Запрещенный Союз – 2: Последнее десятилетие глазами мистической богемы - Владимир В. Видеманн

После Хазрати-Бурха я на пару месяцев завис в Душанбе. Каландар к тому времени уже озверел от посетителей и периодически разгонял собиравшиеся у него команды, но квартира опять наполнялась народом. Впрочем, были среди контингента коммуны редкие исключения, которым в принципе хозяин был рад всегда.

Когда я вернулся с мазара, Каландар отсутствовал. В квартире я нашел одного лишь Сашу — младшего брата Каи. Каландар был для него авторитетом и примером того, как себя ведут наши брюсы уиллисы. Квартира была практически пустой, так как Кая к тому времени уже перебралась из доставшей ее коммуны к маме, но Саша наполнил пространство сентиментально-депрессивным полем, которое он постоянно воспроизводил бесконечным прокручиванием какого-то попсового советского шлягера про роковую измену: «Правду мне скажи, скажи лишь только правду! Правды одной хочу!..» и так далее. Видимо, Сашу кинула его подруга, и он, шестнадцатилетний юнец, теперь репродуцировал травматические ассоциации таким механическим способом. «Саша, ба худо[86], сделай паузу!» Саша снимал винил с проигрывателя на двадцать минут, а потом запускал пластинку по новой: «Правду мне скажи, скажи лишь только правду! Правды одной хочу!..»

Потом из очередной коранической экспедиции вернулись Каландар с Хайдар-акой. Появились еще какие-то люди. Жизнь продолжалась. Саша перестал страдать и начал квасить.

Хайдар-ака, разжившись наличностью, захотел приобрести у Аз-Зоха — он же Саша Ворона, с которым я познакомился в свой первый приезд в Душанбе в 1977 году, — предметы первой необходимости типа десантного комбинезона и шведского военного ножа. Все вместе это стоило около стольника — по тогдашним советским масштабам недешево. Впрочем, Зох Хайдара покупать за руку не тянул, а лишь тонко стимулировал нужные токи умелой игрой профессионального коммерческого менеджера. В конце концов ударили по рукам. Ака натянул камуфляж и стал похож на самого настоящего боевика: с бритой головой, при канонической бороде, с боевым ножом у пояса и томиком Корана в руках.

Каландар критически осмотрел Хайдара с головы до ног, затем его внимание привлек нож с рукояткой в форме рыбы. Володя повертел его туда-сюда в руках и сказал:

— Хайдар-ака, Ворона тебя кинул. Ведь это обыкновенный рыбный нож!

Хайдар был с этим утверждением категорически не согласен:

— Как так рыбный, ты что несешь? Это специальный нож шведского десантника!

— А почему рыба?

— Рыба — это знак особой викинговской инициации. И вообще это не рыба, а Левиафан, состоящий в магическом услужении у нордического конунга!

Решили спросить по этому поводу самого Аз-Зоха. Заманить его на Клары Цеткин было непросто. Каландар в местных кругах слыл за чумового, опасного и непредсказуемого в общении. Мы с Хайдаром дали Зоху гарантии полной неприкосновенности, и парень решил-таки навестить нас в логове Каландара. Надо сказать, они оба сразу взаимно напряглись: и по поводу ножа, и вообще по жизни. Очень быстро дело дошло чуть ли не до драки. Мы с акой пытались, насколько возможно, разрядить ситуацию, а потом вынуждены были даже прибегнуть к прямому сдерживанию сторон.

— Он чокнутый! — истерично кричал Ворона, косясь на «рыбный нож» в руке принявшего боевую стойку Каландара.

Тот аффектированно наезжал, грозясь покоцать гада. Дело приняло нешуточный оборот, когда Ворона выхватил собственную пику. Каландар, раскрывшись, пошел на него грудью:

— Ну чо, бей, падла! Или ссышь?

— Уберите его нахуй, или я его сейчас попишу! — истошно визжал Ворона.

Я бросился прямо через дастархан к Каландару, Хайдар — к Аз-Зоху. Спокойно, Муля, меньше пены! В конце концов трясущегося Ворону удалось бескровно вывести из квартиры на лестничную площадку, а Каландар, войдя в раж, еще долго демонстрировал нам боевые стойки и приемы ножевого боя:

— Главное — не сжимать рукоятку в кулаке, а положить ее на ладонь, вот так! Лезвие — это продолжение указательного пальца, не более того…

Каландар, безусловно, вполне мог порезать Ворону — к таким баталиям ему было не привыкать. Однажды он рассказал историю из своей «прошлой жизни» в Караганде, где ему пришлось вступить в схватку за первенство среди местной шпаны с татарином-садистом Аганом.

Аган, по рассказу Каландара, был крупным детиной — реальным отморозком-беспредельщиком, терроризировавшим весь район. Его коронкой было неожиданное нанесение совершенно случайным людям глубоких кровоточащих ран. Однажды Аган напал на Каландарова друга, который среди бела дня разговаривал с кем-то по телефону-автомату. Аган в этот момент проходил мимо, вдруг открыл дверь в кабину и каким-то чудовищным тесаком «распустил» парню ногу — от бедра и до икры. Каландар решил этого дела так не оставлять: он вызвал Агана на поединок. Вечером в городском парке собралась вся карагандинская шпана. От исхода боя зависело, кому теперь быть главным авторитетом. Аган вышел на схватку с тем самым метровым тесаком, на котором еще красовались следы крови последней жертвы. Каландар достал финку. Рефери дал сигнал к началу боя, зрители затаили дыхание.

Противники долго кружили друг вокруг друга, примериваясь и рассчитывая траектории нападения. Каландар уходил от смертоносных взмахов Аганова клинка, отклоняясь и приседая, но сам с коротким лезвием сделать ничего не мог. Наконец, улучив момент, он схватил с земли булыжник и запустил им отморозку прямо в голову. Лицо Агана залилось кровью, он на мгновение потерял концентрацию. Все охнули. В этот момент Каландар бросился на соперника, сбил его с ног и, усевшись на грудь, приставил финку к горлу:

— Ну что, гнида, теперь тебе конец!

Толпа жаждала крови — тем более крови Агана, который всех порядком достал своим беспределом. Каландар уже собирался было засадить шакалу в горло стальное лезвие, чтобы потом отрезать голову в устрашение другим отморозкам, но в последнее мгновение у него в голове что-то щелкнуло: «А стоит ли?» Преодолевая ненависть и рудиментарные инстинкты, он отвел нож от сонной артерии хрипящего ублюдка и поднялся над поверженным врагом под овации ликующих зрителей. Бой был выигран. Король умер — да здравствует король!

Надо сказать, что вокруг Каландара действительно висела некая роковая аура, словно притягивавшая негативные обстоятельства. С ним периодически случались очень стремные истории. Одна из них, наиболее брутальная, произошла в собственной квартире Каландара с его первой женой.

Собралась компания. Выпивали, закусывали, болтали. Вроде бы никаких проблем. Жена вышла подымить на балкон. Спокойно выкурила сигарету, бросила окурок вниз, а потом, к полной неожиданности для всех, сама последовала с четвертого этажа за горящим огоньком. Сначала никто ничего не понял. Воцарилась мертвая тишина. И тут Каландар наносит прямой удар в лицо одному из гостей. Это сняло шок, все вскочили и побежали вниз, во двор. Но никакой помощи уже не требовалось: дама была мертва.