Вместе поневоле - Дженнифер Фэй

– И ты правда веришь, что я могу быть хорошим?

Кара нежно погладила его по щеке:

– Конечно. Я знаю, ты не похож на своего отца.

Джейсон подхватил ее на руки и закружил.

В этот самый момент он точно знал, что больше нет никаких помех его счастью.

– Нам нужно еще кое-что обсудить, – тихо промолвила Кара.

Кара не успела сказать и слова, Джейсон уже целовал ее. Противостоять было невозможно: отвергни она его ласки сейчас – и он никогда не поверит, что достоин любви.

По мере того как поцелуи становились все более и более страстными, желание наполняло ее с ног до головы. Кара не могла больше ждать – обхватив его руками за поясницу, она притянула подтянутое мужское тело к себе.

Этого момента она ждала долгие годы и с трудом верила теперь, что он наконец настал. Словно по мановению волшебной палочки ее феи крестной, притаившейся в тени рождественской ели, Джейсон снова был рядом. Он опрокинул Кару на диван, не переставая покрывать ее лицо и шею дразнящими поцелуями. Она нашла его губы, все еще соленые от попкорна, своим языком. Джейсон проник руками под свитер, и мурашки побежали от его прикосновений к нежной коже ее талии.

Не отрывая губ от ее шеи, он прошептал:

– Мы потеряли слишком много времени. Выходи за меня.

– Что?! – воскликнула Кара, вырываясь из его объятий и одергивая свитер.

– Не такой реакции я ожидал, – засмеялся Джейсон.

Все еще тяжело дыша, Кара спросила:

– Ты серьезно? Или просто повредился рассудком от переизбытка чувств?

Джейсон широко улыбался:

– Почему ты так удивляешься? Это ведь уже не первый раз, когда я делаю тебе предложение.

– Не забыл, что у меня ребенок?

– Ты сама говорила, что с настоящим отцом она никак не связана. Не думаю, что это вызовет серьезные проблемы, – мы оспорим его права на отцовство. – Он взял Кару за руку, не замечая выражения муки на ее лице.

– Ты должен знать, Джейсон… – промолвила она тихо.

Скажи ему кто-либо пару месяцев назад, что он может быть хорошим отцом, Джейсон посмеялся бы этому человеку в лицо. Он только сейчас понял, как много значит для него Саманта, как сильно он любит их обеих. Он был готов ко всему.

– Скажи мне его имя, – сказал Джейсон уверенно. Не сразу он свыкся с мыслью, что Саманта – дочь какого-то другого мужчины, но сейчас он, по крайней мере, мог обсуждать это достаточно спокойно.

– Ты не понимаешь… – ответила Кара. Она была бледна как мел, нижняя губа дрожала.

– Понимаю. Это трудно.

– Прежде чем я скажу, ты должен постараться понять.

– Что бы там ни было, мы справимся, – сказал Джейсон.

Он сам хотел верить в это. Быть частью их семьи – это то, чего он желал больше всего на свете, помимо восстановления «Грин-Саммит», конечно. Навряд ли ее секрет окажется страшнее его собственного. Кара смогла принять его, сможет и он. Он простит, ведь без прощения нет любви. Так она говорила?

– Когда ты уехал, – начала Кара, – я была раздавлена. Несколько месяцев не выходила из комнаты, выплакала все слезы, пыталась понять, что пошло не так. Я молилась о том, чтобы ты передумал и вернулся ко мне. – Непроизвольный всхлип прервал ее рассказ. – Я обратилась к твоему отцу, но тот сказал, что ты не оставил ни адреса, ни даже номера телефона. Джо очень переживал.

– Я сменил фамилию, чтобы он не смог отследить мое местоположение, – попытался оправдаться Джейсон. Видеть ее страдания было невероятно тяжело. Спустя столько лет ей все еще больно, и он тому виной. Как же он ненавидел себя за эти слезы.

– Друзья пытались поддержать меня, убеждали, что нужно двигаться дальше, что я вскоре забуду тебя, – продолжала Кара. – Как они не понимали? Нас с тобой связывало так много… Однажды они вытащили меня на вечеринку.

Каждое слово отзывалось отбойным молотком в его ушах. Джейсон пытался найти слова утешения, хоть как-то извиниться, но как словами можно унять ту боль, с которой Кара вспоминает об их расставании?

Он знал, Кара никогда не любила шумные тусовки: ей было комфортнее в парке, на свежем воздухе, чем в компании пьяных друзей. Что-то произошло в тот вечер. Сердце его сжалось, в горле встал ком, как это бывало во время боя, – чутье подсказывало, что нужно найти укрытие, бежать, прятаться. Пришло запоздалое осознание того, что что-то идет совсем не так. «Нет, не может быть, – пронеслось в голове. – Не делай этого», – взмолился он.

Слеза скатилась по щеке Кары.

– Прости, я не могу лгать тебе. Ты должен знать всю правду.

Повисло неловкое молчание. Даже в такой ситуации Джейсон не мог оторвать взгляда от ее губ цвета розовых лепестков. Они были такими манящими – так и хотелось унять эту дрожь успокаивающим поцелуем, чтобы больше ни одного печального слова не сорвалось с них.

В нерешительности она подняла глаза и снова заговорила:

– Там, на вечеринке, я так и сидела в углу, жалея о том, что пришла. Своей машины у меня тогда еще не было, и пришлось ждать, пока меня заберут. Кто-то, видимо, решил, что мне надо расслабиться, и подмешал какую-то гадость в коктейль. Они говорили, это поможет от душевной боли. – Кара замолчала.

Каждый мускул в его теле напрягся.

– Ты знаешь, я не пью, поэтому много и не потребовалось. Я была молодой и глупой! Другого оправдания тому, что случилось дальше, нет. Приехал Шон, чтобы отвезти меня, пьяную в стельку, домой.

Острая боль пронзила грудь Джейсона, словно в него выпустили несколько пуль разом и оставили умирать долгой мучительной смертью. Он должен был быть там, он, а не кто-то другой, не Шон.

– Не продолжай, я ошибся – не хочу ничего слышать.

– Ты должен, – сказала она срывающимся голосом. – Хватит убегать. От этого не скрыться.

Джейсон сделал шаг к двери и остановился, собрав волю в кулак.

Кара поднялась:

– Тебя не было рядом, когда я нуждалась в этом, но Шон никуда не исчез. Я доверяла ему так же, как и тебе, мы ведь были лучшими друзьями! Он пытался привести меня в чувство, посадил в машину, и мы поехали домой.

Джейсон приготовился встретить ужасающую правду – она надвигалась на него, словно поезд на полном ходу.

– У меня началась истерика, и ему пришлось остановиться на пустынной сельской дороге, чтобы утешить меня.

– Прекрати! – воскликнул Джейсон, он не мог вынести этого. Он уже все понял, но до последнего надеялся, что ошибался. – Шон – отец Саманты?

Кара молча кивнула, слезы струились по ее щекам.

Темные волосы, голубые глаза – теперь все ясно, их с Шоном нередко принимали за родных братьев. Он был его лучшим другом. А Кара, Кара была его единственной возлюбленной! Как такое могло случиться?