Армстронги. Загадка династии - Эндрю О'Коннор

После завтрака она подошла к Чарльзу в холле.

– Мне необходимо срочно поговорить с вами! – прошептала она.

– О чем же?

– Где мы с вами могли бы пообщаться в приватной обстановке?

– Ступайте на прогулку в парк, на первую террасу. В два часа я буду ждать вас там у фонтана.

Арабелле трудно было днем избавиться от постоянного внимания Гаррисона. В конце концов она сделала вид, что хочет после обеда прилечь у себя в комнате, а сама тем временем, быстро надев пальто, шляпу и перчатки, направилась на встречу с Чарльзом. Она шла по громадному парку на первой террасе, по лабиринту дорожек и обсаженных кустарником аллей, пока не нашла фонтан, который сейчас был весь укрыт снегом. В ожидании его она нетерпеливо расхаживала вокруг фонтана. Наконец он появился.

– Что стряслось? – спросил он, глядя на ее лицо, искаженное гримасой страха и паники.

– Эмили! Она видела меня, когда я сегодня утром выходила из вашей комнаты!

– Вы в этом уверены?

– Конечно, уверена! Она стояла, уставившись на меня так, как будто увидела привидение!

В этот момент Чарльз заметил садовника, который суетился вокруг каких-то засыпанных снегом растений.

– Давайте пройдемся, – предложил он, уводя ее по дорожке парка.

– Что нам делать, Чарльз? – с отчаянием в голосе спросила Арабелла. – Если она кому-нибудь расскажет об этом, я погибла, Гаррисон будет опозорен, а вся ваша семья…

– Она вам ничего не сказала? – перебил ее Чарльз.

– Ни слова. Просто молча смотрела на меня.

– По крайней мере вас хотя бы увидела не Гвинет и не Дафна.

– Но что сделает Эмили?

– Я пойду и поговорю с ней.

– Чарльз, мы с вами играли с огнем и теперь должны в этом огне погибнуть! – воскликнула Арабелла и, повернувшись к нему, положила руку ему на грудь.

– Арабелла, осторожно! – Чарльз кивнул в сторону садовника, который неподалеку катил перед собой тачку. Она быстро убрала свою руку, и они пошли дальше.

Перед дверью комнаты Эмили Чарльз застыл в нерешительности, прежде чем постучать. Никто не ответил, и он постучал снова.

– Эмили, это Чарльз, – громко сказал он через дверь.

Через мгновение он услышал, как щелкнул открытый ключом изнутри замок. Дверь слегка приоткрылась. Выждав паузу, он толкнул ее и шагнул в комнату.

Эмили стояла перед мольбертом.

– Что рисуешь? – спросил он.

– А ты что, не видишь? – откликнулась Эмили, продолжая работать и даже не взглянув в его сторону.

Подойдя ближе, он увидел, что она рисует его портрет.

– Я и не знал, что ты рисуешь меня, – с удивлением сказал он.

– Я работаю над этим портретом уже несколько месяцев.

– Он очень хорош – разве что немного льстит мне!

Он прошелся по комнате и взял лежавшую на столе книгу – это был том Карла Маркса.

– Маркс! – воскликнул он. – Я и не знал, что ты у нас коммунистка.

– Его идеи представляются мне интересными.

Чарльз положил книгу.

– Эмили… то, что ты видела сегодня утром…

– Ты имеешь в виду Арабеллу, которая в ночном халате выскальзывала из твоей комнаты?

– Хм… да… Это вовсе не то, что тебе могло показаться со стороны…

– Я прекрасно понимаю, что мне могло показаться и что это есть на самом деле. – Она перестала рисовать и отложила кисть в сторону. – Ты соблазнил ее за спиной у Гаррисона!

– Ты не понимаешь…

– Да неужели? Это вряд ли, потому что передо мною предстала предельно ясная картина. – Она подошла к нему вплотную. – Гаррисон ведь помолвлен с ней, Чарльз. Как ты мог?

– Ты думаешь, я планировал это заранее?

– И сколько это у вас тянется?

– Только неделю. Всего одну неделю, клянусь.

– Гаррисон должен знать, с какого рода женщиной он связывается.

Чарльз запаниковал:

– Эмили, ты не должна никому рассказывать о том, что видела. Ты понимаешь меня? Слишком многое стоит на кону. Никто и никогда не должен об этом узнать, слышишь?

– Но…

Он отвернулся, отошел к окну и стал смотреть на снег.

– Я всегда думал, что мы с тобой очень близки. Я думал, мы с тобой понимаем друг друга.

– Да, но это же совершенно другое!

– Выходит, тогда, на верховой прогулке, ты солгала мне? – Он обернулся и посмотрел на нее; лицо его было искажено болью. – Помнишь? Когда ты сказала, что я всегда могу рассчитывать на тебя. Когда ты подумала, что я встречаюсь с замужней дамой. Ты говорила, что прикроешь меня, поможешь мне, что даже можешь быть моим посредником.

– Но это было до того, как я узнала, что мужчина, которого ты обманываешь, – Гаррисон!

– Значит, ты выбираешь его, а не меня?

– Нет… но…

Он снова взял книгу Маркса.

– А то, какой ты стараешься казаться – с бунтарской душой, чуждой условностей, – это тоже все лишь игра, не так ли?

– Но ты должен понять!..

– Я понимаю только одно: я люблю Арабеллу, а она любит меня.

Эмили села на кровать.

– Ох, Чарльз! Это же надо – из всех женщин влюбиться именно в нее!

– Мы ничего не могли с этим поделать. Через пару дней она возвращается в Дублин, и я, возможно, больше никогда ее не увижу – разве что на каких-нибудь семейных торжествах, когда она уже будет женой Гаррисона.

Он тоже сел на кровать и закрыл лицо ладонями, а затем потянулся к ней и схватил за руку.

– Ох, Чарльз! – Эмили обняла его и крепко прижала к себе.

– Я знаю, что она отдана Гаррисону, – сказал он. – Знаю, что они с ним никогда не расстанутся, потому что это уничтожит его. Все, о чем я тебя прошу, – это дать мне еще несколько дней побыть с нею. Неужели я прошу слишком многого?

– Думаю, нет…

– А если Гаррисон никогда не узнает об этом, это не причинит ему боли.

– Но это же так опасно!

– Я рвусь к ней, Эмили, и не могу удержать себя. Пока что не могу. – Чарльз начал тихонько всхлипывать.

– Ну хорошо – знай, что ты действительно можешь на меня положиться. Я буду молчать и прикрою тебя. А когда она вернется в Дублин, может писать мне, чтобы планировать ваши тайные свидания.

– Эмили! Я не могу просить тебя о таком!

– Я настаиваю. Как ты верно заметил, нет смысла строить из себя что-то, если в жизни ты поступаешь иначе. Вы с Арабеллой любите друг друга, и я помогу вам. Я тебе и раньше говорила, что помогу, и теперь сдержу слово – даже если это касается невесты Гаррисона.