Сквозняки. Повелитель иллюзий - Татьяна Леванова

— Интересно, как ты находишь место, которое тебе нужно? — спросил Кармин.

— Магия, — не открывая глаз, ответила Маша. Если вот так сидеть и представлять, что ты у бабушки в деревне, и солнце высоко над головой палит беспощадно, и кожа покрывается загаром…

— Здесь блокираторы магии, — не отставал Кармин.

— Значит, на эту магию они не действуют, — лениво ответила девочка.

— Хочешь сказать, что у тебя не естественная, а искусственная, рукотворная магия?

— Что вы имеете в виду?

— Блокираторы магии настроены на естественную магию, врожденную, она помогает выжить растениям, насекомым, ею обладают и некоторые люди. Существует теория, по которой магия может быть искусственной, то есть создана без участия природных свойств растений, камней и так далее.

— Когда вы так говорите, я начинаю верить, что вы были ученым, — усмехнулась Маша, открывая глаза и внимательно глядя на охранника, ей не хотелось, чтобы кто-то в этом мире знал секрет шапочки колокольцев, — что же до моего умения находить дорогу, то его мне по дарил и…

— У меня гости? — раздался вдруг высокий, нервный, словно звенящий голос. Он принадлежал усталому некрасивому человеку с крупным пористым носом и длинными змеистыми губами. Все остальное в его лице — включая две глубокие носогубные складки, придающие ему выражение глубокого разочарования, и большие глаза, словно стекающие уголками на обвисшие щеки, — было не таким запоминающимся.

— Здравствуйте! — приветливо улыбнулась Маша. — Я всегда хотела с вами познакомиться.

— Чушь и чертополох, детям не нравятся мои мультфильмы, — отрезал хозяин, отводя взгляд и копаясь в связке тяжелых ключей.

— Вам привет от Сладкого! — наудачу брякнула Маша. Он замер, а потом сморщился и сказал:

— Ненавижу сладкое, особенно медовые споры.

— Я никогда не видела ваших мультфильмов, — Маша решила говорить чистую правду в пределах разумного, — в книгохранилище меня не пускают, по телевидению…

Кармин громко закашлялся.

— То есть по мониторам их не показывают, а ведь я столько слышала о вас, мне очень интересно.

— Да? — бывший мультипликатор глянул на нее подозрительно. — А что это было насчет сладкого?

— Вы меня перебили, — выкрутилась Маша. — Сладкий Рулик — это мой старший брат, у него такое прозвище. Он как раз и хвалил мне ваши мультфильмы. Особенно тот, длинный, он говорит, что досмотрел его до конца, причем дважды. И я тоже хочу.

— Ну?! — странно было видеть, как усталое и грустное лицо вдруг расслабилось и стало милым и даже забавным. — Тогда заходите. Только поклянитесь, что вы не журналюги. Как меня достал Клоня Семицветик!

— Я его видела один раз, — быстро согласилась девочка. — Неприятный тип — мрачный, угрюмый, где ему понять великое искусство мультипликации…

— Заходи, ягодка, заходите, молодой человек, сейчас, сейчас я настойку барышника подогрею, где-то здесь был кусочек соленого рулета со скипульками… — суетился вконец осчастливленный хозяин.

Кармин и Маша, переглянувшись, вошли в дом.

Болт Тесный суетился в полутемной кухне, натыкаясь на стол и сворачивая с пути табуретки. Когда он зажег свет, Маша заметила, что единственная комната служила ему и кухней, и спальней, и кабинетом. У окна, прислоненная к подоконнику, наискосок лежала столешница с обломанными ножками, на подоконнике громоздились стопки бумаги. Узкая тахта была накрыта одеялом, явно сшитым из лоскутков старой одежды, виднелись следы споротых карманов и пуговиц. От кухонного стола, покрытого неопределенными пятнами, несло застарелым запахом еды.

— Сейчас я накрою на стол, — бормотал мультипликатор, вытирая грязь оторванным рукавом. Маша подошла к большому запыленному монитору. Ни кнопок, ничего — просто плоский экран на стене. Вокруг него висели картинки с изображением одуванчика, очень похожего на хозяина дома — девочка без труда узнала губы, нос, опущенные утолки глаз. Только одуванчик был веселым, а хозяин — нет.

— Попьем барышника с рулетом, потом посмотрим мульти-пульти! — весело объявил Болт Тесный, появляясь из погреба, нагруженный тарелками и темными, покрытыми паутиной бутылками.

— Ребенку не стоит давать настойки, особенно барышника, — назидательно сказал Кармин.

— О! — протянул Болт. — Прошу прощения. Чем же мне вас угостить?

— Просто водичкой, — улыбнулась Маша.

Они сели за стол, и девочка храбро откусила кусочек от чуть зеленоватого рулета — ей не привыкать есть незнакомую пищу. Он немного напоминал по вкусу пиццу с грибами и солеными огурчиками. Она откусила еще раз, и на зубах у нее что-то тоненько пискнуло.

— Что это? — испугалась Маша, выплевывая в ладошку непрожеванный кусок.

— Скипульки, — добродушно усмехнулся хозяин. — Они всегда так пищат. Ты их не пробовала раньше?

— Это насекомые? — спросила девочка, остро жалея, что проглотила первый кусочек.

— Нет, это такие грибочки, я их выращиваю на моем огороде. Мне нравится, как они поют в самую жару.

— Кармин, по-моему, меня немного укачало на вашем диске, — слабым голосом сказала Маша. — Я просто попью воды.

— Извините, у нее очень слабое здоровье, поэтому ей запретили ходить в школу и посещать книгохранилище, — объяснил Кармин Болту.

— Бедная девочка… — вздохнул тот. — Но какой сюжет для мультика! Смертельно больной ребенок, наплевав на предписание врачей, сквозь все запреты и преграды убегает к старому мультипликатору, чтобы перед кончиной насладиться его мультфильмами…

Маша и Кармин раскрыли рты.

— Я не собираюсь умирать, — наконец сказала девочка, а про себя подумала: «Какое счастье, что на самом деле я здорова, пообщаешься с этим — и точно копыта отбросишь»…

— О, конечно! — сказал хозяин, но при этом горестно вздохнул, с жалостью глядя на свою гостью.

Чтобы отвлечься, Маша подошла к наклоненной столешнице. За ней лежала внушительная стопка рисунков.

— Как много вы рисуете! — удивленно воскликнула она.

— Это что, вот в подвале у меня коробки ломятся, а все почему? — хвастливо отвечал хозяин, набивая рот рулетом, скипульки надрывались от писка у него на зубах. — Надо прорисовать каждый кадр, каждый миг, все своими собственными руками, на мультик о принцессе розолистника я потратил три года своей жизни.

— Невероятно!

— Я рисовал по двести рисунков в день, источил горы карандашей. Семицветик, да я мог дом построить из их обломков! Журналюги называли меня мультикоманьяком!

— Мультикоманьяком? — рассеянно отозвался Кармин.

— Это самый лестный комплимент для меня! — Болт расхохотался, крошки полетели из его разинутого рта.