"Воздушные мосты" Третьего Рейха - Роман Ларинцев

Кроме Ju-52, этих «рабочих лошадок» немецкой ВТА, и Не-111, в начале января в «воздушном мосту» были задействованы самолеты из состава так называемой «Gross-raumverband zbV290». Эта часть под руководством майора Виллерса состояла из трех отрядов, на вооружении которых находились тяжелые «четырехмоторники» Ju-90, Ju-290 и FW-200. В дополнение к ним 14 января в Запорожье прибыли десять Не-177 из формируемой 50-й группы дальних бомбардировщиков (т.н. «Fernkampfggruppe 50»), командиром которой был майор Шеде. Самолеты майора Виллерса базировались в Сталино, а Не-177 — в Запорожье.

Кроме вышеперечисленной «экзотики» к вылетам в Сталинград приступили также «Хейнкели-111» из состава бомбардировочных авиагрупп с опытными экипажами. Это были прибывшие 31 декабря и 10 января, после отдыха и пополнения, группы IH./KG55 и III./KG53, а также III./KG4, снятая 10 января со снабжения Великих Лук по причине бесперспективности продолжения этой операции{103}.

На крайний случай было предусмотрено использование грузовых планеров DFS-230 и Go-242. Предполагалось, что это позволит за один полет дополнительно доставлять в котел от 1,8 до шести toihi грузов. Немецкие штабные инстанции со всей тщательностью готовились к использованию планеров, отслеживая прибытие «парусников» из Рейха на тыловые базы 4-го Воздушного флота. Вот выдержка из документа, датированного 21 января 1943 г.{104}:

«I. Переброска по воздуху:

I./LLG1–20 перелетели границу;

IL/LLG1–19 перелетели границу;

III./LLG1–21 перелетели границу;

IV./LLG1–12 перелетели границу.

Всего перелетели границу 72 планера.

Планеры, еще не перелетевшие границы, задержаны Генерал-квартирмейстером (люфтваффе) и возвращены в места постоянной дислокации.

Вышеназванные 72 планера следуют к местам назначения. Самолеты буксировщики также следуют к местам назначения, за исключением “Хеншелей-126” из III./LLG1. Последние без планеров направляются в Ригу.

II. Переброски по железной дороге.

Поезд с 30 DFS-230 прибывает в Полтаву 27 января.

Поезд с 30 DFS-230 прибывает в Дарницу 28 января.

Поезд с 15 Go-242 прибывает в Полтаву 27 января.

Поезд с 15 Go-242 прибывает в Славянок 27 января.

Поезд с 15 Go-242 прибывает в Полтаву 27 января.

Поезд с 15 Go-242 прибывает в Полтаву 27 января».

Впрочем, до планеров дело так и не дошло. Хотя они потом и пригодились в операции по снабжению Кубанского плацдарма.

10 января 1943 г. началась операция «Кольцо» — наступление советских войск с целью окончательного уничтожения окруженной группировки. Сразу же в штаб-квартиру Группы армий «Дон» из Сталинграда понеслись требования немедленной доставки в «котел» горючего и боеприпасов. Ответом были 36 (тридцать шесть!) артиллерийских снарядов и 28 кубометров горючего, которые удалось доставить в ночь на 11-е число. Следующим днем армия Паулюса получила еще целых пять тысяч литров топлива, но ни одного грамма боеприпасов.

Поставки но воздуху не покрывали и малой толики резко возросших потребностей окруженной группировки. 17 января было в последний раз проведено так называемое «выравнивание» запасов между корпусами окруженной армии. Но, как выяснилось, делить было уже практически нечего. С 18 января вся техника в «котле» встала из-за отсутствия бензина, а фон Куновский радировал: «Солдаты голодают».

Впрочем, документы рисуют картину конечно не радужную, но уж и не совсем апокалипсическую. Видимо, несмотря на «выравнивание», ситуация со снабжением по различным соединениям отличалась. Вот выдержки из донесения старшего врача Шульце и подполковника фон Бассевитц (24-я танковая дивизия), вылетевших из «котла» в 21.00 18 января 1943 г.{105}:

«До 14 января паек в танковой дивизии составлял 1500 калорий, в том числе хлеба 200 граммов, для частей на передовой — 300 граммов. С 15 января снабжение ухудшилось, так как сбрасываемых грузов стало не хватать, а лошадей или запасов конского мяса уже не было. До настоящего времени дивизия имеет кое-какие запасы. Дрова для приготовления горячей пищи имеются. В пехотных дивизиях положение с продовольствием уже довольно долго хуже. Случаев истощения единицы, так как наша дивизия хорошо снабжалась продовольствием и отличалась высоким уровнем дисциплины. Положение с продовольствием хуже в тех частях, где налицо признаки разложения, где происходило нерегулируемое присвоение продуктов, а теперь еще и расхищение грузовых контейнеров. Смертей на почве истощения в чистом виде не наблюдается, но недостаточное питание провоцирует гибель от переохлаждения[39]. В ночь отлета температура была минус 35 градусов.

…Боевые потери в основном от массированных бомбардировок…

Санитарная служба в порядке. Перевязочный материал и медикаменты в достатке…

Пока функционировал аэродром Питомник, не было проблем с эвакуацией раненых. Сейчас эвакуация раненых практически невозможна, так как на маленькую площадку садятся только единичные самолеты, да и те под непрерывным артиллерийским огнем».

С середины января операция по снабжению Сталинграда вступила в свою завершающую фазу. 14-го числа был потерян аэродром Басаргино. В связи с тем что сил окруженных частей не хватало для удержания прежней линии фронта, было принято решение об их отводе на восток. При этом аэродром Питомник оставлялся советским войскам. 16 января наземные службы покинули «главную воздушную гавань» Сталинградского «котла» и перебрались в Гумрак. Самолеты, находившиеся в Питомнике, перелетели туда же. Вот тут и выяснилось, что Гумрак совершенно не готов к приему авиации. Этот неприятный факт наглядно продемонстрировали пять разбившихся при посадке машин.

В течение дня в штабы 4-го ВФ и 8-го корпуса поступали противоречивые сообщения о состоянии взлетной полосы в Гумраке. Вот одна из радиограмм начальника оперативного отдела 4-го ВФ в Группу армий «Дон» от 17 января 1943 г.{106}:

«1. 7 января 1943 года между 10.00 и 10.20 один Не-111 совершил посадку на аэродроме Гумрак.

Но возвращении экипаж: доложил следующее:

По обеим сторонам аэродрома наблюдаются отходящие в сторону Сталинграда немецкие войска. Кажется, это боевые части.

Замечено небольшое количество русских частей. Истребители в районе аэродрома Гумрак. Крупные соединения бомбардировщиков, но сброса бомб они не производят.