Искусство провокации. Как толкали на преступления, пьянствовали и оправдывали разврат в Британии эпохи Возрождения - Рут Гудман

«Филип» с большой вероятностью заставит англичанина вызвать вас на дуэль

Впрочем, мы все-таки знаем об одном английском жесте, из-за которого могли вызвать на дуэль. Его называли «filip» («филип»), и Джеймс Бульвер сообщает, что у Фрэнсиса Бэкона было с ним немало проблем, когда он служил генеральным прокурором при Якове I. Несколько довольно-таки настойчивых джентльменов даже приходили к нему с требованием запретить этот жест законодательно. Закон, по их словам, возмещает ущерб людям, чья честь и репутация пострадали от слов, как письменных (пасквилей), так и произнесенных (клеветы), так почему же не защитить и тех, на чье общественное положение посягают жестами? «Филип» вызывал сильнейшую обиду, вредил репутации и ежедневно провоцировал насилие, особенно среди высших эшелонов общества. Дуэли, конечно, запрещены законом, утверждали джентльмены, но они не прекратятся до тех пор, пока от этих жестов нельзя будет защищаться иным путем, кроме обнаженного клинка.

«Филип» был жестом презрения: вы заявляли, что ваш визави ничего не стоит, что он бесполезен, что он просто надутый мешок, у которого нет никакой настоящей чести. Показывая «филип», вы просто отмахивались от человека, его мнений и социальных претензий. Жест выполняется следующим образом: согните руку в локте и поднимите кисть на высоту плеча ладонью наружу. Согните средний палец, положите его на подушечку большого пальца, чуть-чуть подержите, а затем резко выпрямите средний палец. Описывая этот жест в «Хирологии» (1644), Джеймс Бульвер объяснял, что это может быть как «незначительным наказанием», так и «позорным оскорблением, если применяется в отношении мужчины». Все зависело от того, как вы хотели воспринять этот жест, но, возможно, дело было еще и в том, как именно его выполняли.

А теперь придется начать вечный спор – насколько точны наши выводы, которые мы делаем из современного поведения. Современное использование знака «V» в Великобритании или среднего пальца по обе стороны Атлантики (больше в Америке, где сильнее итальянское влияние) может быть весьма разнообразным и передавать совсем разные эмоции и смыслы. Если поднимать пальцы медленно и, продемонстрировав жест, покачать ими из стороны в сторону, одновременно ухмыляясь, это воспримут скорее как нахальство, а то и просто как ответ на удачную шутку; а вот если резко поднять руку вверх и так же резко ее остановить, сопроводив жест свирепым выражением лица, это уже агрессия – предупреждение, что мы буквально на волоске от драки. Может быть, примерно таким же диапазоном значений обладал и «филип»? Могли ли подобные различия в исполнении жеста означать разные оттенки значения? Плавное, медленное, вялое исполнение, примерно направленное в чью-то сторону, было более мягким, сардоническим вариантом, а вот быстрый, сильный щелчок, направленный прямо в лицо, уже считался достаточно оскорбительным, чтобы спровоцировать драку. Может быть, именно в таких случаях культурно выученный жест (о котором у нас есть точные письменные свидетельства) соединяется с врожденным естественным языком тела (о котором мы можем только догадываться)? Скорее всего, чтобы точно все узнать, нам понадобится машина времени. Если Доктор когда-нибудь предложит мне прокатиться в ТАРДИС, я обязательно узнаю, как именно использовался «филип», и расскажу вам. Обещаю.

Щелкнуть пальцами на кого-то – более мягкая версия «филипа», чаще применяемая к бесполезным вещам, чем к людям, тем не менее и этот жест полезен для выражения легкого презрения и общественного унижения.

Хлопнуть себя по бедру – это не оскорбление как таковое, а скорее выражение вашего гнева и страсти. Сейчас в Великобритании никто не хлопает себя по бедру, кроме разве что артистов пантомимы, и жест кажется откровенно дурацким – особенно учитывая, что даже в пантомиме по бедру себя хлопают только привлекательные молодые женщины, переодетые мальчиками. Но когда в конце XIX века выкристаллизовывалась театральная форма, хлопок по бедру все еще обозначал традиционный образ мужественного молодого мужчины – искателя приключений. В XVII веке это была «общепринятая повседневная практика… настолько глубоко вписанная в манеры, что сдержать разгневанного или опечаленного человека было просто невозможно – он обязательно хлопнет себя по бедру». То был физический акцент, придающий дополнительный вес словам и делающих их более агрессивными и мощными – примерно как современный знак «V» придает веса фразе «иди на хрен».

Примерно тот же смысл имело потрясание кулаками. Но если угроза кулаком могла сойти с рук женщине (особенно из низших слоев общества), то хлопанье по бедру было чисто мужским жестом. Женщина, которая хотела физически подкрепить угрожающие слова, использовала совсем другой жест, не предназначенный для мужчин. Женщина сжимала оба кулака и твердо упирала их в бедра, направляя ладони вниз и расставляя локти в сторону. Сама по себе подбоченившаяся поза была не такой выразительной, как предшествующее ей движение, так что главное здесь – правильно выбрать время. Лишь максимально повысив голос, вы взмахивали кулаками и с силой упирали их в бедра. Была и другая версия, при которой использовался только один кулак, а вторая рука при этом грозила пальцем. Но эффективнее всего был гибридный жест: вы начинаете с двумя сжатыми кулаками, а потом поднимаете одну руку (обычно правую) от бедра, вытягиваете ее вперед и грозите пальцем. Этот жест намного более знаком нам сейчас, чем мужская версия, ибо несмотря на то, что оба они утратили популярность, «женский» жест продержался намного дольше; даже до сих пор им пользуются более консервативные англичанки африканского и карибского происхождения.

Грозить пальцем – чисто женский укоризненный жест

И мужчины, и женщины громко стучали правым кулаком по левой ладони, акцентируя оскорбительные фразы – чем насмешливее, тем лучше. Стучать по ладони нужно нижней стороной кулака, там, где мизинец; если вы сжимали кулак не слишком сильно, хлопок получался довольно громким. Наш старый друг Джеймс Бульвер считал, что наиболее характерен этот жест для Биллинсгейтского рыбного рынка, а это прямое указание на его распространенность среди женщин. Торговки рыбой, закупавшие товар оптом в портах, а потом продававшие его на улицах Лондона, были широко известны своими громкими голосами, похабными шутками и общим конфликтным поведением.

Знак рогоносца. Его можно было показывать как открыто, в глаза, так и тайком, за спиной, вызывая смешки окружающих