Три желания женщины-мечты - Дарья Донцова

Алла расхохоталась:

— Вдруг из дома выплывает Элка. Они с Олежкой свадьбу незадолго до этого сыграли, медовый месяц у них был. Так вот, на ней было светло-бежевое платье с длинным рукавом, совершенно гладкое, без рюшек, воланов, оборок. Украшений никаких, стразы, вышивка отсутствуют, наряд сшит из тонкого трикотажа, сидит в облипку. А сверху дурында черный пиджак нацепила. Бли-и-ин! Мне сначала померещилось, что Элка голая, в одном жакете. Потом я сообразила: нет, платье есть, просто его не видно. Все онемели. Затем у Геннадия Петровича голос прорезался. Ну он и высказался!

— Говорю же, сама виновата, — потупилась жена Олега. — Хотела как лучше. Моя одежда казалась мне провинциальной, я побоялась в грязь лицом ударить и пошла на рынок. Попросила торговца показать красивое модное платье, но не красное, не яркое, без украшений, объяснила: я из семьи профессора, нужно интеллигентно выглядеть. Бежевое показалось мне оптимальным, черный пиджачок у меня был, надела его, чтобы по дороге не замерзнуть. То, что на голую смахиваю, не догадалась…

Эллу прервал звонок в дверь.

— Кто это? — удивилась Алла. — Поздно для незваных гостей.

Жена Олега вскочила.

— Сейчас узнаю.

— Подлиза она, — процедила Алла, когда Элла убежала, — неискренняя. Очень себе на уме. Фальшивая. Ни разу честно не показала, как к кому относится. Изображает, что всем довольна, всех обожает.

— Ты не права, Элка без двойного дна, — заступился за супругу Олег, — она наивная и честная.

Алла потянулась за пирожком.

— Ошибаешься. Актриса она. Выделывается. Владеет собой как агент национальной безопасности. Не первый год в доме и никому не нахамила, а это странно. Перед свекровью стелется, словно вчера невесткой стала. Такие бабы, улыбчивые и заботливые, ночью тесак на кухне берут, и — брык-тык — родня покойники. Фильм «Полночь в полдень» видел? Там именно тихоня серийной убийцей оказалась.

— Прекрати! — разозлился Олег. — Надоела!

— Ой-ой-ой, — закудахтала Алла, — не делай вид, что обожаешь жену. Она же тебе совсем неинтересна, ты думаешь лишь о собственной славе. Если Элка под трамвай попадет, ты переживать не станешь, а вот то, что о тебе газеты не пишут, это тебя волнует. Знаю, знаю, мой братец хочет стать круче Никиты Михалкова и Федора Бондарчука, на остальное ему плевать.

— Заткнись, наконец! — выкрикнул Олег. — Хоть бы гостьи постеснялась.

Алла дурашливо поклонилась мне:

— Уж простите, выпала из образа милой девочки, правду сказала. Не обижайтесь, Виола!

— Там макаронную машину привезли, — сообщила Элла, вернувшись, — уверяют, что получатель Виктор Арефьев.

— Макаронную машину? — опешила Алла. — Что за фигня?

— Спагетти делать, — пояснила Элла.

— Это приз, — сказал Виктор, — вчера выиграл. Спонсором конкурса знатоков был ресторан «Alto pasta», победителю дали деньги в конверте и макароновыбивалку.

— Зачем спагетти бить? — не поняла Алла.

— Ну выдавливать, — поправился Виктор.

— За фигом нам эта хрень? — не успокаивалась жена.

— Следовало оставить приз? Уйти без награды? — осведомился Витя. — Агрегат продать можно, какой-нибудь ресторан с руками его оторвет.

— Эй, хозяева, долго мне тут стоять? — закричал из прихожей грубый мужской голос.

Мы все поднялись и пошли к двери.

У вешалки громоздился здоровенный короб из плохо обструганных досок, рядом маячил толстый парень в комбинезоне.

— Распишитесь в получении, — мрачно попросил он. — Кто Арефьев?

— Я, — ответил Виктор, взял протянутые ему листы бумаги и начал изучать текст.

— Нельзя побыстрее? — не выдержал через пять минут доставщик.

— Нет. Я должен ознакомиться внимательно, — миролюбиво ответил супруг Аллы. — Вот тут написано: «Принимающая сторона должна подписать акт о неповрежденном внешнем виде».

— Ага, давай, — кивнул парень, — ставь автограф.

— Макаронница запакована, как понять, что нет сколов? — резонно спросил Арефьев.

— Сдирай доски, — пожал плечами грузчик.

Знаток упер палец в строку.

— Подарок от фирмы обязан вскрыть доставщик.

— Глазастый, блин… — просипел курьер. — Лады, ща.

Очень медленно и лениво рабочий открыл висевшую на поясе сумку, вытащил оттуда короткую железку с крючком и ловко освободил агрегат от досок.

— Машинка красненькая, — восхитилась Элла, — симпотная. А как работает?

— Инструкцию гляньте, — зевнул доставщик, — приложена к документам.

— Непременно, — пообещал Виктор. — Не сомневайтесь, изучу ее с карандашом в руке. Теперь несите презент на кухню.

— Не-а, мое дело до двери допереть, — возразил рабочий.

— Вас как зовут? — кокетливо улыбнулась Аллочка.

— Вова. А что? — насторожился грузчик.

— Вовочка, окажите девушке любезность, — продолжала Алла, — вы сильный, смелый мужчина, а я маленькая, хрупкая…

Толстяк в робе поджал губы.

— Вона скока тут у вас мужиков, нехай прут. Или плати пять тыщ.

— Хам! — рассвирепела Алла, полагавшая, что ее неземная красота произведет на курьера неотразимое впечатление.

— Тут написано, что внос в дом бесплатный, — заявил Виктор. — Я аккуратнейшим образом изучаю договоры.

— И чего? — усмехнулся парень. — Впер без денег. Мы где стоим, на улице, что ли?

— В доме, — сказала Элла.

— О! Дальше пихайте сами, — обрадовался Владимир. — Подписывайте и ауфвидерзеен вам.

— Секундочку! — занудил Виктор. — Согласно документу… цитирую: «Внос вносимой без применения спецмеханизмов внесения кухонной техники осуществляется за счет фирмы в размере семнадцати с половиной метров от места внесения со стороны улицы. Если территория внесения превышает вышеуказанный метраж, то дальнейшее внесение без применения спецмеханизмов внесения кухонной техники должно оплачиваться в размере двадцати семи рублей двенадцати копеек за восемьдесят девять сантиметров пути, проделанного вносителем, предоставленным фирмой».

— Вау! Ваще слом мозга! — потрясла головой Алла.

— Да, текст составлен коряво, — согласился Виктор, — но смысл ясен: Владимир обязан втащить машину по производству макарон на кухню.

— С какого перепуга? — оскалился грузчик. — У меня пупок развяжется бесплатно груз переть.

— А за баблосики назад завяжется? — съязвила Аллочка.

Арефьев помахал договором.

— Здесь указаны семнадцать с половиной метров, а до нашего пищеблока как раз столько.