Сводные влюбленные - Лана Кохана

— Привет! Полетт, верно?

— Жасмин? — опознала я подошедшую девушку.

— Кера, — хихикнула она. — Макс, тут твоя сестра!

Клянусь, я вытаскивала тот чертов каблук из ямки, но он снова там очутился и подвернул мою ногу. На этот раз я сама использовала МакКензи в качестве опоры, когда за спиной Керы появился Макс. С висящим на руке мальчуганом.

Девушка обхватила ладонями плечо моего брата, и они образовали картинку с обложки. Молодое семейство — со сроком, грозящим за педофилию, судя по возрасту «сыночка», — на прогулке.

— Этти? — Макс бегал взглядом между мной и МакКензи. — Не ожидал тебя здесь увидеть.

— Я учусь в пятнадцати минутах ходьбы, — не без упрека заметила я.

— Это мой брат Джек, — указала на мальчика Кера. — Мы с Максом ведем его в парк. А ты друг Полетт?

— Парень, — ответила я на вопрос, адресованный МакКензи, переплетая наши пальцы.

Макс, 20 ноября

— Если и дальше будешь лупить без разбору, — с серьезным видом сказал Зак, — то на сегодня для тебя тренировка закончится.

Я мог бы поспорить, ведь то, что он организовывает эти тренировки, не дает ему права командовать, но даже Бадди провел пальцем по горлу, как бы намекая, мол, мне пора завязывать.

Я громко выпустил пар носом, стянул перчатки, сел на скамью и разом осушил бутылку воды. Холодная жидкость сняла часть жара, который, как мне казалось, подпитывал агрессию. Последние полчаса в любом противнике я видел парня Этти. Парня! Что б его скунсы пометили.

— Что у тебя стряслось? — Бен подсел ко мне.

— Клиент привередливый попался.

— Ври больше, ты никогда так не бесишься из-за своего малевания.

— Графический дизайн — не малевание.

— Что-то с той мадам, которая прогуливалась с тобой на днях? — присоединился Зак.

Или дело в Полетт? Бадди каждый раз изображал сестренку, распахивая глаза и растягивая губы в улыбку. Ну, каждый раз, когда девушки не было поблизости, естественно.

Я поднялся с места, где меня окружили, и направился в раздевалку:

— Если вы закончили, советую не засиживаться.

Парни последовали за мной и теперь тактично избегали затронутой ранее темы.

— Все хотел спросить. Что у вас с моей сестрой? — обратился Зак к Бадди, но быстро понял свою ошибку. — А, чтоб тебя. Макс, побудешь переводчиком?

Мои услуги закончились на передаче первого сообщения, так как Бадди просто пожал плечами. Будь у его черной кожи способность краснеть, она непременно сделала бы это.

— Какой план на День Благодарения? — спросил брата Зак. — Мама будет настаивать провести свадьбу пока тебе еще двадцать пять. Уже есть идеи, как сместить фокус ее внимания?

— Думаю, она будет слишком занята успокоением отца, — махнул рукой Бен. — Келли решила устроить ему еще одно испытание. Хочет привезти девушку по имени Мэй.

— В качестве?..

— Именно. И угадай что? Они познакомились в больнице на Хэллоуин. У Келли было растяжение, а Мэй подвернула ногу, упав с шеста.

Парни засмеялись, явно предвкушая семейную драму, а Бадди продолжал сосредоточенно завязывать шнурки. Знаю, он не читал этот разговор по губам, но не исключено, что Келли и сама поведала Синклеру о новом увлечении. Я положил руку ему на плечо и сжал его, когда парень кивнул, подтверждая мою теорию.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

[27] «Oh mon dieu, Max!» с франц. «Боже мой, Макс!»

[28] Игра слов. В выражении «Polly-molly» слово «molly» с англ. сленга — «проститутка».

[29] Желтый.

[30] Тайский бокс или муай-тай — боевое искусство Таиланда.

[31] Отсылка к роману Сэмюэля Ричардсона «Кларисса, или История молодой леди», фамилия главного героя (Ловелас) которого стала именем нарицательным. По сюжету красавец-аристократ коварнейшим образом соблазнил шестнадцатилетнюю главную героиню.

Полетт, 25 ноября

— Полетта, почему вы все еще сидите тут? — выглядывал на меня из-за папок мистер Барнс.

— А я думаю.

— До сих пор?

— Я тугодум.

Мужчина шумно опустил бумаги на стол, и я начала сгребать свои принадлежности. Делала это, однако, крайне медленно, потому что мне все еще не хотелось идти на ланч, а этот подлый мистер Барнс взял и отпустил пораньше.

С тех пор как я дала «зеленый свет» игре «парень-девушка», МакКензи стал настаивать на том, чтобы я сидела с ним за столом. Требование логичное, но выполнять его совсем не хотелось.

В первый день на время большого перерыва я сбежала в медпункт с «больным животом», во второй — помогала тренеру Вальдес с сортировкой мячей в зале, на третий — изображала Джони Инглиша [32], скрываясь в библиотеке. Следующим алиби был задержавший меня мистер Мюллер, а в пятницу я сослалась на забытые в шкафчике вещи, после чего сказала, что и сама потерялась в шкафчике. На сегодня же отмазку пока не придумала.

Мои педантично опускаемые по одному ручки и карандаши кто-то варварски схватил и скинул в сумку разом с тетрадью и даже библиотечной книгой.

— Эй, мне ее еще сдавать!

— Мне тебя еще за столик тащить, — фыркнул МакКензи, хватая мою сумку в одну руку, а меня — в другую.

— Пожалуйста, — драматично стенала я, — не надо! Я уже это проходила. Парни будут чавкать, ржать и лазать друг к другу в тарелки, а девочки — шушукаться и трусить волосы в еду.

— Пошушукайся с ними. И тебе тоже есть, чего натрусить в еду.

— Да, но мои волосы — другое дело. А там все будут сидеть рядом и трусить волосы друг другу. Не хочу есть чужое ДНК.

— Тогда сядешь по другую сторону от меня.

МакКензи вел меня по коридору, придерживая за талию. За неделю наших отношений он ни разу не пересекал черту: обнимашки — пока я не отстраняюсь, касания — если я не одергиваю руку, поцелуи — ими одаривались только щеки. Должна признать, проводить время наедине с этим парнем оказалось даже лучше, чем раньше, когда мы тусовались в компании, поэтому пункт про общение и вовсе перекочевал на первое место в моем списке преимуществ от сложившейся ситуации. Но вот эта его настойчивость…