Наследство - Екатерина Оленева

– Вы сумасшедшая старая дура. Даже не уверена, что помощь профессионалов поможет вам не травиться собственный ядом. Но я на этом ставлю жирную точку.

– Нет, милая.

– Я вам не милая. И игры в собаку мне никогда не нравились. Если вы вздумали отыграться на мне за ваши неполадки в браки с дедушкой, которого я в глаза не видела, тут я вам не помощник…

– Ты будешь делать то, что скажу тебе я. Чтобы бы не взбрело мне в голову.

Глаза сумасшедшей блестели. Было противно, Корнелия испытывала острое желание вымыть руки, стянуть с себя тряпки и, главное, убраться вон. Желание было таким сильным, что она готова была сделать это хоть сейчас, хоть пешком. Никакой мистики в доме не оказалось. Как в фильме ужасов, когда ожидаешь увидеть призрака, но всё заканчивается сумасшедшим с бензопилой.

Не исключено, что и мать её вовсе не сама утонула. И вчерашнее купание в пруду тоже находило рациональное объяснение – её опоили и сбросили, намереваясь объяснить это фамильным сумасшествием.

Безумием было приезжать сюда! Нужно выбираться из этого склепа, из жирной паутины как можно быстрее…

– Сейчас ты спустишься вниз и будешь очень послушной девочкой.

– Даже не мечтайте.

– Ты сделаешь то, что я скажу, если не хочешь, чтобы с твоим отцом случилась какая-нибудь неприятность.

– Что?! – Корнелия поднялась с кресла, в котором сидела до этого. – Что вы сказали?! Повторите!

– Я сказала, что ты будешь хорошей девочкой и… с твоим отцом ничего не случится. Возможно.

– Не смейте вмешивать моего отца! Даже упоминать о нём не смейте!

Сибилл тихо и зло рассмеялась:

– Да ты настоящая фурия. Совсем не похожа на свою тихую, безвольную, глупую мать.

Не помня себя от ярости, охватившей её мгновенное, как пламя, Кора замахнулась, но Сибил ловко перехватила её руку, крепко, совсем не по-старчески сжимая запястье.

– Твой отец выехал вчера следом за вами, надеясь помешать тебе прибыть в наш «Райский сад». Кажется, твоя мачеха беспокоится о нём?

– Где он?!

– В безопасном месте.

– Где?...

– Тебе станет спокойней, если скажу, что здесь, вместе с нами, под одной крышей? И если ты будешь послушной и перестанешь мне дерзить, с ним ничего плохого не случится. Даю тебе слово.

– Вы лжёте!

– Можешь позвонить мачехе и удостовериться, что я говорю правду.

– Хотите сказать, что вы посмели похитить человека? Удерживать его силой?

– Да! Людям не в первой добиваться поставленной цели не самым… честным путём. Итак, мы договорились?

– Чего вы хотите?

Ярость клокотала в груди Коры до такой степени, что перехватывало горло и голос её звучал глухо.

– Чтобы ты соблазнила Коула сегодня же ночью. У тебя три дня на то, чтобы вскружить ему голову. А потом мы поженим вас, милые детки.

«А потом прикончим и тебя, и твоего папашу, утопив в одной из луж этого дома», – договорила про себя Корнелия.

План Сибил был прост. Она подписывает бумаги, а потом… возможно Коул даже не в курсе тётиных планов, возможно, он вместе с Корой пойдёт в «расход». Одной из наследниц после смерти племянника станет любимая тётушка.

Что в голове у людей вроде неё? Месть или жадность? Она же уже старая, от силы ещё лет пятнадцать протянет. К чему брать на душу столько преступлений сразу? Ведь вроде не опереточная же злодейка, творящая зло ради исключительной радости «творить зло». Может, правда крыша малость потекла? В таком домике поживёшь – ничему не удивишься. К тому же ещё не известно, что за фрукт был любимый дедушка.

