Вольные стрелки - Михаил Нестеров

– Займись маскировкой входа.

– Есть.

Гном нашел в конце подвала поддон из-под кирпичей. Он-то и стал основой для перегородки. Еще несколько досок сверху, слой земли, и эту «пятую дверь» в подвал невозможно было обнаружить, даже наступив на маскировочный слой.

– Проверим бдительность охранников. – С этими словами Глумов первым вышел из подъезда.

Примерно в ста пятидесяти метрах от западной границы городка, на берегу реки Сергей разделся. Сложив одежду и обувь в тюк и перевязав его ремнем, он первым вошел в воду, держа одежду над головой. Он плыл «полукролем» – на боку, без выноса руки. Течение отнесло переправляющихся еще метров на пятьдесят, так что из городка их маневра не было видно. Переправившись, спецназовцы спустились в коллектор через колодец и забрали инструмент.

Эта несложная, но все же отнявшая немало сил операция вдохновила команду Глумова, и никто из бойцов не сомневался в успехе рискованного предприятия.

* * *

Цыплаков чувствовал, что сходит с ума. Он превращался в прорицателя. И речь шла не о гадании на кофейной гуще. По глазам, поведению, одежде и другим признакам он мог точно сказать, хорошо или плохо спал человек – и речь, разумеется, шла о хорошо знакомом ему человеке. Ни много ни мало перед ним открывалась истина. Он стал подозрительным, и это не могло сказаться на работе. Он часто слышал: «Что с тобой?» – и отвечал: «Ничего. Со мной все нормально. А вот ты сегодня не выспался. Под утро заснул?» – «Откуда ты...» В зеркальном отражении он видел свои покрасневшие глаза. Однажды увидел рядом удивительно чистые, без примеси, глаза Светланы Ипатьевой. Она сказала: «Я знаю, что с тобой происходит.Ты превращаешься в волка».

Удивительно точное определение. Только женщина могла заметить такую метаморфозу. Только такая красивая и аккуратная (прическа – волос к волоску, как будто с вечера до утра она только и причесывалась перед зеркалом), всегда бодрая... нет, свежая, нашел Цыплаков подходящее слово. Ипатьева олицетворяла свежесть, и начиналась она с ее дыхания. Ходячая реклама, вернулся он к привычному рассуждению. И как он ни противился, думать об Ипатьевой он себе запретил. Как одержимый, он выискивал настоящую моль в своем подразделении...

Он сходил с ума. Он превращался в волка.

Игорь Джумагулов. Его он подловил утром на ресепшене.

– Ты опять вчера поругался с женой, пил до часу, утром еле поднялся.

– Откуда ты...

– А может, это личина?

Цыплаков резко повернулся к подоспевшему Косте-Хану:

– А ты где и с кем торчал до часу ночи?

– Я тебе все скажу. – Багдасаров полез в карман, достал блокнот и авторучку, набросал несколько строк, вырвал страницу и протянул ее Цыплакову.

Тот прочел: «Армянский переулок, дом 3/5, строение 4, психоневрологический диспансер №15. Там тебя ждут ежедневно с 8.00 до 20.00 без перерыва».

Михаил Гриневский в своем кабинете продолжил мысль Багдасарова, обозвавшего Цыплакова психом:

– Может, тебе отпуск взять, Паша? Поговорим начистоту. Что тебе не дает покоя?

Еще недавно Цыплаков мог признаться Гриневскому: «Мне светит пятнашка». Сегодня срок вырос до пожизненного.

«С чего же все началось? С безобидного заявления подполковника Архипова о вымогательстве. Что стояло за вмешательством СКВР в дела другого подполковника – вымогателя?» – спрашивал себя Цыплаков. Ответы на эти вопросы дал, как ни странно, противник – генерал Разлогов. Причины крылись в озабоченности Харламова собственной безопасностью... Лучше бы Харламов занимался бизнесом и пил, как все нормальные и ненормальные бизнесмены и политики. Теперь Цыплакову придется скрывать еще одну правду – на этот раз о настоящем убийстве. И если завтра ему снова прикажут убить, он опять подчинится. Он повторял путь сотен и тысяч людей, убивших раз, другой, третий... Он не был уникален.

«Может, тебе отпуск взять?»

Цыплаков внимательно, насколько ему позволил сам Гриневский, вгляделся в его лицо. Ему не хватило пары мгновений, чтобы признаться во всем. Он как будто увидел свое отражение в его усталых глазах, увидел образ, который искал последние дни: издерганный, похудевший, с абстинентным румянцем на щеках и блеском в глазах, образ своего мифического контролера.

Цыплаков не мог просто так встать и уйти, а разлепить рот был не в силах. Гриневский пришел ему на помощь.

– Подумай над моим предложением. Если примешь решение, на работу завтра не приходи, просто предупреди меня по телефону. Сегодня можешь отдыхать. И не спорь со мной.

Спорить Цыплаков не собирался. Предложение Грина соответствовало его планам и настроению.

Когда он вышел из кабинета шефа, на него были устремлены полтора десятка пар глаз, они вопрошали «ну как?», поскольку видели его, выходящего, как из кабинета главврача. И он ответил:

– Не все так плохо. Завтра увидимся.

Все облегченно вздохнули.Кроме одного человека.

Цыплаков пришел домой. Открыв банку пива и сделав маленький глоток в качестве ритуала, он вынул из шкафа «беретту» Мирковича. Приготовить пистолет к бою было делом нескольких секунд. Он не мог просто сунуть пистолет за пояс и скрыть его за одеждой, как, к примеру, не мог утром сесть в машину и сразу завести ее. Он всегда проверял уровень жидкости в тормозах и коробке передач, масла и тосола. «Беретте» он сделал неполную разборку, действуя быстро и на автомате. Только когда собрал пистолет, смог дать честный ответ на вопрос, знает ли он, что такое смертельная усталость: да, как никто другой. Заряженное оружие придало ему уверенности.

Но с оружием или без оружия, Цыплаков страстно желал найти своего контролера. Он не мог наугад выбрать себе напарника, открыться тому же Косте. Тот не поймет его и, скорее всего, сдаст Грину. Цыплакову был нужен такой же, как он сам, «меченый атом», брат по крови, единомышленник, товарищ по несчастью. Только в паре с этим человеком он мог найти выход из трудного положения.

Руководителю некогда углубляться в суть вопроса. Ему нужно быстрое решение и ответ по сиюминутной ситуации. Но любая сложная ситуация имеет два решения – быстрое и правильное.

На повторной встрече с Сергеем Харламовым Цыплаков рассказал, какую информацию предоставлял генералу Разлогову:

– Первый свой доклад я составил в стиле «Не стоит ждать от девственницы бурного оргазма». Я не мог не прорабатывать и вариант с дезинформацией, цель которой – навязанное решение. Я руководствовался аксиомой: «Если то, что составляет дезинформацию, можно потрогать, увидеть, услышать, понюхать и попробовать на вкус, то успех гарантирован».

Как и на чем строить дезинформацию? Для Цыплакова это был легкий вопрос: на правдивых и проверяемых фактах. Главное, сбалансировать правду и ложь так, чтобы вранье не поддавалось проверке. И все это на абсолютно правдивом фоне.