📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгСовременная прозаОстрое чувство субботы. Восемь историй от первого лица - Игорь Сахновский

Острое чувство субботы. Восемь историй от первого лица - Игорь Сахновский

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 22 23 24 25 26 27 28 29 30 ... 42
Перейти на страницу:

Сижу в гостинице. Поздно уже, темно. Всё жду, когда вернётся. Его нет и нет. На улице липкий снег, дождь. Наконец, пришёл, выпивший немного, весь мокрый и обескураженный. И, как ни странно, пешком.

Потом уже рассказал с самого начала, что там было.

Привезли, посадили в какую-то комнату с накрытым столом. Сидели, долго ждали. Наскоро перекусывали. Торги начали точно в указанное время.

Когда Валера объявил стартовую цену, получилось как-то странно: заявители, которые первыми подняли карточку, сразу назвали цену гораздо выше первоначальной. Если не путаю, они к заявленной цене добавили ни много ни мало четырнадцать миллиардов. И те же восемнадцать копеек остались…

Затем комиссия принимает решение. Аукционист озвучивает. Пообсуждали, пошли писать протокол. Это делается небыстро, уточняют всякие тонкости. Вся процедура длилась минут 40–45.

Ожидание было довольно тягостное. А там большой зал Госстандарта — помещение примерно 70-х годов, где всё советское торчит из каждой щели. Сверху навесные потолки, а под этими потолками, видимо, система электроснабжения и прочего.

И вдруг минут через 20 слышится такой хлопок неприятный, и прямо с потолка пошёл едкий, вонючий дым. Представляю, какое там было напряжение, если даже электричество перемкнуло!.. Дыма навалило столько, что вынуждены были куда-то в другую комнату перейти. Сработала сигнализация, тут же отключили…

А потом напряжение спало, подписали бумаги и стали ждать реакции: кто-то уехал с докладом. Закуски стояли, выпивка. Сначала никто не притрагивался, молча сидели и ждали, потом приехал председатель Фонда, всех поблагодарил. Говорит: «Теперь можете выпить». Налили по рюмке, выпили, и как-то сразу расслабились. У Валеры было чувство, что он сделал нечто большое, даже необыкновенное, причём со скандальным привкусом.

И вот, когда дело закончилось, выпили, надо расходиться — время позднее, погода отвратительная, слякоть, ветер со снегом.

Валера, говорит:

— Давайте поедем уже. Кто меня повезёт?

А ему кто-то из сотрудников отвечает:

— Сейчас-то уже нет никого. Сам дойдёшь!

Вот так, значит. Сюда везли чуть ли не на танке, с охраной и почестями. Обратно — сам дойдёшь.

А там ещё на Ленинском проспекте в переходах в это время наркотическая шпана вечно тусуется, обколотые, пьяные. Идти мимо них тоже небольшое удовольствие.

— Да я шапку забыл, и зонта нет.

— Ну, возьми, вот тебе зонт!..

И он вдруг понял. Знаете, это как будто кувалдой по голове: мавр сделал своё дело, мавр может уходить. А Валера в тот момент чувствовал себя если не героем, то, по крайней мере, значительной фигурой, настолько вырос в собственных глазах.

И вот обратно этот человек, на которого только что камеры со всего мира были направлены, поддатый, мокрый, под чужим зонтом пешком вернулся в гостиницу.

Где-то в первом часу ночи раздался звонок, позвонили ему в гостиничный номер и сказали: «Всё, можешь спать спокойно. Мы только что оттуда. Всё доложили, получено добро».

А после аукциона остался протокол, где только две подписи — председателя комиссии и Валерина. Это важно стало, когда вернулись к ситуации уже с другой стороны, и Валеру предупреждали: будьте готовы, можете быть вызваны в суд по делу Ходорковского как свидетель. И мы довольно долго находились в нервном напряжении, потому что всего две подписи на документе о том, как всё произошло.

Ну, и что дальше? После такого события мой муж стал человеком, который продал «ЮКОС». Сама эта формулировка ему нравилась, её печатали в заголовках статей, в интервью. Короче говоря, начались пресловутые медные трубы.

Мы в жизни ни с чем подобным не сталкивались: слухи, сплетни, какие-то беспочвенные догадки.

Естественно, самая больная тема, которая нас даже разлучила с несколькими друзьями, — это тема денег. Официально же считается, что аукционисту положен какой-то процент от сделки. Если посчитать даже очень скромную долю процента, Валера должен был получить вознаграждение в размере девяти миллионов долларов. И все, понятное дело, решили, что из Москвы он вернулся с мешком денег.

Как-то сидим на даче со старыми приятелями, выпиваем, я на что-то пожаловалась. А Наталья мне заявляет: «Ой, да брось ты! Вы же теперь у нас богатые». — «С чего ты взяла?» — «Так вы девять миллионов долларов получили». И я не могла доказать, что это не так.

Стали звонить незнакомые люди, где-то узнавали номер телефона, говорили, что у них ребёночек больной и так далее, пожалуйста, помогите! Кто-то ещё потом сказал, что Валера, сволочь, от денег пухнет, вместо того чтобы помогать…

Сергей, наш зять, попросил на работе прибавку к зарплате. Ему начальник отвечает: «Фиг ли ты просишь денег? У тебя тесть долларовый миллионер».

С какой стороны ни посмотри, у всех полная уверенность, что мы страшно разбогатели. Это сначала напрягало, потом веселило. Потом совсем уже замордовали, а потом забыли, и слава богу.

А что на самом деле? Поскольку Валера был штатным сотрудником Фонда федерального имущества, а не приглашённым со стороны человеком, он просто съездил в командировку и провёл нормальный аукцион.

Ну, если откровенно, он всё равно надеялся, что будет как-то материально вознаграждён, каких-то денег мы ждали. Их не хватает всегда — что есть, тем и живём.

Проходит день-два, я звоню ему на работу, спрашиваю: «Валер, ну что? Премию-то тебе выписали?» Он таким упавшим голосом говорит: «Выписали». Я говорю: «А в чём дело? Сколько?» Он говорит: «Ты не поверишь, один процент от зарплаты». А зарплата, официальный оклад, у него была три с половиной тысячи рублей. Он потом позвонил в Москву, там сказали: «Ой, извините, мы ошиблись, нечётко написано было — не один процент, а семь процентов».

В конце концов, насчитали ему всё-таки двадцать одну тысячу рублей, но местный начальник из этой суммы ещё убрал половину, в результате получилось тысяч одиннадцать. Вот и всё наше миллионерское богатство.

Валера был потрясён ничтожностью этой суммы: довольно стыдная оценка его стараний и страхов. Она явно не соответствовала той славе, которую он приобрёл. Когда мы из Москвы вернулись, по всем каналам и во всех газетах сообщали о прошедших торгах. Валеру даже стали слегка демонизировать, и в некоторых журналах аукцион сравнивали с поворотными историческими событиями, после которых в стране что-то глобально изменилось. Писали: самая крупная сделка в экономической истории России. И, само собой, вершина его карьеры.

Было ещё и другое русло для слухов: «человек Путина», «серый кардинал», «неизвестно откуда взялся» и тому подобное. На самом деле его кандидатуру предложили бывшие сотрудники Фонда, уехавшие в Москву.

У Сергея родственница работала в ФСБ, и она сказала Валере: «Если вы туда попали, значит, вас так досконально проверили по всем статьям и параметрам, что теперь можете жить спокойно!»

1 ... 22 23 24 25 26 27 28 29 30 ... 42
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?