Братство рун - Михаэль Пайнкофер

Скотт кивнул своему племяннику, и оба поднялись, чтобы уйти. Деллард тоже привстал, как того требовала вежливость, и Квентин забрал с собой книгу рун. Скотт и его племянник уже хотели покинуть контору, как инспектор откашлялся.

— Сэр Вальтер? — тихо спросил он.

— Да?

— Есть нечто, о чем я хотел бы просить вас, — сказал полицейский. По его выражению лица нельзя было предугадать, что у него на уме. — Честно говоря, это не просьба, а необходимость.

— Да? — снова спросил сэр Вальтер. Это соответствовало британской манере вежливости — долго и обстоятельно беседовать о подгорающей каше. Как прирожденный шотландец, он все же предпочитал говорить напрямик.

— Сведения, которые я получил во время расследования, говорят о том, — начал Деллард обстоятельно, — что вам нельзя больше покидать Абботсфорд.

— О чем вы говорите?

— Я говорю о том, что вы не должны покидать в ближайшие дни ваше жилище, сэр, а также ваш племянник и к тому же домочадцы и ваши родные.

Сэр Вальтер заметил вопросительные взгляды, которые бросал ему Квентин, но не прореагировал на них.

— Итак, инспектор, — сказал он, — я полагаю, что у вас есть веские причины, если вы требуете подобное от меня.

— Таковые есть у меня, сэр, пожалуйста, верьте мне. Это ради вашего блага.

— Больше вы ничего не желаете мне рассказать об этом? Вы требуете, чтобы я больше не покидал Абботсфорд, чтобы я заперся в своих собственных стенах, как вор, и все, чем вы можете обосновать это, — единственное утверждение, что это мне во благо?

— Сожалею, что не могу ничего больше сказать вам по этому поводу, — заверил холодно Деллард. — Но вы должны уважать то обстоятельство, что я связан моими приказами и обязанностями. Я и без того сказал вам уже больше, чем мне следовало. Итак, пожалуйста, сэр Вальтер, передайте нам расследования и возвращайтесь к вашей семье на такой срок, пока это будет необходимо. В Абботсфорде вы в безопасности, поверьте мне.

— В безопасности? Мне угрожает опасность?

— Прошу вас, сэр! — Голос инспектора приобрел молящий тон. — Не расспрашивайте дальше. Мой долг не позволяет мне полностью удовлетворить ваше любопытство. Расследование этого преступления уже далеко зашло, но нам нужны свободные руки.

— Понимаю. — Скотт кивнул головой. — Итак, вы не желаете, чтобы мы дальше принимали в какой-либо форме участие в расследовании.

— Это слишком опасно, сэр. Прошу вас, верьте мне.

— Прекрасно, — только сказал хозяин Абботсфорда и не утруждал себя больше усилиями скрывать насмешливый тон в своем голосе.

— Квентин, мы уходим. Я думаю, что инспектор больше не нуждается в нашей помощи.

— Я благодарю вас, сэр, — возразил Деллард. — И я еще раз прошу вас понять меня.

— Я прекрасно понимаю вас, инспектор, — заверил его Скотт, когда уже стоял на пороге. — Но только и вы должны кое-что понять: я председатель верховного шотландского суда. Один из моих студентов коварно убит, и мой собственный племянник был на волосок от гибели и едва не стал жертвой нападения. Если вы серьезно верите, что я запрусь в четырех стенах и буду спокойно пережидать, то вы совершаете непростительную ошибку, инспектор. Если моей семье действительно угрожает опасность, как вы утверждаете, тогда я совершенно точно не буду сидеть сложа руки и предоставлять другим возможность позаботиться о своей безопасности, наоборот, я приложу все старания, чтобы убийца Джонатана был схвачен. Руководствуйтесь в расследовании своими соображениями, инспектор, желаю вам в этом успеха. Но не пытайтесь удержать меня от того, чтобы вести свои собственные расследования. Всего хорошего.

С этими словами Скотт покинул контору шерифа. Квентин, который вертелся под взглядами Делларда, как уж на сковородке, следовал за ним по пятам. За обоими с грохотом захлопнулась дверь.

Секунду Деллард стоял неподвижно за своим письменным столом. Лишь потом он снова сел и потянулся через полированную столешницу к коробочке, в которой Слокомбе хранил свой индийский табак. Довольная улыбка заиграла на его суровом лице.

В своих кругах Деллард был известен как превосходный тактик. Это относилось к его сильным чертам — влиять на людей и заставлять их делать то, что он хотел.

Сперва их нужно было лишь к тому подтолкнуть. Потом снова, как в случае с этим своенравным шотландцем, надо было только что-нибудь запретить — и они сделают именно то, что от них хотят.

Планы Делларда развивались согласно его желаниям.

— Прости, дядя, — сказал Квентин, стараясь идти в том темпе, который задал в то утро сэр Вальтер. — Но было ли это умно — так открыто перечить Делларду?

— Не об этом речь, мой мальчик, — возразил Скотт, которого явно вывел из себя разговор с инспектором. — Здесь был задан откровенный вопрос. По крайней мере, мистер Деллард знает, с кем имеет дело.

— А что если он прав? Если мы действительно находимся в опасности?

— Нельзя спастись от опасности, если будешь прятать голову в песок и делать вид, будто она не существует, — сказал с уверенностью сэр Вальтер. — Похоже, Деллард что-то знает, но он не хочет нам ничего рассказывать. Я должен это учитывать. В этом случае мы должны сами провести расследование этого дела. Ты видел лицо Делларда, когда он бросил взгляд на руну?

— Э… нет, дядя.

— Наблюдай, Квентин! Ты должен наблюдать! Сколько раз я уже тебе говорил о том, что великий писатель не имеет право ходить с закрытыми глазами по жизни?! В даре наблюдения скрывается самая большая тайна нашего ремесла.

— Я понимаю. Конечно, дядя, — сказал Квентин уничижительно и стыдливо опустил голову.

Сэр Вальтер заметил это и ругал себя за то, что так прикрикнул на юношу. На самом деле не Квентин и даже не инспектор Деллард стали причиной его гнева. Все сложившееся положение вещей действовало ему на нервы и заставляло его становиться вспыльчивым и несговорчивым. Ему казалось, будто он зашел в лес из одних вопросительных знаков и не может найти выход …

— Прости меня, мой мальчик, — сказал он, и его ожесточившиеся от злобы черты лица смягчились. — Это не твоя вина. В действительности…

— Ты скучаешь по Джонатану, не так ли, дядя? — спросил Квентин.

— И это тоже.

— Он был для тебя большей подмогой, нежели я. Возможно, было бы лучше, если бы я свалился той ночью с галереи, тогда Джонатан был бы сейчас с тобой…

— Прекрати. — Сэр Вальтер остановился и схватил племянника за плечи. — Хочу надеяться, что ты говоришь это несерьезно.

— Отчего же? — жалобно ответил Квентин. — Джонатан был твоим лучшим студентом. Я вижу, как его смерть тяжела для тебя. Я же, напротив, постоянно доставляю тебе только беспокойство и раздражение. Возможно, было бы лучше, если бы ты отослал меня обратно в Эдинбург.

— Ты этого хочешь?