Ген разведчика - Максим Шахов

Служба для Боба началась уже через сорок восемь часов после прилета в Эр-Рияд, сразу после того, как шеф познакомил его с коллегами по работе. Таковых оказалось немного – всего семеро мрачных и неразговорчивых типов, подозревающих всех и вся, с недобрым прищуром темных глаз.

– Работа накладывает свой отпечаток, – пояснил старший, заметив вопросительный взгляд агента, тем самым как бы говоря: «Подожди немного и сам станешь таким же».

«Джеймсом Бондом здесь и не пахнет», – отправляясь на первое дежурство, уныло размышлял Гранд. Рассчитывать на скорую смену деятельности после каирской оплошности ему не приходилось.

Вертолетная база размещалась в пригороде столицы. Двенадцать вертолетов «Ирокез» стояли, как фигуры на шахматной доске, на квадратах бетонных площадок. Возле одного из них шеф остановил свою машину. Перед «Ирокезом» выстроился весь экипаж – двое пилотов, два бортстрелка и командир, невысокий, плотный мужчина лет сорока, с черными кайзеровскими усами, щегольски закрученными вверх. Все пилоты были одеты в серые комбинезоны с золотыми летными нашивками.

– Капитан Азиз, – представил шеф Гранду командира патрульного экипажа. – Он хорошо говорит на английском, так что недопонимания не будет.

Мужчины на европейский манер обменялись рукопожатием, и аравиец тут же поинтересовался:

– С районом патрулирования знакомы?

– Уже ознакомился, – кивнул Боб.

Он действительно потратил прилично времени, изучая по компьютеру зону своей ответственности. Кроме набора карт, начиная от обычной географической и заканчивая космической съемкой, в наличии имелась подробная инструкция, на что конкретно следует обратить особое внимание.

– О’кей, о’кей, – дружелюбно заулыбался командир экипажа и указал американцу на десантный отсек «Ирокеза», а когда тот забрался внутрь, отдал команду на арабском.

Летчики и стрелки заняли свои места согласно боевому расписанию. Капитан протянул Гранду шлемофон, после чего звуки снаружи исчезли для американца. Заработал вертолетный двигатель. Его шум едва пробивался сквозь звукоизоляцию. «Ирокез» оторвался от бетонного квадрата посадочной площадки и, тяжело покачивая бортами, стал набирать высоту.

Из-за спины бортстрелка, сидящего за турелью с крупнокалиберным пулеметом, Боб смог беспрепятственно рассмотреть раскинувшуюся внизу базу. С высоты птичьего полета постройки ангаров, коттеджи экипажей и вертолеты смотрелись как игрушечные, собранные из конструктора «Лего».

«Ирокез» заложил вираж и взял курс на пустыню. Этот маневр заставил с непривычки учащенно забиться сердце от нахлынувшего удовольствия, схожего с щенячьим восторгом.

Серо-желтая пустыня накатила на них, как гигантская волна цунами, внутри которой винтокрылая машина как будто растворилась и исчезла без следа в бескрайних песках. Только спустя несколько минут Гранд смог перевести дух и сполна насладиться раскинувшимся внизу эргом[7].

– Это и есть Аравийская пустыня, – в шлемофоне ожил динамик переговорного устройства. Говорил Азиз. – Великая и ужасная, хранящая в своей памяти битвы со времен царя Скорпионов, римских легионов и пророка Мухаммеда.

Боб Гранд выставил вверх большой палец. Он действительно пребывал в состоянии искреннего восторга от увиденного и даже на какое-то мгновение почувствовал себя частью всемирной истории…

– Господин капитан! – спустя сорок минут полета раздался голос левого пилота. – Наблюдаю группу всадников.

– Много их? – встрепенулся Азиз. Если это караван контрабандистов, то придется вызывать группу захвата из аэромобильных сил.

– Не больше десятка, – доложил пилот.

– Снижайся, посмотрим, кто это такие, – приказал командир экипажа. – Пулеметчикам быть наготове. – Потом посмотрел на американского наблюдателя: – А вы везунчик.

– Таков закон игры – новичкам всегда везет, – усмехнулся агент и, неожиданно нахмурившись, добавил: – Правда, недолго.

Вертолет снизился до сотни футов, подняв своим винтом облака песчаной пыли. Летчики оказались высококлассными профессионалами. Сделав полукруг, они стали заходить на всадников со спины.

Гранд был немного разочарован, он ожидал увидеть кавалеристов в отливающих золотом кольчугах и с яркими колышущимися от ветра султанами из перьев, сопровождающих верблюдов, груженных восточными богатствами – тончайшими шелками, коврами ручной работы, золотом, специями. Но вместо этого смог разглядеть лишь десяток всадников, как солдаты, одетых во все одинаковое – черные широкие плащи прикрывали их торсы, а головы венчали такие же черные тюрбаны. Зато лошади под ними были просто загляденье – арабские вороные скакуны.

Едущий впереди всадник поднял руку и приветственно помахал вертолетчикам. Азиз перевел взгляд на нового партнера, который из-за спины пулеметчика с нескрываемым интересом разглядывал кавалькаду.

– Муса, а ну-ка сделай еще один круг, – прозвучала следующая команда.

– Йес, сэр! – на американский манер браво гаркнул летчик, затем обернулся, зачем-то показал Гранду кольцо из большого и указательного пальцев и громко захохотал. В динамике янки его смех прозвучал как индюшачий клекот.

«Ирокез» заложил крутой вираж и пошел на второй круг. На этот раз всадников они не увидели, лишь их кони топтались на месте, ожидая команды своих хозяев.

– Шайтан, что это значит? – при виде подобного преображения не удержался от возгласа Азиз.

Роберт Гранд проследил за взглядом капитана и увидел того самого бедуина, что еще минуту назад приветствовал их, а сейчас стоял на вершине большого бархана, вознеся руки к небесам.

«Он что, молится?» – с недоумением подумал Боб. Эта одинокая фигура уже немолодого человека сейчас напомнила ему статую Спасителя в Рио-де-Жанейро. Выстрела он не услышал и сперва даже не понял, что по ним открыли огонь. Первая же пуля нашла свою жертву, швырнув пулеметчика на наблюдателя.

– Что это… – начал было возмущаться Боб, выбираясь из-под неподвижного тела, но тут же возле его лица в полу образовалось несколько пулевых отверстий с выгнутыми наружу острыми краями.

Вертолет все еще совершал разворот, когда взорвалось от попадания лобовое стекло, брызнув градом осколков в кабину. Один из пилотов, сраженный наповал, повалился набок, другой с животным воем схватился за окровавленное лицо. Потерявший управление «Ирокез» нырнул вниз и врезался в плоскую вершину бархана, потом завалился на бок. Сломанные лопасти винта разлетелись с неестественно громким хрустом, который было слышно даже сквозь звукоизоляцию шлемофона. Это походило на близкий взрыв, после чего сознание померкло, и только в мозгу, как на табло салона самолета, высветилось: «Это конец…»

– Боб, Боб!

Открыв глаза, янки увидел склонившегося Азиза. Тот стащил с него шлем и пытался привести парня в чувство.