Прежде чем ты уйдешь - Клэр Свотмен

На глаза, в который раз за сегодняшний день, наворачиваются слезы.

– Конечно. Я просто радуюсь, что все позади.

– Да, момент был довольно опасный.

– И даже более чем. – Я делаю паузу и нерешительно продолжаю: – Если честно, мне и вправду казалось, что мы погибнем.

– Мне тоже.

– Знаешь, я рада, что сказала то, что сказала, – зардевшись, признаюсь я.

– А уж я-то как рад!

– Ну тогда все отлично. – Потупившись, я смахиваю с колена несуществующую пылинку.

Эд подносит мою руку к губам и нежно целует в ладонь:

– Не переживай, Зои. Я счастлив, что ты призналась мне в любви. И что я ответил тебе тем же. Я действительно люблю тебя. Ты даже не представляешь, как сильно! Похоже, это была любовь с первого взгляда. Я влюбился, когда увидел, как ты стоишь на нашей студенческой кухне, точно кролик, замерший на дороге в свете фар, очень симпатичный кролик, кстати сказать. Жаль, я не сразу понял, каким был ослом, что потратил столько времени зря.

У меня перехватывает дыхание. Выходит, Эд всегда меня любил. Но он никогда об этом не говорил, ни разу за все годы, что мы были вместе. А значит, сценарий нашей прежней жизни несколько изменился. Существенно или нет – это не столь важно. Я не жадная, хватит и того, что есть. В общем, я могу расслабиться и радоваться возможности снова быть с Эдом. И если сегодня – наш последний день вместе, я должна постараться сделать его счастливым.

Между тем автобус подъезжает к станции, водитель выключает двигатель. Раздаются радостные крики, пассажиры облегченно аплодируют. Эд присоединяется к остальным, на его лице расцветает улыбка, глаза, в лучиках морщинок, ярко блестят.

Достав с полки рюкзаки, Эд за руку выводит меня из автобуса. Мы идем по оживленной улице в сторону отеля. Нам хорошо вдвоем, и лишние слова сейчас не нужны.

Оказавшись в гостиничном номере, с голыми стенами и жесткой кроватью, мы внезапно чувствуем дикую усталость и, плюнув на наш план посмотреть город, дружно валимся на кровать.

– Что ж, было интересно.

– Смотря с какой стороны посмотреть.

– Знаешь, Зо, мне еще никогда в жизни не приходилось бывать в такой передряге. Да, я действительно пережил в свое время пару не слишком приятных минут в воздухе, когда самолет так сильно трясло, что казалось, он вот-вот рухнет, но тогда перспектива упасть с высоты и разбиться не пугала так, как сегодня. И все из-за тебя.

– Из-за меня?

– Ага. Раньше, когда дело касалось только меня… Ну, я, естественно, не хотел умирать молодым… – (При этих словах у меня сжимается сердце.) – Хотя, если бы такое случилось… Что ж, чему быть, того не миновать. Но мысль о том, что я могу потерять тебя… Мне даже страшно об этом подумать. Я этого точно не переживу. – Эд, покраснев, умолкает. – Знаю, со стороны может показаться, что я полный придурок, но это правда. – Он смущенно пожимает плечами.

– Ох, Эд, ты вовсе не придурок! Я чувствую то же самое. Мысль о том, что я могу тебя потерять, буквально разбивает мне сердце. Не знаю, как смогу жить без тебя. Как смогла бы жить без тебя, – поспешно поправляюсь я.

Несколько минут мы лежим в уютной тишине, затем Эд нарушает молчание:

– Ну это ты загнула.

– Возможно. – Момент упущен, но у меня словно камень с души свалился. После трудного дня не хочется ничего усложнять.

Неожиданно Эд садится и хлопает в ладоши:

– Давай все-таки куда-нибудь сходим.

– Сходим? Куда?

– Ну я не знаю. Поедим, погуляем. Пропустим по стаканчику. Нам сейчас точно не повредит.

– Эдвард Уильямс, ты, как ни странно, прав, – торжественно заявляю я.

– Как ни странно? Я всегда прав.

Переодевшись, мы отправляемся в город. Мы идем мимо соборов и церквей, глазеем на витрины, пьем на рыночных площадях кофе и вино. И до самого вечера я стараюсь думать лишь о том, что происходит здесь и сейчас. Эд со мной, мы молоды, мы от души веселимся. И мы любим друг друга.

А большего мне и не надо.

Вернувшись в отель, мы залезаем под одеяло и лежим, прижавшись друг к другу, пьяные и счастливые. Я задремываю в объятиях Эда, и в голове внезапно мелькает странная мысль: завтра мне не придется мучиться похмельем. На сердце хорошо и спокойно, и, прежде чем уснуть, я думаю о том, что, быть может, мне удастся провести еще один день с Эдом. Просто еще один день.

Даже не успев открыть глаза, я понимаю, что в очередной раз попала в прошлое. Сердце неистово колотится, приходится сделать глубокий вдох, чтобы прийти в себя. И мне, собственно, наплевать, какой сегодня день, достаточно и того, что мне подарили еще один день.

Выбравшись из кровати, определенно той самой, что стояла в нашей с Джейн съемной квартире, и накинув на плечи одеяло, чтобы защититься от утренней прохлады, я прохожу в гостиную. И вот я сижу, подобрав под себя ноги, на диване в окружении упаковочных коробок, медленно потягиваю чай с молоком и смотрю, как чернильное небо за тонкими занавесками начинает мало-помалу светлеть.

Я твердо знаю, что день грядущий мне готовит – подсказкой послужили упаковочные коробки, – и теперь нахожусь в состоянии приятного волнения от перспективы съехаться с Эдом. При этом я лихорадочно соображаю, удастся ли мне хоть как-то изменить стереотип поведения, чтобы повлиять на ход событий. И предотвратить смерть Эда. Теперь я не сомневаюсь, что это возможно.

Допив чай, я оставляю кружку на столике и, сладко потягиваясь, поднимаюсь с дивана. Одеяло соскальзывает с плеч, но я не поднимаю его, поскольку утреннее тепло уже успело сменить ночную прохладу. Я шлепаю босиком на кухню и останавливаюсь перед холодильником. Дверца хаотично завешена фотографиями на магнитах, а также рецептами, ваучерами и прочей чепухой, которую непонятно куда девать.

Фотографии вроде знакомые, но прежде я особо не обращала на них внимания. И вот теперь я рассматриваю снимки более пристально, пытаясь вспомнить свою прошлую жизнь. Мой взгляд приковывает фото нас с Джейн в обществе двух красивых парней. Каникулы в Греции много лет назад, когда мы вовсю тусовались по ночам и практически не видели солнца. Наши глаза сияют, а кожа светится изнутри. И мы явно навеселе. Затем куча снимков, где мы за ресторанным столиком поднимаем бокалы вина и улыбаемся в камеру; фотографии с выпускного вечера, с вечеринок по поводу дней рождения; фото, где я с Эдом или с Джейн; фото Джейн с парнями, имена которых мы давным-давно забыли. Это самый настоящий каталог нашей жизни и романтических увлечений.

Вот ваучер на тапас «два по цене одного» в местном ресторанчике, стикер, напоминающий одной из нас купить молока, несколько рецептов. А еще открытка из Барселоны. Я снимаю магнит и переворачиваю открытку: