Сладкие черные волны - Кристина Перес

– В тот день, когда мои родители умерли, я решил присоединиться к королевской гвардии. – Кин сжал челюсти. – И в тот же день я убил своего первого кернывмана, оправдав свое имя.

Его имя могло означать либо «битву», либо «плач», песню Бриги.

– Как это было? – спросила Бранвен, заранее страшась ответа.

– Я играл на Берегу скелетов, когда увидел приближение кораблей.

Он вздрогнул, словно вернулся в этот далекий момент. Бранвен тоже вздрогнула. Резня на Берегу скелетов стала позором для всей Ивериу. Ходили слухи, что мертвых выбрасывало волнами на берег много месяцев спустя. Непогребенные души, которые теперь принадлежали Морю Мертвых и его правителю, Дусносу-Темному.

– Я побежал, – продолжал воин, – но пираты бежали быстрее.

Боль пронизывала Кина, когда он это говорил, а за ней скрывалось неистовство. Инстинктивно Бранвен взяла его за руку. Он сжал ее. Прибой поднялся со стороны скал, прежде чем возвратиться обратно в море.

– Когда я добрался до своего дома, соломенная крыша была вся в огне, – продолжал он с заметной болью, натягивающей мышцы его шеи. – У меня не было оружия, поэтому я схватил камень. Пират не заметил, как я вошел. Я прыгнул ему на спину. От него воняло тухлой рыбой, – Кин прищурился, – а я снова и снова колотил его по голове.

Когда Бранвен представила эту сцену, горло ее сжалось.

– Впрочем, это было ни к чему. Мои родители уже были мертвы. Они лежали у очага, с перерезанным горлом. – Он сглотнул. – Их руки касались друг друга… будто они прощались.

Бранвен осторожно потянула поводья лошади Кина, и это позволило ему расслабиться. Когда они остановились, девушка сочувственно погладила воина по щеке.

– Я очень сожалею о твоей потере.

Теперь она ясно осознала, почему Кина так расстроили страдания Сирши.

Жестокость в его глазах смягчилась.

– Я не желал тебя огорчать, моя леди. Только хотел сказать, что, как мне кажется, мы понимаем друг друга. – Кин погладил ее щеку в ответ. Однако это не было жестом ухаживания, скорее, душевного родства. – Большие дела строятся на понимании, – добавил он.

Бранвен сглотнула, потому что знала, что это правда. Ее любовь к Тантрису выросла, когда она позволила себе увидеть, кто он внутри, – даже если это была любовь, которую ни один из их людей никогда не сможет понять.

– Только Ивериу, – выдохнула она.

– Женщина моего сердца, – сказал Кин, и она предложила ему мимолетную улыбку. Тем не менее, Бранвен никогда не будет женщиной сердца Кина, потому что она была уже в сердце другого.

И если ивернийское сердце могло быть сделано из того же материала, что и кернывакское, возможно, еще не все было потеряно.

Бранвен сопровождала Эсси по разоренным местам: здесь трудно было помыслить о чем-то возвышенном. Очень жестокие сердца опустошили эту деревню и собрали с нее дань. Принцесса ходила среди руин, а дюжина королевских гвардейцев распределяла помощь среди тех немногих жителей, что остались в живых.

Бранвен разглядела среди них только нескольких мужчин: налетчики всегда убивали их первыми. Рациональная часть ее мозга понимала их стратегию: женщины менее склонны к сопротивлению. Но пираты недооценили и этих сельчанок, и исходящую от них опасность. Несколько слишком самоуверенных захватчиков были подвешены за ноги на деревьях, с отрубленными головами.

Никакая расплата не казалась ей чрезмерно суровой, когда она вглядывалась в затравленные лица деревенских детей. Бранвен была безутешна, даже не видя собственными глазами гибель своих родителей. Она могла только представить, что чувствовал Кин, когда отдавал резкие приказы своим людям, – он, наверное, видел себя в каждом из этих сирот.

Бранвен заметила одну маленькую девочку с золотыми кудряшками, которая отошла от других детей, жадно поедавших знаменитый яблочный пирог Тревы. Малышка стояла и смотрела, держа в руках обгоревшую куклу.

Эсси обходила сельчан со словами утешения и объятиями. Темпераментная, как всегда, принцесса любила горячо, и эта любовь распространялась на ее подданных, особенно на детей. Все дети слуг в замке Ригани обожали слушать сказки Эсси, и она любила их рассказывать: малышам не было от нее нужно ничего, кроме ее фантазий.

Еще один радостный визг послышался, когда принцесса позвала детей. Они помчались к ней, шурша юбками. Все, кроме рыжеволосой девочки. Как жадные белки, они выхватывали соленые карамельки из ее ладоней и смеялись, а Эсси улыбалась и смеялась вместе с ними. Затем ее взгляд скользнул на тихую девочку.

– Разве ты не голодна? – спросила она, подходя к ребенку.

Глаза девочки стали круглыми. Она прижала обгоревшую куклу к груди, словно защищая ее. Жесткий взгляд сказал Бранвен, что эта малышка никого к себе не подпустит. Сердце Бранвен заныло: ребенок не должен быть таким жестким.

Эсси присела, чтобы оказаться на уровне глаз девочки, которой было не больше пяти лет. Снова протянула конфетку. Никакой реакции. Тогда она мягко спросила, указывая на куклу:

– Как ее зовут?

Девчушка отпрянула, не отрывая взгляда от Эсси. Переведя взгляд с принцессы на куклу, она показала на ее голову:

– Эсильта, – неуверенно ответила она, наконец, голосом, хриплым от слишком долгого плача. – Я назвала ее в честь принцессы. – Рыжая девочка прищурилась. – Это правда – ты?

Эсси кивнула и подмигнула:

– А что насчет тебя? Как тебя зовут?

Девочка опасливо оглянулась на других детей, которые перестали жевать и глазели на нее.

– Грайни, – ответила она. Ее подбородок дрогнул.

– Грайни – прекрасное имя, – сказала Эсси. – А где твоя мама?

Молчание.

– А твой папа?

Молчание.

– Понимаю. – Принцесса взяла карамельку. – Это вкусно. Ты уверена, что не хочешь попробовать, Грайни?

Щеки девочки вспыхнули:

– Принцесса не должна видеть мои руки.

Эсси занервничала.

– Позвольте мне судить об этом самой.

Тем не менее, Грайни колебалась.

– Я твоя принцесса, так ведь? – Эсси подмигнула, очень напомнив сейчас свою королеву-мать.

Грайни смягчилась. Держа одной рукой куклу, она показала Эсси другую ладошку. На ней были крошечные порезы, вероятно, от ежевики, которые начали гноиться.

Принцесса сжала зубы. Она не выносила вида раненых. Ее глаза умоляли Бранвен помочь, и Эсси сказала Грайни:

– Ты позволишь нам помочь тебе?

Девчушка неуверенно закусила губу, и тогда к ним присоединилась Бранвен, присевшая рядом с Эсси. Она захватила бальзам, на случай, если ее кузина пострадает от такой же травмы по дороге. Бранвен вынула банку из кармана своего плотного дорожного платья и предупредила: