли охотиться — штурмовые винтовки и все такое. У них были автоматы Калашникова. Но их ждал облом. Добравшись до вершины, они… растерялись. Я еще никогда не видела Жнеца, который бы не знал, что ему делать. Они собрались в кучу и стали совещаться. Как обычно, свистящим шепотом. Если это и была помесь Жнецов и людей, то свою человеческую часть они, должно быть, оставили в другом пиджаке. Они выглядели и разговаривали как Жнецы. Хотя и вели себя по-другому.

Валентайн опустил тарелку.

— Как ты оттуда выбралась?

— Они учуяли ваш след и выслали вдогонку гротов. А я в темноте потихоньку ускользнула обратно на юг. Я хотела еще раз поговорить обо всем этом с людьми из Мискатоника и поэтому отправилась на барже из Форт-Смита в Пайн-Блафф. Там я и узнала все остальное. Мне было сказано ехать сюда и поговорить с тобой.

— «Было сказано»? Кем?

— Не беспокойся об этом. Один мой старый друг, который знает кое-кого из твоих друзей. Я надеялась, что ты какое-то время поработаешь со мной в КЗ.

Валентайн прищурился, стараясь понять, куда она клонит.

— Я думал, Коты предпочитают работать в одиночку.

— Так и есть. Если только мы не тренируем нового Кота.

Уважаемый сэр!

Я имел честь четыре года прослужить Волком. Я хотел бы избавить самого себя, свою бригаду и полк от тех неприятных последствий, которые неминуемо возникнут в случае, если я буду защищаться перед трибуналом от выдвинутых против меня обвинений. Прошу незамедлительно уволить меня из Второго Волчьего полка Южного округа.

Остаюсь искренне ваш,

Дэвид Стюарт Валентайн.

Дювалье подняла глаза от написанного немного смазанным почерком послания.

— Коротко и по делу, Валентайн. Я ожидала более цветистого слога. «Пробил час судьбы» — это было бы в твоем стиле. Рада, что тебе уже лучше.

— Когда все уладится, куда мы направимся? На север или на запад?

Она тряхнула головой, надевая на плечи рюкзак.

— Сначала обратно, на Свободную Территорию. Тебе надо кое с кем повидаться. К тому же вооружиться чем-нибудь получше, чем это зазубренное мачете, перед встречей с Ткачами жизни.

Валентайн вспомнил посвящение в Волки. Пещера, Ткач жизни по имени Аму и его свита мохнатых сонных волков. Аму называл эту церемонию «операцией», хотя воздействовал на организм Валентайна только мысленно да при помощи безвкусного питья.

— Еще одно посвящение? Такое же, как у Волков? Тогда, в первые несколько дней, мне казалось, что я влез в чужое тело. Оно меня не слушалось. Я кружку со стола не мог поднять, не опрокинув ее.

— Здесь то же самое. Хотя ты, вероятно, почувствуешь разницу. Я ведь никем, кроме Кошки, не была. Но ты не волнуйся.

Валентайн застегнул свою кожаную куртку, задумчиво коснувшись привычной бахромы. Волки Южного округа украшали одежду кожаными полосками различной длины вдоль рукавов, на груди или же — и там, и там. Это был своего рода их отличительный знак для друзей и для врагов. Считалось, что это одеяние, кроме всего прочего, спасает от дождя. Но Валентайн слишком часто промокал до нитки, чтобы не смеяться над этой выдумкой.

В полном молчании они совершили вылазку в город, разделившись у главных ворот. Его первой заботой было разыскать Бейкера и вернуть бывшему Волку деньги и карманные часы. После этого Валентайн отправился в старую школу встретиться с полковником Чалмерс. Тем временем Дювалье пошла на монтгомерский рынок, чтобы на оставшиеся у Валентайна деньги купить еды в дорогу.

Валентайн нашел полковника Чалмерс во временном судебном помещении, она составляла рабочий график при помощи своей вездесущей тени — молодого клерка. Валентайн почуял запах опилок и услышал звуки отдаленной стройки. В школе шел ремонт.