Не видя звёзд - Вадим Панов

* * *

Адмирал дер Жи-Ноэль распорядился покинуть Искеполис на рассвете, поэтому подъём на цеппелях Экспедиции сыграли за два часа до восхода солнца. Впрочем, подъём сыграли на всех вымпелах: исполняя старый никем не писанный, но строжайше соблюдающийся закон, все цепари и все жители сферопорта вышли провожать Экспедицию. По той простой причине, что цепарям Астрологического флота предстояло идти туда, куда до сих пор не ступала нога человека и никто не мог представить, что их там ожидает. Они уходили ради всех, и люди смотрели им вслед. Провожали, надеясь на встречу.

После подъёма цеппели ожили: заработали кузели, зажужжали мощные генераторы, начались пробные запуски тяговых двигателей… и всё это время посадочное поле наполнялось людьми. Но приветствий и криков не было: пелеранийцы просто наблюдали за тем, как Девятнадцатая Астрологическая экспедиция готовится к походу.

Готовится идти туда, где погибла Тринадцатая.

– Время, адмирал.

Стоящий на мостике дер Жи-Ноэль коротко кивнул, последний раз посмотрел на собравшихся людей, едва заметно улыбнулся и приказал:

– Радист!

– Адмирал? – мгновенно отозвался ожидавший приказа радист.

– Передайте вымпелам приказ выступать в соответствии с установленным графиком выхода из порта.

– Да, адмирал.

Первым – по традиции – Искеполис покинет гигантский «дер Атродиус»: медленно поднимется над сферопортом, на несколько секунд задержится, принимая последние прощальные крики, и возьмёт курс на точку перехода.

– Да поможет нам святой Хеш.

Палуба вздрогнула, и земля стала уходить вниз.

Поход начался.

///

– Тридцать минут до точки перехода, мессер, – доложил Дорофеев, увидев поднявшегося на мостик Помпилио.

– Поверить не могу, что мы добрались и можем вздохнуть спокойно, – ворчливо произнёс дер Даген Тур, усаживаясь в своё кресло. – Базза, это был ужасающий опыт. Никогда… никогда раньше я не испытывал столь пронзительной, пожирающей изнутри скуки: даже когда матушка заставила меня выучить генеалогическое древо даров Капелли. В качестве наказания, разумеется.

– Дозволено ли мне будет узнать, чем вы так провинились? – осведомился Дорофеев, с трудом скрывая улыбку.

– Я перестал оказывать знаки внимания младшей дочери дара Капелли, и мне было предложено изучить, от какого счастья я отказываюсь. Но это не повлияло на моё решение… – Помпилио поёрзал в кресле и посмотрел на Валентина, в руках которого как будто сам собой образовался серебряный поднос с двумя рюмками зелёного ликёра. – Вечно ты со своими глупостями.

– Да, мессер, – подтвердил слуга. – Ваш любимый эскатийский.

– Угощайтесь, Базза, – предложил дер Даген Тур. – Вы ведь знаете, что от Теодора невозможно отвязаться.

– Благодарю, мессер.

– Оставьте. – Помпилио неспешно выпил, несколько мгновений молчал, смакуя вкус, а затем продолжил: – Я даже пробовал читать и прочитал половину.

– Половину книги? – уточнил Дорофеев.

– Базза, зачем вам ненужные подробности? Половину чего-то там… Кира сказала, что было интересно.

– Вы читали с супругой?

– Теодор читал… правда, я попросил его делать это негромко, поскольку люблю предаваться размышлениям под его бубнёж. Вы ведь знаете, Базза, как серьёзно я отношусь к литературным упражнениям.

– Мне это известно, мессер.

– Но сегодня даже книга не доставила мне привычного наслаждения… – дер Даген Тур тяжело вздохнул, взял у слуги чашку с дымящимся шоколадом и сделал маленький глоток, всем видом показывая, что, несмотря на приложенные капитаном и слугой усилия, он всё ещё пребывает в меланхолии.

Путешествие по Пелерании оказалось не особенно утомительным: семь часов со скоростью пятьдесят лиг – адмирал дер Жи-Ноэль распорядился идти неспешно, что для привыкшего к быстрым перемещениям Помпилио было не совсем интересно. После того как «Амуш» поднялся на указанную высоту и занял место в линии, дер Даген Тур некоторое время бродил по капитанскому мостику, словно надеясь, что дер Жи-Ноэль опомнится и разрешит быстрым кораблям идти с угодной им скоростью, потом сказал, что «Не прочь отдохнуть от всей этой нервотрёпки», и удалился в каюту, посоветовав Дорофееву «Не надрываться в простом переходе, потому что ваши силы нам ещё пригодятся». Базза не стал отказываться и разделил командование простым и скучным походом с Акселем, благоразумно поспав три часа.

Другими словами, несмотря на ранний подъём, к точке перехода старшие офицеры «Пытливого амуша» подошли отдохнувшими.

– Базза, что происходит на «Амуше»? – поинтересовался Помпилио, прикончив половину шоколада.

– Всё хорошо, мессер.

– Я люблю, когда вы так отвечаете – это внушает сдержанный оптимизм… Но если всё хорошо, то почему «Амуш» так медленно движется?

– Приказ адмирала, мессер.

– Жаль, что он до сих пор не отменён.

– Совершенно с вами согласен, мессер.

– Приятно находиться в кругу единомышленников… – дер Даген Тур допил шоколад, вернул Теодору кружку и совсем другим тоном произнёс: – Базза, я считаю, что мне следует провести этот переход в компании Галилея.

– В астринге? – удивился Дорофеев.

– Нет, в соседнем помещении. Я перейду в него перед прыжком.

– Думаю это хорошая идея, мессер, – поразмыслив, согласился капитан.

– Очень рад, что мы думаем одинаково, Базза.

– Но я не уверен, что вам следует совершать прыжок в одиночестве, мессер.

– Я возьму с собой ведьму, – ответил дер Даген Тур таким тоном, что стало ясно – это и было главной целью пребывания рядом с астрологом. – На всякий случай.

– Возьмёте кого-нибудь ещё?

– Полагаю, мы справимся.

Если что-нибудь случится, это останется между Галилеем, Помпилио и Аурелией. Никто, кроме них, не будет знать правды.

– Да, мессер.

– Я знал, что вы поймёте, Базза.

– Позволите ещё один вопрос, после которого я перестану вам надоедать?

– Конечно, Базза, сколько угодно вопросов.

– Вы ей доверяете?

– Абсолютно.

– Я могу узнать причину такого отношения?

Несколько мгновений дер Даген Тур молчал, затем прищурился на рулевого, убедился, что тот не сможет услышать его ответ, и очень тихо, только для своего капитана, произнёс:

– Причина проста, Базза: тот, кто прислал Аурелию, очень хочет, чтобы я вернулся из Туманности целым и невредимым.

///

– Прошу. – Валентин посторонился, пропуская ведьму в кают-компанию. Постоял, ожидая дальнейших распоряжений, не услышал и остался в коридоре, бесшумно закрыв за собой дверь.