Кровь и нефть. Безжалостное стремление Мохаммеда бин Салмана к глобальной власти - Bradley Hope

отпуск и в течение нескольких месяцев путешествовал между своим сыном в США и Саудовской Аравией, ожидая решения проблемы.

Мохаммед ненадолго вернул Джабри на службу, когда сотрудники Белого дома и американской разведки попросили его о сотрудничестве, чтобы сгладить разногласия между США и Саудовской Аравией по поводу йеменской кампании. Но все чаще Джабри чувствовал себя маргиналом.

Затем, в сентябре 2015 г., когда король Салман находился в поездке, а МБН - дома в Саудовской Аравии в качестве исполняющего обязанности короля, Джабри увидел шокирующую новость, появившуюся в Twitter: Его уволили. МБН был удивлен не меньше, и они с Джабри согласились, что это двойное оскорбление. Увольнение главного заместителя MBN в то время, когда MBN был исполняющим обязанности короля, казалось, должно было принизить наследного принца. Мохаммед уволил Джабри, заявив, что тот находится под следствием за тайные встречи с официальными лицами Великобритании и США, в том числе с директором ЦРУ Джоном Бреннаном, без разрешения короля. Королевский двор создал комиссию для расследования пятнадцатилетних контактов Джабри с разведкой, однако король Салман распустил ее после того, как МБН сообщил ему, что Джабри встречался с этими чиновниками по его приказу.

Давние соратники Джабри по разведывательному сообществу США были шокированы, а МБН был в ярости. Но Джабри посоветовал ему оставить все как есть - увольнение, похоже, было направлено на эскалацию напряженности между МБН и Мохаммедом, а это ни к чему хорошему не приведет.

Увольнение Джабри стало ударом по отношениям Мухаммеда бен Найефа с США и предупреждением о том, что Мухаммед бен Сальман подрывает эти отношения.

Для самого Джабри это означало жизнь вдали от дома. Боясь, что Мохаммед посадит его в тюрьму, если он останется в королевстве, Джабри связался со старыми разведчиками на Западе и до сих пор находится в изгнании, несмотря на многолетние попытки Саудовской Аравии вернуть его обратно.

 

Глава 5. Принеси мне

McKinsey

Январь 2016 г.

В штаб-квартире компании Aramco на побережье Персидского залива в Саудовской Аравии сотрудники находились в состоянии тихой паники. Ранним утром в январе 2016 года в редакцию журнала Economist пришла предварительная копия статьи с новостью, которую практически никто в компании не ожидал. Мохаммед бин Салман решил продать часть компании населению в рамках крупнейшего в истории финансов размещения акций.

По воспоминаниям одного из сотрудников, "по кабинету руководителя пронеслась дрожь тишины". Высокопоставленные сотрудники Aramco консультировали Мохаммеда по вопросам диверсификации саудовской экономики, но они никогда не рассматривали возможность продажи части финансового двигателя королевства. Такая идея была придумана в комнате, полной людей, не представляющих себе, насколько сложной окажется такая задача.

Около десятка сотрудников отдела по связям с общественностью Aramco собрались вместе с топ-менеджерами, чтобы быстро разработать заявление, которое бы создавало впечатление, что с руководством компании были проведены консультации и оно участвовало в обсуждении.

Председатель совета директоров Халид аль-Фалих, который в частном порядке выступал против первичного размещения акций (IPO) на встречах с правительственными чиновниками, подтвердил, что компания рассматривает возможность продажи акций, и рассказал о своем отличном руководстве. "Ни у кого нет никаких опасений по поводу того, что у компании есть какие-либо слабые места", - заявил он через несколько дней в интервью газете Wall Street Journal. Это заявление не соответствовало действительности. Под личиной корпоративной эффективности в духе Exxon компания Aramco изобиловала бухгалтерскими и управленческими нюансами, которые могли оттолкнуть международных инвесторов. Некоторые из них можно считать "красными флажками".

Компании, торгующие на крупнейших фондовых биржах Нью-Йорка, Лондона и Токио, должны следовать строгим правилам, обеспечивающим их ответственность перед инвесторами. Их бухгалтерская отчетность должна быть прозрачной, а учет должен вестись в соответствии с международными стандартами. Aramco, напротив, была, по сути, крупнейшей в мире "мамой и папой". Она была подотчетна одному человеку - саудовскому королю - и не была обязана следовать чьим-либо правилам. Документы Aramco были настолько неорганизованными, что бухгалтеры-экспаты, которые вели ее бухгалтерию, не могли последовательно подсчитать прибыль и убытки к концу каждого финансового квартала, что является самым главным требованием к компании, акции которой торгуются на бирже.

Внешне Aramco заявляла о "добровольном соблюдении" международных стандартов бухгалтерского учета. На самом же деле она сократила количество скучных, но важных деталей, которые используются инвесторами для количественной оценки деятельности нефтяной компании. Например, бухгалтеры Aramco просто придумывали норму амортизации нефтяных месторождений, а не следовали стандартным расчетам, которые используют такие крупные компании, как Exxon и Royal Dutch Shell. Какое значение имела амортизация для компании, принадлежащей королю? Но для корпорации, акции которой торгуются на международных рынках, искажение таких деталей может стать преступлением.

В компании отсутствовала та подотчетность, которую ожидают западные инвесторы, и по другим параметрам. Структура управления и оплаты труда не претендовала на меритократичность. Высшие руководящие должности занимали саудовцы, даже если они были менее опытны и квалифицированы, чем работавшие под ними экспаты. А зарплата и льготы этих экспатриантов во многом зависели от их этнической принадлежности, а не от их достижений. Американские и британские инженеры и бухгалтеры получали более высокую зарплату, чем специалисты из Индии или Пакистана. Специалисты из Африки получали еще меньше.

В отрасли, где другие крупные компании стали уделять большое внимание вопросам безопасности после уплаты гигантских штрафов и судебных разбирательств в связи с такими катастрофами, как разлив нефти Exxon Valdez и взрыв нефтяной вышки BP в Мексиканском заливе, к Aramco никогда не предъявлялись подобные стандарты. Ее деятельность регулировалась саудовскими судами, которые контролировались той же королевской семьей, которая владела Aramco. Поэтому у нее не было такого же стимула избегать дорогостоящих и унизительных для общества аварий. Всего за несколько месяцев до того, как Мохаммед объявил о плане IPO, Aramco пережила самую страшную катастрофу в нефтяной отрасли за последние годы - аварию, вызванную умышленным пренебрежением Aramco основными мерами безопасности.

 

Катастрофа произошла в новом жилом комплексе рядом со штаб-квартирой Aramco, который компания арендовала для проживания американских рабочих-экспатов. Саудовская компания, построившая и владеющая жилыми домами, придала им видимость современности, оборудовав во внутреннем дворе бассейн и тренажерный зал.

Компания Aramco направила эксперта по строительной безопасности Томаса Мейерса для проведения плановой проверки перед заселением сотрудников. Майерс, сдержанный колорадец, много лет проработавший инспектором по строительству в местных органах власти и консультантом в частных компаниях, был принят на работу после смертельного пожара в жилом доме для рабочих Aramco, произошедшего несколько лет назад. Это была выгодная работа, за которую он мог быть спокоен: хорошая зарплата, легкая жизнь в жилом комплексе Aramco и возможность привнести свой опыт в области