Все к лучшему - Юлия Барановская

Ажиотаж был бешеным. Уже в аэропорту было понятно, какой интерес вызывает этот матч – там было огромное количество камер. Нас постоянно просили дать комментарии, интервью, мы останавливались, говорили, что верим в победу, но голоса нас выдавали – было очень страшно. Я думала, ну сейчас доберемся до самолета, и все закончится. Не тут-то было! Там тоже камеры. И еще сильнее напряжение, потому что видишь, как переживают взрослые мужики – отцы футболистов, – как у них трясутся руки и срывается голос. Мы с девочками старались шутить и отвлекаться хоть как-то: выбирали себе места в самолете по количеству голов мужей. Помню, решили пошутить над Таней Булановой, говорим ей: «Иди в хвост, твой муж сегодня в запасе». Она нам: «Я? В хвост? Народная артистка?» «Это ты на сцене Кремля – народная, а тут жена Радимова! Иди в хвост». Так с шутками-прибаутками и долетели. В аэропорту Манчестера нас встречал автобус. На нем так и было написано – для жен и семей футболистов. Хотели с собой взять Боярского после обеда в ресторане, так водитель его не пустил. Не жена, говорит, и все тут. Я тогда поймала себя на мысли, что жить в стране с таким количеством правил было бы очень сложно. Особенно для меня. В скором времени я об этом узнала на опыте.

К вечеру мы приехали на стадион в Манчестере. Уже пожив в Лондоне, я могу сказать, что Манчестер и Лондон – небо и земля. Я знаю одного футболиста, который перешел из Лондона в Манчестер. Прожив там полгода, он не выдержал и переехал обратно: садился утром в поезд, ехал на тренировку и возвращался в Лондон. Конечно, тренер об этом не знал. Это большая нагрузка и от него легко можно было бы получить хорошую взбучку.

Я понимала, почему он так делал. Манчестер – специфический город. Он, кажется, находится в какой-то впадине и там всегда одинаковая погода – практически никогда не бывает солнца, и из-за этого довольно депрессивно. Да и в плане архитектуры он однообразен. При этом Манчестер – город двух огромных клубов, двух кланов, которые соревнуются между собой. Он предан футболу и полностью подчинен ему.

Что там творилось! Такого я не видела ни на одном матче. Мы играли с шотландской командой «Рейнджере», и их болельщики чувствовали себя в Манчестере как дома. Вокруг нас было море шотландских фанатов, одетых в цвета своей команды – синий, казалось, что ты просто плаваешь в океане. Плюс рев, ажиотаж, напряжение. Все ждали нашего разгрома, но «Зенит» победил вопреки всем прогнозам. Болельщики ликовали. Мы были вне себя. А в самом финале произошла одна из самых красивых историй в моей жизни.

Когда «Барселона» выиграла Лигу чемпионов в 2006 году, а это была любимая команда Андрея, мы смотрели с ним эту игру дома. Тогда один из игроков подошел к трибуне и взял маленького сына у своей жены. Он ходил с ним по полю, а я сказала: «Вот бы у нас такое было».

Так и случилось спустя два года. Я никогда этого не забуду. Мы сидели где-то в 17-м ряду. Андрей подошел к трибуне и первое, что он сделал, пока все бегали и обнимались – просто протянул руки за сыном. Артем был очень потешным ребенком, в смешной шапочке «Зенит» с помпонами, в майке с надписью «Аршавин» на спине. До матча он приглянулся болельщикам «Рейнджере» – они все хотели с ним сфотографироваться, такой милый малыш. И вот его показывают на большом экране на стадионе: как Вадик, близкий друг нашей семьи, берет Артема и его с рук на руки передают вниз отцу – он плыл над морем людей и даже не заплакал, не испугался, ему было интересно. Артему тогда было всего года два с половиной, но он до сих пор кое-что помнит. Шары, которые были на поле и сквозь которые они с отцом шли. Потом с Артемом на плечах Андрей подошел к самому Мишелю Платини, и тот надел нашему сыну медаль на шею. Эти кадры посмотрела вся страна и весь мир. Фото, как Андрей машет с Артемом в камеру, как они посылают приветы, было везде. Мне потом рассказывал Виталий Леонтьевич Мутко, что даже на каких-то официальных встречах они обсуждали, как это было правильно, что футболисты выходят с детьми, что это такое объединение, которое притянет к экранам еще больше зрителей. Но для нас была важнее искренность, с которой все происходило.

У меня есть любимая фотография: папа и сын идут рядом, и Андрей держит Артема за руку. После матча вышла статья Рабинера – я ее до сих пор храню – там было написано: «Артем Аршавин, одетый в синюю зенитовскую футболку и умилительную белую шапочку, сразу после победного финала Кубка УЕФА вложил свою крохотную ладошку в руку отдавшего гениальный голевой пас отца».

Вернули мне Артемку обратно с настоящей медалью, так же пронося по рядам над головами, и ревущие фанаты держали нашего сына в руках и фотографировались с ним и медалью на память. А фанаты «Рейнджере» в тот момент поняли, кто же был тот потешный, приглянувшийся им перед матчем, малыш.

Потом мы поехали в отель к папе за город. Ребята были в спортивной форме, с медалями – никто даже не переодевался. Работал телевизор: «Би-би-си», канал «Спорт», – без конца крутились новости и показывали Игоря Денисова, который забивает гол, но приз лучшему игроку матча получил Андрей, потому что именно его пас решил исход всего матча. Правда, он сам относился к этому с иронией и чаще просто подкалывал этим друзей.

Когда мы прилетели в Питер, было такое торжество, что не передать словами. Общая радость все-таки сильно объединяет людей. Мы прилетели и не могли проехать. Мне казалось, толпы людей были готовы нести автобус на руках.

Вообще выездные матчи были чудесной возможностью посмотреть мир. И следующий выезд «Зенита» был в Монако на матч за Суперкубок с «Манчестер Юнайтед». Само словосочетание «Монако и футбол», – звучит достаточно забавно. Мне даже интересно, как там все изменилось с тех пор, как клуб «Монако» был куплен Дмитрием Рыболовлевым. Тогда на стадион никто не пришел в спортивной форме, кроме футболистов. Казалось, я попала на премьеру в Большой театр. Чем ближе к полю сидели зрители, тем больше были часы на их руках. Дамы были в дивных платьях с длинными хвостами, будто они пришли на мероприятие с дресс-кодом Black Tie. Такого я не видела никогда. И вот посреди этого бомонда Артем вдруг устраивает истерику, потому что папа не играет в первом тайме. Это был первый раз за всю историю наших посещений футбольных матчей. Да и футболом Артем не интересовался, ему были важнее игрушечные самолетики, а тут вдруг такой концерт: «Пойдем отсюда, папа не играет». Что делать? Я решила вывести ребенка с трибуны и купить ему какой-нибудь хот-дог или попить, чтобы немного отвлечь. На мне, как сейчас помню, было красивое платье и босоножки золотого цвета в камнях, с переплетением до колена. И вот мы идем, на нас смотрят полицейские с улыбкой и говорят: «Мадам, у вас самая красивая обувь на этом стадионе». Полицейские! На стадионе! Такое точно возможно только в Монако. Я тогда ответила, что «если я выиграла конкуренцию у тех, кто сидит там, то это и правда самые крутые босоножки в мире».

Там, конечно, была удивительная публика. Я не совсем понимала, как они туда попали. Передо мной сидели две девушки. «Зенит» был в своей домашней форме – бело-голубой. А «Манчестер Юнайтед» в своей классической красной. Проходит минут 20 от начала матча, и я слышу:

– Слушай, наши же в красном?