Ведьма носит Reebok - Надежда Первухина

– Игорь, – спокойным, но суровым тоном пригласила бесшабашного призрака тетя, – встаньте между нами. Мы возьмем вас за руки.

– О, как это романтично! – захихикал призрак. – Две условно симпатичные ведьмы под белы рученьки препроводят меня в новое жилище! Мило! Мило!

Ох и огребешь ты у меня, призрак, за «условно симпатичных». Ох, огребешь. Спать не буду, перерою все книги о призраках, а найду способ, как тебя сделать шелковым!

– Спасибо вам! – на прощанье крикнула Сибилла, и тут мы, взяв призрака за вялые ладони, шагнули в воздух ночи.

Как известно, призраки – это эктоплазма: малопонятная субстанция, остающаяся от человека, упорно цепляющегося за жизнь после смерти. Эктоплазму никто не ощущает, кроме медиумов и ведьм. Сейчас она ощущалась мной как холодная потная ладонь довольно противного призрака (не знаю, что ощущала Анна Николаевна, но не думаю, что что-нибудь приятное).

Втроем мы летели над засыпающим городом. Время после полуночи вовсе не означает, что Оро погружается в глубокий сон. На работу выходят многие вампиры и опять же призраки. На «Панацее-Фарм» начинается третья, замогильная смена, означающая, что к работе приступают умертвия. Именно им приходится делать самые опасные, связанные с сильнодействующими ядами лекарства. Кое-где светились тусклые огоньки свечей ведьм, собравшихся на шабаш… Словом, жизнь кипела, и не было до нас никому никакого дела.

Мы без приключений добрались до дома. Тетя протащила Игоря через защитное поле и произнесла официальную формулу, разрешающую этому призраку-греховоднику пребывать в нашем уютном (доселе) жилище.

Втроем мы добрели до кухни. Тетя попросила чаю с капелькой бренди для поправки здоровья. Я принялась готовить чай, а призрак вошел в стену, мотивируя это тем, что должен детально ознакомиться с жилищем. Надеюсь, он не станет греметь кастрюлями и не перепачкает кетчупом мои выходные платья…

Поставив перед тетей чашку чая, я уселась напротив, подперла ладонями щеки и воззрилась на свою наставницу долгим взглядом.

Тетя с видимым наслаждением отпила чаю, посмаковала его, а потом спросила:

– В чем дело?

– В вашей благотворительности, тетя. Вы не думаете, что она принесет вам много проблем?

– Ты про Сибиллу и призрака?

– Именно.

– Все будет хорошо, поверь мне.

– Тетя, я верю. Я бы и сама на вашем месте поступила бы точно так же. Кстати, вы не думали над тем, как этого призрака обуздать?

– Я все слышу! – донесся голос Игоря.

– Я над многим думала, Юля, – утомленно сказала Анна Николаевна. – И волнует меня сейчас не призрак…

– Я опять-таки все слышу! – квакнул Игорь где-то в промежутке между этажами. Но мы не обратили на него внимания.

– Что вас волнует, тетя? – спросила я и втихую налила себе полрюмки бренди.

Тетя отобрала у меня бренди и выпила сама. Погрозила пальцем. Понимаю, понимаю: алкоголь мой враг. А кто друг? Амитриптилин?[2]Но задуматься как следует над этим вопросом мне не дали. Тетя заговорила приглушенно и задумчиво:

– Как-то странно все получилось. Мы пошли в магазин господина ла Барки за гвоздями.

– И приобрели эти гвозди, – поддакнула я.

– Но нашей целью были не гвозди, а информация. Мы надеялись, что господин ла Барка вспомнит свою покупательницу – высокую, стройную брюнетку.

– И тут появилась Сибилла Тейт.

– И лишила нас гвоздей. А также – на некоторое время – мобильности и здравомыслия. Признайся, Юля, ты ведь в нее влюбилась.

– Да вы что, тетя?! Да чтобы я – в женщину… Ну допустим. И что такого? Это платоническая любовь, между прочим, и горе тому, кто подумает дурное!

– Я не про то. Я говорю о том, что Сибилла практически захватила нас, глупых и доверчивых, в плен. А если она и есть убийца?

– Какой убийца?

– Юля, у тебя в голове от жары перемкнуло. Проясни мозги. Мы что расследовать взялись? Убийство феи в корпорации «Медиум».

– Ой, и верно, – вспомнила я. Тут же перед моим мысленным взором встала отрубленная, да еще и проколотая гвоздем рука феи. – Но мы не продвинулись ни на шаг. Я не думаю, что Сибилла убийца.

– А почему?

– Она не работает в корпорации «Медиум».

– А откуда ты знаешь, что не работает?

– Она не сказала… И потом, я ее там не видела нигде.

– А много ты вообще видела в корпорации? Ты только и делаешь, что носишься по поручениям Мокриды Прайс, сама говорила. Ты даже не была в храме Великой Матери.

– Некогда мне.

– Вот-вот. А насчет того, что ты не видела Сибиллу… Так убийца и не станет себя афишировать.

– Нет, тетя, Сибилла не может быть убийцей фей. Ну не может, и все. Она какая-то слишком светлая, что ли. У нее такая аура.

– А ты тоже заметила! Да, аура у нее чистая, как у пятилетнего ребенка. Ни пятнышка. Но ауру всегда можно почистить.

– Сибилла не стала бы. У нее мышление другое, позитивное. Она вся в искусстве, в творчестве…

– Однако это не помешало ей распознать в нас ведьм и буквально захватить в плен.

– Она хотела решить свою проблему.

– И решила. За наш счет.

– Ну, уж это мы сами виноваты.

– Я все слышал! – Призрак выпал из потолка и уселся на буфете. Половина плеча у него при этом ушла в потолок. – Вы пытаетесь обвинить мою Сибиллочку в каком-то убийстве. Это не есть хорошо. Вы злые ведьмы. И коварные притом. Хочу я покидать ваше жилище!

– Что это ты с акцентом заговорил? – с улыбкой поинтересовалась Анна Николаевна.

– Наверное, на него дом так воздействует, – определила я.

– Игорь, успокойся, – сказала тетя. – Никто твою Сибиллу ни в чем не обвиняет.

– Точно есть сие? – подозрительно спросил призрак.

– Точно, – успокоила его тетя.

– Тогда идите смотреть-видеть, что обрел я в комнате под косым потолком!

– Это моя спальня!

– Идите смотреть, чтобы не говорить: «Это сделал злой Игорь»!

Мы немедленно поднялись в тетину спальню. Здесь все было без изменений…

Кроме одного.

На полу сидела полуживая фея, у которой была отрублена кисть.

– Ночь, похоже, все еще молода, – напряженным голосом сказала тетя, внимательно разглядывая сжавшийся на полу комок в каких-то легкомысленных тряпках. – Была бы она еще и нежна…