Змея в изголовье - Джей Макайрин

Вдруг будто волна какой-то неосознаваемой тревоги накатила на него. Распаленная вожделением девушка стояла перед ним, будто крепость, готовая распахнуть ворота. А его колотила нервная дрожь.

Что-то не так. Он вытянул из кармана телефон. Проклятье, куча уведомлений о пропущенных звонках от Бобби! Как же он не услышал? А, выключен звук! Логан запустил прослушивание сообщения и посмотрел на девушку, прищурив глаза. Неужели это ее рук дело?

Логан отстранил от себя Джессику, вслушиваясь в звуковое сообщение и стараясь запомнить адрес.

– Милый, идем в спальню, и ты забудешь не только о работе, но и обо всем на свете. – Она попыталась снова прильнуть к нему. Тайлер ее не слушал, он развернулся к двери и уже прикидывал, как быстрее всего проехать по адресу, куда направился хранитель. Но тут девушка, извернувшись по-кошачьи, оказалась у него на пути. – Я тебя никуда не отпущу! – прищурив зеленые глаза, неожиданно низким голосом сообщила она.

– Ты не настоящая. Ты крашеная. – Тайлер взял ее под мышки, переставил в сторону и быстро вышел, не теряя времени на то, чтобы закрыть за собой дверь.

Тайлер сбегал по лестнице, на ходу застегивая рубашку, а ему вслед неслись крики выскочившей в коридор Джессики:

– Ах ты гад! Кретин! Импотент!

На ее этаже остановился лифт, откуда вышел пожилой сосед с собачкой. Он и его питомец оторопели от вида девушки в нижнем белье, кричащей кому-то вслед. Она обернулась к ним с такой яростью, что мелкая лохматая собачка вмиг юркнула за спину хозяина.

– Что уставился?! – Она скрылась в квартире, досадливо хлопнув дверью. Пожилой гражданин, не видевший вблизи подобной красоты уже лет двадцать, так и остался стоять, недоуменно открыв рот. И лишь потом ему вспомнились налитые чернотой, совсем лишенные белков глаза соседки.

* * *

Оказаться на ночь глядя в Бронксе на Hunts Point таксисту не улыбалось. В этот район и в светлое время суток мало кто соглашался ездить, а сейчас начинало темнеть, и шанс нарваться на крупные неприятности был значительно выше среднего. Да что уж там, неприятности начались сразу после того, как такси с хрустом раздавило осколки стеклянной бутылки, выброшенной каким-то выродком на дорогу. Через несколько метров автомобиль скособоченно остановился, уныло уткнувшись бампером в парапет. Водитель, должно быть мексиканец или пуэрториканец, мешая английский с испанским, начал объяснять пассажиру, что дальше ехать нельзя, поскольку его домкрат остался в гараже и поменять колесо самостоятельно никак не получится. Бобби поглядел на него с досадой. Недавний приступ уже прошел, и к нему вернулась необычная сила, полученная с лепестком. Выйдя из машины, он обошел ее, схватился снизу за бампер и приподнял запыленный передок желтой «Краун-Вики» над мостовой.

– Меняй, только быстро!

– Да-да, сэр. Конечно, сэр, – опасливо косясь на странного клиента, скороговоркой выпалил шофер. Воистину спорить с этаким пассажиром и объяснять, почему быстро не получится, казалось ему плохой идеей.

Когда с колесом было закончено, автомобиль рванул с места и с максимально возможной скоростью домчал Бобби до трущоб Бронкса. Водилу совершенно не интересовало, что понадобилось этому на вид весьма благополучному джентльмену в столь непрезентабельном месте. Но что бы ему там ни понадобилось, он не хотел иметь с этим ничего общего. И потому, едва высадив пассажира, желтое такси стартовало с места, оставляя хранителя наедине с его проблемами.

Два длинных многоквартирных дома глядели друг на друга сотнями глаз одинаково унылых окон. Обшарпанные фасады уже лет двадцать нуждались в ремонте, и с каждым годом нужда эта становилась все острее, а ремонт все дороже.

Проклятье, куда идти? Бобби начал сомневаться, все ли правильно он разгадал. Может быть, и ехать-то нужно было вовсе не сюда? Молчаливые дома, ветер, гоняющий мусор по тротуару, кошки, пристроившиеся на мусорных баках, полтора десятка автомобилей, которые и в год выпуска никто бы не счел удачным выбором. В другое время Мардо посмотрел бы на эти колымаги с профессиональным интересом, но сейчас ему было не до того. На стритвью в «Гугле» картинка выглядела, мягко говоря, несколько иначе и автомобили вполне приличные, и дома, не напоминающие развалины времен Великой депрессии.

«Но к делу. Так, один дом можно оставить. Это не 870, а 870 бис. Хотя кто его знает, может, тот самый автокран был тоже не просто 870? Мало, мало зацепок! Но предположим, что берем только 870». Бобби постарался восстановить в памяти картину своего болезненного видения: «Женщина с ребенком стояла на подоконнике у разбитого окна. Первые этажи забраны решетками – их можно отбросить, там решеток не было. Вторые, пожалуй, тоже нет. Слишком низко. Крыша была не видна, значит, не пятый. Третий или четвертый. Так все же третий или четвертый?» Он еще прикидывал, стараясь припомнить детали, расположение проводов и теней, когда вдруг стекло на третьем этаже разлетелось, и на улицу вылетел утюг. «Значит, туда!»

Бобби мчался к месту преступления, цепляясь за перила и в одно движение перемахивая через лестничные пролеты. Все, как и предполагалось – длинный коридор с десятками однообразных дверей. Одна приоткрыта. Впрочем, нет, не приоткрыта: дешевый и примитивный английский замок годится разве что против сквозняка. Но у тех, кто открывал дверь, похоже, не было желания тратить даже минуту, чтобы аккуратно его вскрыть. Так он и торчит на своем месте, удерживая ошметок прессованного картона двери. Вероятно, хозяин квартиры надеялся запереться от преступника или преступников – сколько их там вообще? Бобби замер у двери, тщательно прислушиваясь. Впрочем для того, чтобы услышать, что происходило за дверью, вовсе не обязательно было прислушиваться.

– Карло, ублюдочный сукин сын, ты же его прикончил!

– Он прыгнул на меня со скалкой!

– Придурок, сломал бы ему руку! Зачем же скручивать голову? Теперь он мертв, как твоя прабабка.

– Да я не хотел.

– Не хотел? А Тамазелли кто будет деньги за этого лавочника платить? Я или ты? Или вон Ниньо?

«Так, их трое: двое здесь у двери, еще один…» – делал выводы Бобби.

– Ниньо, что там у тебя?

– Овца в отключке. А их крысеныш и так в бреду.

«В квартире женщина и ребенок. Ребенок – вероятно, та самая девочка. Скорее всего, она больна».

– Ты-то ее хоть не прикончил?

– Нет, в отключке. Я ей хук в челюсть прислал, она с копыт и ушла.

– Умник! В доме наверняка должны быть деньги. Ублюдок твердил, что ему нужно лечить своего крысеныша. Хоть наизнанку вывернись, но найди их. Или мне придется вырезать у тебя почку и продать ее, чтобы заплатить Тамазелли. Ищи, не стой! Приведи в чувство его шлюху, она должна знать.

«Так, – соображал Бобби, – должно быть, в момент наезда на мужа женщина пыталась звать на помощь, выбила окно. И второй громила ее скосил». В том, что Карло и Ниньо именно громилы, он не сомневался. Их голоса были густые, будто церковные колокола – таких у хлипких задохликов не бывает.