Но всё это лирика. Вопрос в другом – как вырваться отсюда самой и вытащить отца?

– Ну, что, милая? – насмешливо вскинула голову Сибил и её тщательно завитые кудряшки дрогнули вокруг лица. – Мы договорились? Ты будешь слушаться?

– А вы не убьёте моего отца?

– Конечно, нет.

– Хорошо. Давайте, дрессируйте. Что я должна делать?

– Вот и умница, – Кора испытала лёгкую тошноту, когда сухая старческая рука прикоснулась к её щеке, с наигранной отеческой заботой потрепав. – Если надеть на пса намордник, можно не опасаться, что он тебя укусит. И тогда есть шанс на то, что можно быть добрыми друзьями.

«Я откушу тебе твои руки на хрен, по самые плечи, – мысленно пообещала ей Корнелия. – как только перегрызу цепь».

– С чего мне начать? – вслух спросила Кора.

– С того, что за ужином ты будешь особенно очаровательна с моим племянником. Будешь очень мила. Договорились?

И, не дожидаясь ответа, Сибил направилась к двери.

Ярость – отличная броня против страха, жаль только, что прогорает она быстро, как костёр, а страх остаётся.

«Тварь, тварь, тварь», – вертелось в голове Коры и ледяной, острый ком поднимался в горле, раздирая его изнутри, стоило только взглянуть в сторону Сибил.

А внизу было всё так чинно-мирно и благородно. Прямо как с картинки глянцевого модного журнала о светской жизни. Белая накрахмаленная скатерть на большой овально столе, столовые приборы, отражающие отблески света от свечей в подсвечниках, живые цветы между ними, мягкое сияние хрустальных фужеров. И на всем этом великолепии ни крошки еды! Слуги обносят собравшихся за столом подносами с едой и, если что-то кажется желанным и привлекательным, достаточно кивнуть, как лакомый кусочек тотчас оказывается на тарелке. Чудеса вне Хогвартса и никакие домашние эльфы не нужны.

– Как же здесь тихо! В любом самом глухом захолустье никогда не чувствуется такого запустения, как в этом склепе, – фыркнул Коул.

Выглядел он эффектно. Белый костюм подчёркивал смуглую кожу, жгучую черноту волос и глаз.

– Здесь совершенно нечем заняться.

– Уверена, ты с этим справишься.

По тонким губам Дориана скользнула насмешливая улыбка, которая, впрочем, тут же погасла.

– И всё же мне кажется, стоило бы пригласить в дом людей. На вечернику, на поминки – неважно, лишь бы наполнить стены голосами. От этого стало бы светлее, впрочем, никого из присутствующих за столом нельзя назвать светлым человеком.

– Почему же? – с мягкой вкрадчивостью возразил Коулу Дориан. – Мисс Аддерли вполне себе светлый персонаж.

– Не стану с этим спорить.

Есть Коре совсем не хотелось, она с трудом заставляла сидеть себя на месте. Нервное возбуждение лишь усиливалось от минуты к минуте. И тягостная, ленивая, вязкая атмосфера лишь обостряла невыносимость момента. Нет ничего хуже невозможности действовать в минуту опасности. Корнелии казалось, что она совершает ужасную ошибку собственным бездействием, но что предпринять так, чтобы не испортить всё ещё больше, в голову не приходило. Попросить помощи? Но – у кого? Дориана? Конечно, он демонстрировал влюблённую заинтересованность каждый раз, как они оставались наедине, но сейчас он даже не смотри в сторону Коры, словно боится проницательного взгляда старой кобры. И тому может быть несколько причин: нежелание привлекать внимание к тому, что за спиной Сибил он пытается спутать ей карты, перетянув внимание наследницы «Райский садов» с запланированного в мужья племянника на себя. А может быть, он сам служит дьяволице? Кто ещё знает, в каких они отношениях? Думать об этом было до тошноты противно, но не думать не получалось.