Адвокат инкогнито - Наталья Борохова

– И что, ничего нельзя поделать? – изумилась Виктория.

Дубровская пожала плечами.

– Можно, конечно, задать вопрос самой потерпевшей. Но вряд ли та захочет со мной откровенничать. Кроме того, если действительно имела место месть, такую информацию не выпытаешь у нее даже каленым железом.

– Что верно, то верно, – кивнул Аркадий. – Судя по всему, она – та еще штучка.

«Почему же ты раньше этого не заметил? Где были твои глаза?» – опять всколыхнулась в душе Виктории злость. Сидит сейчас умник здесь, между двух женщин, отчаянно думающих о том, как его спасти, и рассуждает, как будто он жертва обстоятельств или чьего-то злого умысла. А прояви он твердость пару месяцев назад, и сегодняшней встречи в кабинете просто не было бы, как не было бы абсурдного обвинения и ее бессонных ночей. Однако Виктория четко уяснила для себя, что желает добиться оправдания супруга. Поэтому злость и ненависть были для нее плохими помощниками. Она взяла себя в руки.

– Нам нужно как можно больше узнать об этой женщине. Я считаю, что именно в ее прошлом ключ к сегодняшнему поведению. – Виктория повернулась к Дубровской. – Мы за расходами не постоим. Нанимайте, если нужно, детектива. Нам нужна информация.

– Я подумаю, что можно сделать, – кивнула адвокат. – У нас мало времени. На счету каждый день…

Удар обрушился на них неожиданно. Виктория не была готова к нему и поэтому растерялась, увидев в руках своей коллеги газетный лист.

– Гляди, что тут написано! – возбужденно восклицала та, тыча пальцем в рубрику «Уголовная хроника». – С ума сойти! Профессор нашего университета изнасиловал и едва не убил женщину, пытаясь скрыть следы преступления!

Виктория почувствовала, как кровь стремительно отхлынула от ее лица. Она не решилась задать вопрос, но это было излишне. Коллега тарахтела, как заведенный трактор.

– Какая жалость! В статье не написана его фамилия. Как ты думаешь, почему?

– Тайна следствия, – бесцветно откликнулась Соболева, присаживаясь на стул.

На кафедре было еще несколько человек, которые, отбросив все дела и открыв рот, переваривали сенсацию.

– Зато название университета указано точно. Ошибки быть не может, это наш профессор. – Доцент словно пыталась прожечь взглядом газету. Информации было очень мало!

– Да, но профессоров у нас все-таки немного. Есть все шансы вычислить насильника, – подала голос специалист кафедры, тоненькая молодая женщина с короткой стрижкой. – Мне кажется, я даже знаю, кто это.

– Кто же? – хором воскликнули женщины. Все, кроме, конечно, бедной Виктории, которая сидела на своем месте ни жива ни мертва.

– Профессор Сорокин, старый пакостник, – заговорщицким шепотом сообщила специалист. – Студентки жалуются, что он щупает им коленки, якобы пытаясь отыскать шпаргалку. Самых симпатичных он приглашает на пересдачу.

Женщины зашумели. Кто-то защищал старого ловеласа, кто-то называл еще парочку подходящих кандидатур на роль сексуального маньяка. Только Виктория хранила стоическое молчание.

– Вот что, девочки, – не выдержала она, осознав, что ее терпению наступает предел. – Не очень хорошо обсуждать людей за глаза. Кроме того, как я поняла, преступление еще только расследуется, и вина анонимного профессора пока не установлена. А что, если он будет оправдан?

– Ой, да бросьте, Виктория Павловна! – отмахнулась доцент. – Не каждый день в стенах нашего университета случается подобное.

– И слава богу! – пискнула специалист, кокетливо поправляя челку. – Интересно, если его осудят, лишат ли его права заниматься преподавательской деятельностью?

– Еще чего! У нас же не средняя школа.

– Да, но у нас есть несовершеннолетние. Первокурсники ведь совсем еще дети! А если у этого профессора наклонности педофила? – подал голос кто-то.

У Виктории голова шла кругом.

– Слушайте, девочки, – раздался вдруг голос пожилой преподавательницы. – Я работаю тут сотню лет и знаю всех наших профессоров. Так что, смею заметить, среди них нет холостых мужчин.

– Вы хотите сказать, что у насильника есть жена? – выдохнула молоденькая брюнетка.

– Вот именно!

– Вот так фокус! Кто же эта бедняга?

Раздалось аханье и оханье. Виктория почувствовала, что у нее уши становятся горячими. Еще немного, и сотрудницы сообразят, что ее муж – тоже профессор, и, чего доброго, пристанут к ней с расспросами. Или постесняются и приберегут сплетни до того момента, когда она уйдет на очередную лекцию.

Но, по всей видимости, женщины соотносили кандидатуру возможного насильника с репутацией конкретного человека. Среди ученых мужей было немало любителей женского пола, а обилие молоденьких незамужних девиц, мечтающих получить приличную оценку за экзамен и протекцию для поступления в аспирантуру, было тем искушением, справиться с которым мог не каждый. Но женщины и подумать не могли, что молодой и красивый профессор, отец двоих детей, Аркадий Соболев, способен был совершить нечто такое, чем могла заинтересоваться криминальная хроника…

Виктория зашла в редакцию «Вечерней панорамы», стараясь выглядеть спокойной и невозмутимой. В конце концов, она просто читательница, которую задела некорректная заметка в газете.

– Где тут у вас сотрудник, занимающийся «Уголовной хроникой»? – спросила она стайку веселых девиц, должно быть корреспондентов, дымивших на лестничной площадке.

Девушки отослали ее к некоему Стасу Полунину, высокому, худощавому парню в клетчатой рубашке.

– К вашим услугам, – отрывисто бросил тот и немедленно проехался нахальным взглядом по фигуре посетительницы.

«Похоже, с парнем будут проблемы», – подумала она. Но отступать было не в правилах Виктории Соболевой. Прямо с места в карьер она сунула Полунину газетный лист.

– Ваша работа?

Тот посмотрел на нее внимательнее:

– Да. Я автор.

Виктория набрала в грудь воздуха. Ее голос должен был звучать совершенно естественно.

– Видите ли, молодой человек, я – университетский профессор…

– Мне кажется, где-то я вас видел… – перебил парень и нахмурил лоб, копаясь в своих воспоминаниях. – Вы что-то ведете на телевидении? Угадал?

«Черт тебя дери! – мысленно ругнулась Виктория. – Неужели он тоже смотрит женские передачи?»

– Телевидение тут ни при чем, молодой человек… Стас, – поправилась она. – Я читаю лекции студентам, в том числе об особенностях государственного строя, и рассказываю им об определенных конституционных принципах. Вы ничего не слышали о презумпции невиновности?

– Чего-то слышал.

– Так вот, – менторским тоном продолжила Соболева, – никто не может быть признан виновным иначе, чем по приговору суда и в соответствии с законом. Во всяком случае, это обещает наша Конституция.