Невеста старшего брата - Адалин Черно

Я не знаю, на сколько мы забываемся, но этого времени нам хватает. Яна с протяжным стоном мне в губы кончает, а я не сдерживаюсь, достаю член и капли спермы падают на идеальный газон.

После я ухожу.

Прячусь в лабиринте, ожидая пока брат уведет ее. Я бы мог остаться, сказать, что давно знаю его невесту и хочу забрать ее. Я бы так и сделал, если бы не родители. Мама с отцом вряд ли поймут грандиозный скандал. А он, я был уверен, обязательно последует.

Взять хотя бы Олю, которая переметнулась от меня к Вадиму. Пресса тогда долго копалась в нижнем белье и перемывала косточки. Сейчас же вспомнят все, назовут это братской местью, желанием расплаты или чем-то еще.

Я не могу этого допустить, поэтому когда Вадим уводит Яну и в лабиринте становится пусто, я достаю телефон и набираю своего друга:

— Привет, Славик. Нужны твои способности, — говорю ему в трубку, стараясь конкретизировать свои пожелания.

— Привет. Слушаю.

— Хочу, чтобы ты узнал все о Вадиме Островском. Банковские выписки, чеки, способы ведения дел, всю подноготную, кредиты, долги. Все, что можно использовать против него, — даю ему наставления.

— Твой родственник? — спрашивает друг.

— Брат, если быть откровенным.

— Ого, — присвистывает Славик. — Накосячил?

— Не то, чтобы, но мне важно все знать.

— Дай мне пару дней. Я все узнаю.

Я отключаю звонок, прекрасно зная, что если Слава сказал узнает, значит так оно и будет. Я не переживаю по поводу его работы, я нервничаю, что там ничего не найдется.

Вадим педант, ответственный, всегда следит за малейшими колебаниями и изменениями. Он расчетлив и бизнесмен до мозга костей. Это пугает, но я прекрасно знаю, что скелеты в шкафу можно найти даже у него.

Я возвращаюсь на прием и снова нахожу глазами Снежану, беру ее под руку и собираюсь уходить с вечера. Слушать дальнейшие представления и смотреть на главный танец будущих жениха и невесты не имею ни малейшего желания.

Мы выходим из ресторана и идем к машине. По пути мне поступает звонок от Женьки. Мы вместе учились в художественном университете, ходили на курсы рисования и творили картины. Я удивляюсь его звонку, потому что мы не общались добрых полгода.

Да и то последний раз, когда он звонил, мы поговорили обо всем и ни о чем. Я узнал, что он неплохо устроился в Париже. Восстанавливает и реставрирует картины, а еще планирует выставку. Он тогда предлагал выставиться и мне.

Я согласился.

Картины пылились в гараже и были мне совершенно не нужны. Собственно, я и забыл, что они у него. Вот Яна спрашивала, я сказал о гараже.

— Да, — отвечаю, а сам киваю Снежане на машину, давая понять, чтобы она садилась.

— Привет, дружище, — Женька кричит в трубку, и я не сдерживаю улыбки.

Все-таки он невероятно солнечный и веселый человек. Его картины пропитаны светлыми чувствами, яркими красками, в них читается любовь к своей работе, и они полностью отражают друга как человека.

— У меня для тебя просто офигительная новость! — тут же ошарашивает друг.

— Какая?



Предполагаю, что он собирается жениться.

Или у него будет ребенок.

Или Женя на пути смены ориентации.

Или бог невесть что еще можно ожидать от его “у меня для тебя офигительная новость”.

— Твои картины покупают! — о, а вот это уже интереснее.

— Да? Ты же знаешь, что я не продам.

— А ты подумай, друг. Ты ж не узнал цену.

— Ладно. Сделаем вид, что я заинтересовался. За сколько?

— А вот это уже другой разговор, — прокричал Женька в трубку. — За двести пятьдесят тысяч долларов.

— Нихрена себе! — я действительно не могу сдержаться, потому что эта цена…

Да я ни в жизни не думал, что мою мазню могут купить за такие бабки!

— Какие они хотят?

— “Девушку на берегу”, “Деву на пляже”, “Страсть на двоих”, “Глаза цвета моря”.

— Нехило.

Я прекрасно знаю, что это лучшие мои работы, но даже для четырех картин сумма слишком заоблачная. Именно поэтому я начинаю расспрашивать побольше. Оказывается, работы приглянулись какому-то мультимиллиардеру. Его впечатлила серия книг, настроение, в котором они написаны и чувства, которые в них переданы.

— Говори, что я хочу триста тысяч и картины его, — тут же выдаю.

Мне, по сути, плевать. Купит — я заработаю больше, откажется — я не планировал продавать.

— Я ему передам.

Мы говорим с Женькой еще минуты три-четыре и договариваемся созвониться в Скайп. Я подхожу к машине, открываю дверцу и уже собираюсь сесть, чтобы уехать, когда слышу слова брата:

— Макс, погоди. Нужна твоя помощь.



Яна

Я просыпаюсь в больничной палате и осознаю, что почти ничего не помню.

Хотя нет…

Я помню все, что произошло до потери сознания.

О том, что было дальше я не хочу даже думать. Обвожу палату глазами и выдыхаю, когда понимаю, что я одна здесь. Прислушиваюсь к своим ощущениям. Вроде ничего не болит, шевелю руками и ногами — слава богу могу это сделать.

Пытаюсь приподняться, но голова кружится, и я откидываюсь обратно на подушку. Закрываю глаза и прикидываю вероятность того, что надо мной поиздевались. Насколько Вадим беспринципная сволочь, или в нем таки остались частички человечности.

— Доброе утро, — слышу приятный женский голос и мысленно благодарю вселенную за то, что послал с утра пораньше не моего жениха.

— Доброе, — еле выдаю я. — Что со мной случилось?

— А вы что же, ничего не помните?! — Женщина удивляется, а я пытаюсь понять, что же такого случилось, чего я не помню.

— Нет, — еле выдаю, потому что во рту пересохло.

Закашливаюсь от недостатка слюны и пока женщина помогает мне с водой, в палату входит Вадим. Я делаю над собой титаническое усилие и пытаюсь сдержаться, чтобы не отвернуться в отвращении.

— Как ты, дорогая? — он спрашивает участливым тоном, как будто ничего не произошло, и меня передергивает.

Двуличная сволочь!

Я жду, когда санитарка уйдет и сверлю его взглядом, едва она покидает палату.

— Не смотри на меня волком, — он поднимает руки вверх. — У тебя всего лишь непереносимость экстази.

Я молчу. Пытаюсь переварить информацию, не вскочить с кровати и не врезать ему. Прикрываю глаза, молясь, чтобы он замолчал и вышел, потому что чувствую, как волна злости вскипает внутри меня.