Лабиринты соблазнов - Надежда Черкасова

Оказавшись в спальне, она поторопилась снять с себя роскошное платье и надела на диву, находящуюся в глубоком сне. Облачившись в свой простенький наряд, вернулась к Троянову.

– А чего парик не сняла?

– Так привыкаю к новому образу, будь он неладен!

– Ну-ну! Напрасно волнуешься, – сказал он, разглядывая побледневшую Милу. – Все будет хорошо. Мимо меня она не проедет в любом случае. Я пошлю за ней последить человечка. Она непременно появится вновь, сегодня же. Причем приедет не столько за информацией, сколько за зельем, которым собирается травануть дядюшку. А теперь иди в кабинет и закройся, чтобы она случайно туда не заглянула.

Мила прошла в кабинет и, заперев дверь на ключ, без сил повалилась на мягкий диван. Глаза немедленно закрылись, и она мгновенно окунулась в тревожное забытье, постоянно вздрагивая во сне от мучительных кошмаров.

Проснулась от негромкого стука в дверь. Мила тут же открыла глаза и подумала, что приснившийся ей только что жуткий кошмар нисколько не страшнее той действительности, в которой она находится.

– Иди к себе и сиди там тихо, как мышь, – поторопил Троянов, лишь только Мила открыла дверь. – Она уже подъехала, будет здесь с минуты на минуту.

Мила перебежала в спальню и прилегла на кровать, так как чувствовала себя совершенно разбитой. За эти дни она потратила слишком много энергии и чувствовала, что ей требуется более длительный отдых, а потому использовала любую предоставленную судьбой минуту, чтобы хоть как-то восстановить тающие день ото дня силы. Да, ей интересно послушать, о чем они говорят, но здоровье для нее теперь гораздо важнее.

Она лежала с закрытыми глазами и думала о том, что скоро все непременно закончится. Вот только для кого? Для дядюшки, которого решила убить единственная племянница? Для Милы Миланской, повторно решившейся на преступление и снова надеющейся выйти сухой из воды? Или для Троянова, избавляющегося от врагов чужими руками и прибирающего к своим загребущим колоссальное наследство? А может, для нее самой, ставшей у злобного упыря игрушкой, безмозглой куклой, которую после использования пустят поплавать в тазике на босу ногу. Да, скоро все закончится… Но совсем не так, как хочется Троянову.

Мила заставила себя подняться и направилась к двери, пальцы осторожно раздвинули тяжелые занавеси, взор припал к образовавшейся щели.

Они снова о чем-то спорят. Словно не мыслят себе иного общения в компании друг друга. Мила Миланская по-прежнему роскошна и обворожительна, вот только под глазами чуть заметные темные круги, зато большие изумрудные глаза мерцают огнем страсти и высокомерного презрения, которое невозможно скрыть никакими, даже самыми дорогими, косметическими средствами.

– Милочка, дорогая, мы же так хорошо дружили против наших общих врагов. Что случилось? До меня дошли слухи, что вы завели дружбу кое с кем против меня.

– Ничего подобного! Я друзей не предаю. Просто нам с вами нужно поменять тактику. Мой телеканал «ТВ Роскошь» пользуется успехом и приносит немалый доход. Однако мне этого мало. Если вы заметили, я не молодею и время вспять не повернуть.

– Понятно. Хотите сказать, что вышли из того возраста, когда вам было по силам ночами напролет «клубиться»? Или уже нагулялись досыта?

– И то и другое. Поэтому мне следует подстраховаться. Я должна видеть гораздо дальше других. И уже вижу: времена меняются – даже очень сильно, – молодежь умнеет, у нее проявляется неподдельный интерес к происходящему вокруг. Немало уже и тех, кого перестают устраивать мои телешоу с одебиленными героями и их звериными пошлыми инстинктами, потребительским мышлением и фальшивыми ценностями. Теперь назрела потребность в новом герое, вернее, героине. Вот я и хочу ею стать! Мне нужен другой имидж.

– Вы, Милочка, прямо как на трибуне. И какой же вам нужен имидж, позвольте поинтересоваться? – с иронией в голосе спросил Троянов.

– А вы не отставляйте от меня незаметно бутылку с коньяком, не отставляйте. Я все равно достану и налью себе столько, сколько посчитаю нужным.

– Если вы снова напьетесь, мы не сможем поговорить о главном.

– Ерунда! Наговоримся еще, потому что я никогда не пьянею. – Она щедро налила себе в бокал из бутылки и отпила. – Так вот, мне уже недостаточно быть королевой светского бомонда и символом успеха для школьниц из глухой глубинки. Я хочу сменить гламурные перья на интеллект умной и образованной девушки, занимающейся политикой.

– Уж не решили ли вы стать владычицей морскою? – усмехнулся Троянов. – И чтобы сама золотая рыбка была у вас на посылках?

– Почему бы и нет! Не бегать же мне по модным тусовкам голышом до старости лет?! Я хочу пробраться во властные структуры.

– А у разбитого корыта не боитесь оказаться?

– Мое элитное образование мне этого не позволит.

– Не смешите меня, дорогуша. Никакие, даже сверхэлитные сверхобразования не смогут осуществить вашу мечту.

– Но у меня есть деньги!

– А вот это уже и вовсе не смешно. Даже грустно. Вы – эпатажная клоунесса нашей великой державы. Вот и развлекайте телезрителей и многочисленных любителей остренького и солененького. Мне даже плакать хочется, глядя на вас: помилуйте, ну куда вам во властные структуры?! Это же сплошные слезы! И про какие такие деньги вы тут толкуете?

– Про дядюшкины.

– Вот и прекрасно! Вот и занимайтесь своим родным дядюшкой. Сейчас много ума не надо, чтобы тюкнуть по башке единственного родственничка и благополучно получить наследство. Этим у нас теперь занимаются все кому не лень. Для подобной дури особого интеллекта и не потребуется, только жадность да подлость.

– Но у меня, в отличие от многих, все же есть золотая рыбка.

– И кто же это, позвольте вас спросить?!

– Вы! – произнесла с пафосом Мила Миланская и осушила бокал с коньяком.

– Ха-ха-ха! Ну, Милочка, вы меня просто до слез насмешили! Да с какого перепуга я стану исполнять ваши непотребные желания? С ума я еще не спрыгнул. Вы меня, конечно, притягиваете, как женщина, но я в состоянии найти в миллион раз лучше и интереснее. И без всяких там запросов на звездное величие и безоглядное поклонение вперемешку с излишней распущенностью.

– Может, и найдете. И все же я – лучшая кандидатура на роль самой главной…

– Блудницы всея Руси, что ли? – перебил Троянов.

– Фу, как грубо! – поморщилась звезда и снова наполнила бокал.

– Милочка, дорогая, ну что за церемонии между своими-то? Обсуждая других женщин, вы применяете гораздо более вульгарные выражения и совсем не смущаетесь и не стесняетесь при этом. И потом, если не я скажу вам правду-матку в глаза, то кто же?

– И все-таки я – самая лучшая кандидатура в главные леди страны. Вот смотрите: меня как личность уже не нужно раскручивать, потому что я и так знаменита дальше некуда; на меня смотрит и по мне равняется вся молодежь страны.