Ведьмино отродье - Маргарет Этвуд

СТЕФАНО И ТРИНКУЛО, пишет он.

Потом делает паузу, обводит взглядом класс: враждебности нет, но нет и воодушевления. Они ждут, наблюдают за ним.

– Возможно, остров и вправду волшебный, – говорит он. – Возможно, он действует как колдовское зеркало: каждый видит в нем отражение своей внутренней сущности. Возможно, он выявляет, что человек представляет собою на самом деле. Может быть, это такое место, где каждый должен чему-нибудь научиться. Но чему должны научиться все эти люди? И можно ли утверждать, что они усвоили свой урок?

Феликс проводит под списком двойную черту.

– Итак, – говорит он. – Вот все главные действующие лица. Запишите их в столбик в том же порядке. Всех, кроме Просперо с Мирандой. Просперо сыграю я сам, и вы уже знаете, кто будет играть Миранду. Рядом с именем каждого персонажа поставьте число от ноля до десяти. Десять означает, что вы хотите сыграть этого персонажа больше всех остальных; ноль означает, что персонаж вас нисколько не интересует. Примерьте на себя каждую из ролей. Подумайте, хорошо ли у вас получится ее сыграть и насколько вы будете убедительны в этой роли. Например, Фердинанд должен быть достаточно молодым человеком, а Гонзало достаточно пожилым. Перед тем как окончательно распределить роли, я послушаю, как вы читаете монологи и диалоги. После читки кто-то из вас наверняка передумает и захочет взять какого-то другого персонажа. В этом случае можете переписать номера в своем списке.

Феликс умолкает, и класс приступает к работе. Карандаши усердно скрипят по бумаге.

Может быть, остров и вправду волшебный? – спрашивает себя Феликс. Рассказывая им про остров, он не упомянул одну вещь: остров – это театр. Просперо – режиссер-постановщик. Он ставит пьесу, внутри которой содержится еще одна пьеса. Если его колдовство осуществится и постановка пройдет успешно, его заветное желание сбудется. Но если пьеса провалится…

– Она не провалится, – говорит Феликс.

Кто-то из учеников на миг отрывается от работы. Феликс чувствует на себе недоуменные взгляды. Он сказал это вслух? Он разговаривает сам с собой?

Осторожнее, говорит он себе, а то как бы они не решили, что ты под кайфом.

Вторник, 15 января 2013

Во вторник утром Феликс подсчитывает голоса. Из двадцати человек в его театрально-литературной группе лишь один хочет сыграть благородного Гонзало. К счастью, это Гнутый Грифель, бухгалтер-растратчик. Феликс вносит его в список действующих лиц и исполнителей.

Король Алонзо и его брат Себастьян. На них желающих нет. Никто не поставил им выше двойки, хотя все-таки обошлось без нолей.

Антонио, злой брат Просперо, более популярен: пять человек поставили ему девятки.

Стефано и Тринкуло: по две десятки каждый. Стало быть, четверо видят себя шутами.

Восемь человек хотят сыграть Фердинанда, причем шестеро из восьми явно себя переоценивают. Роль романтического героя подходит им как корове седло. Но двоим другим она может вполне подойти.

Ариэль: двенадцать человек. Похоже, многие интересуются спецэффектами и космическими пришельцами.

И Калибан – ошеломительные пятнадцать.

В среду ему предстоит сделать нелегкий выбор, думает Феликс. Он начнет с Калибана. Калибан втайне поэт. Когда они обговорят эту сторону его личности, число желающих наверняка поубавится. С Калибаном не все так просто, скажет им Феликс. За его уродливой внешностью скрывается нечто большее.

Морально готовясь к предстоящей тяжелой задаче, Феликс решил принять ванну. Это целое дело. Сначала надо нагреть воду. В кастрюле на печке и в электрическом чайнике. Потом налить кипяток в жестяное корыто и разбавить его холодной водой, накачанной ручным насосом. Затем надо раздеться и забраться в корыто. Зимой в доме прохладно, из-под двери сквозит, а сегодня еще ледяной дождь бьет в окно. Старое вытертое полотенце тоже не добавляет уюта. Давно пора купить новое. Что ему мешает? Его чувство стиля, вот что. Новое банное полотенце не подходит к его аскетичной, монашеской обстановке.

Как приличествует скромной девице, Миранда никогда не присутствует при его омовении. Куда она пропадает? Куда-то подальше отсюда. Умная девочка. Чтобы взрослая дочь уважала стареющего отца, ей не следует видеть его голые тощие ноги и увядшую, сморщенную плоть.

Как Просперо с Мирандой мылись на острове? Феликс размышляет над этим вопросом, усердно намыливая подмышки. Вряд ли у них была ванна. Откуда бы ей взяться на острове? Возможно, там был водопад. Но всякий раз, моясь под водопадом, Миранда должна была опасаться, что на нее может накинуться похотливый Калибан. Вероятно, в такие минуты Просперо запирал Калибана в скале. От греха подальше.

Это все хорошо, но как же тогда сам Просперо? Мог ли он творить чары без своих магических книг, без волшебного жезла и колдовской мантии? Вряд ли он мылся под водопадом, облаченный в волшебную мантию, с книгой и жезлом в руках. Получается, он не мылся вообще. Страшно даже представить, как он смердел после двенадцати лет без душа!

Но Феликс забыл: Ариэль стоял бы на страже. Ариэль в образе гарпии – и целая гвардия духов, послушных Просперо. В тексте не упоминается, что Ариэль мог быть банщиком при Просперо, но, скорее всего, так и было.

Подобные упущения и недомолвки вообще свойственны театру, размышляет Феликс. В пьесах никто не моется и даже не думает о мытье, никто не ест, не ходит в туалет. За исключением Беккета, разумеется. В Беккете можно не сомневаться. Редис, морковь, мочеиспускание, вонючие ноги: все это есть, и в избытке. Человеческое тело в апофеозе его приземленной, презренной бренности.

Феликс выбирается из корыта и встает мокрыми босыми ногами на холодный дощатый пол. Хватает полотенце, поспешно вытирается. Надевает фланелевую пижаму. Наполняет грелку горячей водой. Зубы – в стакан с кипяченой водой, туда же – шипучую таблетку. Витаминное драже. Чашка горячего какао перед сном. Ему не хочется выходить в туалет в метель, поэтому он справляет нужду в стеклянную банку, припасенную специально для таких случаев, и выливает мочу в раковину. На острове в «Буре» никогда не было снега; Просперо не нуждался в стеклянной банке.

А теперь пора спать.

Когда он ложится и выключает свет, Миранда материализуется в темноте.

– Спокойной ночи, – говорит он ей. Она сейчас провела рукой в воздухе над его головой, словно легонько погладила его по лбу? Да, так и было.

В среду утром на улице ясно и солнечно. Феликс съел на завтрак вареное яйцо и теперь едет во Флетчерскую исправительную колонию мимо заснеженных полей и сверкающих деревьев, покрытых коркой льда. За рулем он тихонько насвистывает. Бан-бан, Ка… Калибан! Отличная сцена для музыкального номера. Он скажет в классе, что речитатив Калибана – один из первых образчиков рэпа, и отчасти так оно и есть.

– У нас проблемы, – говорит он, стоя у доски. – На роль Калибана претендуют пятнадцать человек. Это нужно обсудить. – Он берет маркер. – Кто такой Калибан? Что он собой представляет?