Продана замуж - Дина Данич

Ведь был уверен - сломается. Не просто прогнется, надорвется та струна в ней, что пародирует стержень.

Вот только я ошибся. 

Девочка меня переиграла. И это было чертовски вкусно - видеть в ее глазах не отчаяние, когда она занесла нож, чтобы рубануть к херам свою жизнью, а решимость пойти до конца, невзирая на цену, с гордо поднятой головой. В ней не было страха, только чертова решимость заплатить такую высокую ставку.

И я оценил.

Мало кто может под гнетом обстоятельств выдержать.

Конечно, ей не хватает твердости, но даже так она хороша. И я впервые задумываюсь о том, что, возможно, ошибался, считая всех баб слабыми. Что может есть те, кто достоин стоять рядом, а не сидеть у ног?

Невольно задумываюсь - что это? Она сама или кровь Кагановича проснулась? Впрочем это не так уж важно. Главное, результат. 

Ольга не свернула, пошла до конца, и только моя реакция спасла ее симпатичную шкурку. 

Авдей, как и остальные, верно выкупил расклад. А если кто и нет, позже я решу вопрос. Сейчас же…

Пиздец. Желание выходит на какой-то новый уровень. Ее упрямство и сопротивление бодрит почище любого энергетика. 

Охеренно.

- Богдан… - жену колотит. Откат уже начинается, и либо ее накроет по полной после гормонального всплеска, либо мы заменим это кое-чем поинтереснее. Тем более что я до чертей в глазах хочу эту женщину.

- Расслабься, - говорю, склонившись к тонкой шее и жадно вдыхая запах ее тела.

- Я же сказала, что не стану, - ее голос дрожит. Улавливаю зарождающуюся панику. Напоминаю себе, что несмотря на смелость и отвагу, которую она продемонстрировала, она все же не мужик со стальными яйцами. И можно сделать скидку. 

- А если я попрошу? 

Оля застывает, широко распахивает глаза, и какая-то неуместная мысль о том, что при всей ее уязвимости в этот момент взгляд у неё просто охуенный. А ведь я не падок на такое, и по херу мне на все эти женские штучки.

- Попросишь? - она нервно сглатывает, облизывает губы, а у меня перед глазами такие картинки, что в паху простреливает от желания.

- Именно, Оль… Как тебе идея?

Я понимаю, в каком она состоянии, и беззастенчиво пользуюсь этим. Знаю, что если правильно развернуть, она даст мне все. И впервые со дня нашей внезапной свадьбы мне хочется пойти чуть дальше обычного траха.

Жена замирает, смотрит на меня растерянно, пока я прикасаюсь к ее коже, медленно расстегиваю штаны, чуть приспускаю те, сжимая упругие ягодицы. 

Она так напряжена, что спугнуть раз плюнуть. А мне нужно иное.

Мне нужна она. Сейчас. Полностью.

- Давай, отмирай, принцесса.

Никогда не тянуло лизаться, но с ней конкретно в этот момент почему-то торкает от этого желания. 

Она рвано дышит, упирается ладонями мне в грудь, и зверь внутри протяжно скулит, требуя вырваться на волю. 

- Слушай, я не…

Вгрызаюсь в ее рот, кусаю, подавляю, трахаю языком. Мне до одури хочется в неё, в жар ее тела, тугую узость, что так охеренно сжимает меня на пике удовольствия.

Нутро скручивает от похоти, а по венам жидкий огонь. 

И Ольга плывёт. Реагирует. Злится на себя, чувствую это ее упрямство кожей. И все равно поддаётся. Гнётся словно лоза под моим натиском, неохотно сдавая позиции.

Стоит признать, она и впрямь достойный противник. Не заматеревшая волчица, которая сможет вырасти в настоящего хищника, и которую не стыдно поставить рядом. 

Развернув, укладываю жену. Она уже словно глина. Мягкая податливая. Такой охеренный контраст. Мои демоны скалятся довольно, потому что это со мной она такая. 

Моя. Только моя.

- Нет, я…

Ее возражение захлебывается, стоит мне все же войти.

Пиздец. Это просто пиздец. Меня перемалывает. Выкручивает.

Горячо. Узко. Огненно…

Оля прогибается в спине, скорее, неосознанно. Даже сейчас, кайфуя от моего члена, пытается отстоять свою самостоятельность.

И как же люто мне это заходит. Алмаз, который нужно правильно огранить, и выйдет шедевр. 

Как я не понял этого сразу? Не разглядел, едва не упустил.

- Впусти меня, - хриплю ей в ухо, прижимаюсь плотнее, чтобы чувствовала каждой мать ее клеточкой, кто ее трахает, кому она принадлежит. - Впусти, Оль…

И когда ее мышцы чуть ослабляют оборону, когда я оказываюсь так глубоко как только возможно, что-то внутри щелкает. В этот момент я ещё сам не понимаю, что это запускается обратный отсчет.

Тишину разбивает наше надсадное дыхание, ее стоны и мое рычание. Мы словно звери на случке. И это то, что надо.

К чертям разрываю ее футболку, срываю белье, сжимаю упругую грудь.

Да блядь, вот так. В огне. До конца. Так что перегруз всех систем. Чтобы на пределе возможностей. 

Взгляд падает на ее шею, туда, где уже была однажды моя метка. И в каком-то безумном порыве тянусь, прикасаюсь там губами, чувствую ее пульс. Словно автоматная очередь.

И нас выносит. Одновременно. Ее мышцы сокращаются, делая невозможным любую попытку сдержаться и продлить собственную агонию. А затем снова вгрызаться. Кусаю. Мечу.

Словно волк свою самку. Хотя почему будто?

Оля стонет в голос содрогается, а затем обмякает. Судя по всему ее организму потребуется время, чтобы восстановиться. 

А я пока смогу решить оставшиеся вопросы…

Оля

Прихожу в себя уже в спальне. Сонно моргаю, потягиваюсь и… замираю. В кресле напротив сидит Заславский. Смотрит на меня в упор, а у меня в голове  проносятся обрывки воспоминаний.

Мой побег. Погоня. Удар. 

Заславский. Мой вызов ему. Проигрыш. И…

Боже…

Закрываю глаза и сползаю пониже. 

- Неплохо стреляешь, - разрывает вязкую тишину Богдан.

Я много чего ожидала от него услышать, но уже точно не это. Настороженно смотрю на него, жду. Наверняка ведь не