Русские воздушные богатыри И. И. Сикорского - К. Финне

Для лучшего понимания событий, произошедших в Виннице, необходимо упомянуть несколько фактов. 13 апреля 1917 г. многочисленным гарнизонным частям Винницы было приказано явиться вместе с оружием на плац 73-го Крымского пехотного полка. В мирное время казармы рядом с плацем занимал пехотный полк, но сейчас они служили в качестве госпиталя и здесь же размещался личный состав 15-го резервного полка.

На этом митинге, человек, по фамилии Семенов, бывший член II Государственной Думы обратился к солдатам с речью. Он приветствовал собравшиеся войска от имени Совета рабочих и солдатских депутатов. Его речь была типичной для того времени, в ней он упомянул, впрочем, по непонятным причинам, и Наполеона, который пришел в Россию, чтобы дать ей «землю и свободу». Помимо этого любопытного замечания я больше ничего не могу из нее вспомнить. Что общего имел Наполеон с «завоеваниями пролетариев» аудитория не очень хорошо понимала, как, похоже, и сам оратор. Тем не менее, это смущение не помешало толпе качать оратора под звуки «Марсельезы». Командующий гарнизоном — и некоторые офицеры — полные благоговения — также присоединились к толпе, качавшей депутата, видя в этом жесте способ выразить свою солидарность с Советами.

3 мая 1917 г. в Виннице состоялись военные похороны. Хоронили четырех человек, которые были расстреляны военными властями после военно-полевого суда в 1916 г. за их преступления: двое за шпионаж в пользу Австрии, один за мародерство, и еще один за изнасилование семилетней. Они были кое-как погребены на краю оврага и весной их тела были обнаружены. Открытие тел дало почву для множества слухов. Последовало расследование, в результате которого было установлено, что это тела казненных преступников. Но, тем не менее, они были перезахоронены с большими почестями на глазах у всего гарнизона. Других жертв царского режима обнаружено не было.

Одним из первых распоряжений Временного правительства по отношению к эскадре было смещение генерала Шидловского с поста командующего. Генерал М. В. Алексеев, начальник штаба, написал Шидловскому из ставки о том, что военный министр Гучков обнаружил пагубную роль Шидловского и потребовал его отставки. В том же самом письме генерал Алексеев выразил свое глубочайшее сожаление по поводу этой отставки, подчеркивая свою высокую оценку командирской и организационной деятельности Шидловского.

18 апреля генерал Шидловский собрал пилотов Муромцев и старших офицеров эскадры и объявил о им о решении Гучкова и о своей отставке. Шидловский побудил офицеров продолжать начатую борьбу и не забывать то дело, которому они отдавали свою энергию. Во время прощальной речи генерал Шидловский не мог скрыть своего волнения и сдержать обуревавшие его эмоции. Человек, известный силой своего характера, командир ЭВК был потрясен и глубоко переживал эти события. Во время прощальной речи на его глазах выступили слезы. Одновременно с Шидловским эскадру покинул и Игорь Сикорский.

После объявления «Приказа номер один» и известных революционных шагов нового Временного правительства эффективная боевая работа ЭВК стала невозможной. Поначалу, конечно же, жизнь эскадры оставалась в целом нормальной, возможно в результате «инерции», хотя большое количество «воинов» дезертировало и покидало фронт. Самолеты ЭВК продолжали совершать боевые вылеты даже несмотря на враждебное отношение некоторых «классово-сознательных» солдат, которые верили что такие действия за линией фронта могут вызывать задержку мирного договора «без аннексий и контрибуций». Было зафиксировано несколько случаев мелкого саботажа на Муромцах, а так же угрозы в адрес офицеров, которые летали на боевые задания.

В этих обстоятельствах, боевые вылеты могли бы быть названы скорее самоубийственными. Но командиры отдельных отрядов ЭВК на румынском фронте и в Галиции, в районе Тарнополя и Черткова, продолжали совершать боевые вылеты. 8 мая 1917 г., например, капитан Г. В. Клембовский на ИМ-15 вступил в воздушный бой с тремя немецкими истребителями и сбил двух из них, которые осмелились подойти слишком близко. На борту ИМ-15 механик Голубец был легко ранен в плечо. Воздушное судно получило несколько попаданий, которые повредили пропеллер и вывели из строя один из двигателей.

История этого вылета такова: ИМ-15 вылетел из Ягельницы, неподалеку от Черткова утром 8 мая 1917 г. Экипаж состоял из командира корабля, капитана Г. В. Клембовского; заместителя командира лейтенанта Демичева-Иванова; артиллерийского офицера капитана П. В. Ивановского; военного пилота штабс-капитана Федорова; и механика, унтер-офицера Голубца. На борту самолета было 606 кг бензина, 131 кг масла, 6 16-ти килограммовых бомб и четыре пулемета, включая Виккерс и Льюис, а также два легких пулемета Мадсена. Патронов было в изобилии. Маршрут этого вылета был следующим: Ягельница, Монстрежиско, Липица Дольна, и сельскохозяйственный комплекс в Хутиско, где был расположен штаб 22-й турецкой пехотной дивизии. Во время полета экипаж воздушного судна стрелял из пулеметов по вражеским окопам. Четыре бомбы, сброшенные на Хутиско, попали в строения и вызвали пожары. Во время обратного полета, примерно в десяти километрах от наших окопов, в районе деревни Мечищув три вражеских истребителя типа Фоккер приблизились и атаковали ИМ-15 сзади. Ответным огнем один истребитель был сбит и упал в лесу неподалеку от вражеских траншей. Второй Фоккер был сбит уже над нашей территорией. Из-за повреждений, которые получил ИМ-15 и из-за ранений механика Голубца экипаж не видел падение Фоккера. Информация об уничтожении вражеских самолетов была передана в штаб армии частями 41 армейского корпуса. Свидетели указывали, что воздушный бой проходил на высоте 1800 до 2400 метров.

За эти боевые действия заместитель командира ИМ-15 лейтенант Демичев-Иванов был награжден Орденом Св. Георгия IV степени. Капитан П. В. Ивановский и штабс-капитан В. С. Федоров были награждены Георгиевскими мечами, унтер-офицер С. Голубец был награжден Георгиевским крестом. Командир ИМ-15, капитан Клембовский был также рекомендован к награждению орденом св. Георгия IV степени. Эта рекомендация была послана через штаб Юго-западного фронта в Георгиевский совет в Петрограде, но последующие революционные события помешали капитану Клембовскому получить награду.

После воздушного боя капитан Клембовский получил следующую телеграмму от командующего Юго-западным фронтом:

Говоря об подобных вылетах на румынском фронте заслуживают упоминания полеты ИМ-9 под командованием военного пилота капитана Р. Л. Нижевского. Эти полеты также состоялись весной 1917 г. Во время этих действий ИМ-9 продемонстрировал исключительные боевые качества. Во время одного из вылетов, когда самолет пересекал линию фронта, карбюратор двигателя Рено загорелся и пламя быстро охватило поверхность нижнего крыла. Под сильным зенитным огнем экипажу удалить погасить пламя. Унтер-офицер Иванов и доброволец Капон выбрались на крыло и потушили огонь.

После этой аварийной ситуации ИМ-9 продолжал свой полет на трех оставшихся двигателях. Только с тремя двигателями он произвел бомбардировку и вернулся благополучно на базу. В то время тот же воздушный корабль возвращался после бомбежки станции Троян, оно было атаковано двумя вражескими истребителями. До этой неожиданной атаки экипаж отдыхал, считая себя уже в безопасности и не приняв никаких мер предосторожности.