Забытая ночь - Ксения Суханова

Это все Власов! 

Я не могу ему отказать. Мне самой постоянно хочется ощущать его внутри, до боли. До слёз. 

- Сегодня домой езжай сама, хорошо? Я позабочусь обо всем, обещаю. - он поднимается вслед за мной и выдергивает салфетки, принимаясь обтирать меня. Там. 

- Я сама. - перехватываю его руку и смотрю ему в глаза. 

- У меня их два, помнишь? 

Помню. 

Не рыпаюсь, поняла. 

- Кроме этого, у меня есть вечером некоторые дела, поэтому не жди и ложись спать. - выбросив использованные салфетки, он помогает мне одеться и привести себя в более чем презентабельный вид, за исключением раскрасневшегося от похоти лица. 

- Опять? - Власов и вчера пришёл только под утро. Весь в крови. Чужой, слава богу. 

А я не могла уснуть все это время, переживая и не находя себе места. Как сильно изменилась моя жизнь... 

- Снова, Анюта, снова. - целует и сжимает мои ягодицы. 

Наши отношения напоминают ураган, который сносит все на своём пути. Они развиваются очень быстро, это меня и пугает. Складывается впечатление, что мы знакомы как минимум год, а не считанные дни. Так странно. 

Он рассказывает о себе. Отвечает на мои многочисленные вопросы, но не получает ответы на свои. Я вижу, что это ему не нравится, но Демьян не настаивает. 

Смогу ли я рассказать ему про остальное? Страшно... Как Власов это воспримет? 

Демьян

Некрасова подставили. Кто-то умело водит меня за нос, как какую-то дворовую псину. 

Самойлов вместе с ребятами докопался до архивов, в которых хранилось дело Пётра. У него по нескольким убийствам есть алиби. Но суд не принял их во вниммание. 

Вчера, когда я приехал к Севе, Некрасов был в сознании и испугался, когда увидел меня на пороге подвала. Правильно сделал. 

Я все переживал, как бы он не обоссался от страха, но мне повезло. Скотина так хотела от меня избавиться, что говорила без остановки. Даже руки марать не пришлось. 

- Я не виноват! Клянусь! Я могу это доказать! - он повторял время от времени одни и те-же фразы, пытаясь до меня достучаться. - У меня есть прямые доказательства! 

- А почему ты не предоставил их суду? Как ты объяснишь тот факт, что тебя оправдали за недостаток улик, но не за "прямые доказательства"? - как же хочется протащить эту трусливую мразь лицом по бетонному полу. 

- Этот человек не хотел светиться! Но... - он заикается и дергается, все еще пытаясь освободить руки от верёвок. Бесполезно, Самойлов мастерски вяжет узлы. - Если Вы отпустите меня, то я найду его и отведу Вас к нему! 

- Думаешь, я куплюсь на это? - подхожу к мужику ближе, поднимаю его подбородок и усмехаюсь. - Хочешь, чтобы мы снова гонялись за тобой по всей стране, пока ты сидишь в каком-нибудь очередном гадюшнике? Ты настолько туп или просто слишком самонадеян? 

- Но это правда! Эти обвинения... Они разрушили мне жизнь! - его голос надрывается. - От меня отвернулись все знакомые, уволили с работы, а жена... Она видеть меня не хочет и запрещает дочери общаться со мной! 

- Мне тебя пожалеть? 

- Поверьте! Я никого не убивал! 

- Хорошо. - отхожу от Некрасова и вытираю кровь с пальцев об брюки. Отстирается. Платков в таких местах нет и не было.  - Допустим, я верю тебе, но как ты можешь доказать свою невиновность, не считая того типа? 

- Эй! - в помещение заходит Самойлов и подходит ко мне вплотную. - Походу этот придурок и вправду не виноват. - говорит так, чтобы слышал только я. - Помнишь те подписи в журнале? Экспертиза подтвердила, что это был его почерк. Он был на другом конце города, когда пропала первая девчонка. Дальше у нас идет третья жертва. - быстрый взгляд в сторону Некрасова. - Тут тоже все слишком подозрительно. Во время похищения девушки он разговаривал по телефону с одним из клиентов в течении нескольких часов. Это подтвердила телефонная компания. 

- Но почему суд не посчитал это за железное алиби? Почему его отпустили из-за недостатка улик? 

- Не знаю. - друг недовольно поджимает губы и дергает плечами. - Заседание было закрытым, мои ребята не смогли получить доступ к протоколу. Возможно, какие-то бюрократические нюансы. 

- Ясно. - хлопаю Севу по плечу и подхожу к Некрасову, который пытался разобрать, о чем мы говорим.  - Слушай, такое дело... На кой черт кому-то тебя подставлять? - я зажусь на корточки перед мужиком и заглядываю ему в глаза. - Кому ты перешёл дорогу? 

- Вы мне верите? - с явной надеждой в голосе спрашивает. 

- Я никому не верю. - за спиной слышится смешок. - Ты вне этого списка, Самойлов, не начинай из себя целку строить. 

- Да пошёл ты. 

Друг начинает посмеиваться и оставляет нас с Петром наедине. Усмехнувшись, возвращаю все свое внимание ему. 

- Так что ты можешь мне рассказать? 

- Я... Я не знаю. Я ни с кем не связывался, особенно с такими... - испуганно опускает взгляд к полу, не желая смотреть мне в лицо. 

- Как мы? - понятливо спрашиваю. - Значит, с криминалом ты не работал? 

- Нет, что Вы! - обиженно восклицает и продолжает: - Я риэлтор, все законно! 

- Я понял тебя. 

Поднимаюсь на ноги и направляюсь к лестнице, ведущей на первый этаж дома Самойлова. Держать этого козла все время за городом было проблематично. Да и стеснять мужиков этим полупокером не хотелось. 

- А что со мной будет? - кричит в след Некрасов. Ответа не получает. 

Друг обнаружился на крыльце. Сделав очередную затяжку, он повернулся ко мне и протянул пачку. 

- Нет, спасибо. 

- Как хочешь. - пожимает плечами и отворачивается. Мы некоторое время стоим молча, размышляя каждый о своём, а потом он начинает говорить: - Я дам ребятам еще немного времени, чтобы нарыть новую информацию, но... Мы в тупике. 

- Кому не угодила эта мышь? - в моей голове не укладывается, кто решил свалить всю вину за смерть девушек на него и кто является той гнидой, что убивает их. 

- Не знаю, но мы стараемся, Демьян. 

- Я знаю. Мне пора, меня ждут дома. - я направляюсь к машине, но слышу насмешливый голос друга в спину и останавливаюсь. 

- Наслышан... Это так девчонка, о которой трещал Серый? - он тушит сигарету носком ботинка и убирает руки в карманы брюк. - Красивая хоть, Власов? Поделиться не хочешь, как раньше? 

- Не переходи черту, Самойлов. - рыкаю на друга. - И еще... Найди мне всю информацию на Ворошилову Анну Андреевну. Ей не больше двадцати пяти. 

- Сделаем.

Анна