Блондинка и два брата-аристократа - Полина Нема

В зале тут же поднялся шум. Все стали переговариваться между собой, бросая удивленные взгляды.

— Некоторые из вас знают этого человека. Или по крайней мере слышали о его роде…

Амелия стояла чуть впереди нас, опираясь на руку высокого мужчины с темными волосами. Она обернулась к нам и улыбнулась.

— Дмитрий Коргар — сегодня будет нашей игрушкой. Ставки принимаются! Сможет ли разнеженный аристократ, сбежавший десять лет назад, пройти полосу препятствий, устоять перед клеткой и сразиться за свою жизнь?!

Мышцы под моей рукой напряглись. Лицо Виктора стало непроницаемым, исчезла улыбка. Мне показалось, что он мысленно наматывает Верстебругера на балку дома. Или еще на что похлеще.

Тревога поселилась в сердце. Но ведь люди выживали на игре. Создается впечатление, что меня привели на фильм ужасов, только вместо актеров все будет по-настоящему, и это будет происходить с твоим знакомым.

— Ах, это просто выпендрежничество со стороны Коргаров, — раздался мужской голос где-то спереди.

— Он не продержится и пяти минут, — зашептала какая-то пышная дама, обмахиваясь веером. — Я помню эту семью. У них все сыновья и дочери были ленивые.

— Да, точно. Как это низко для приличной семьи — опускаться до роли «игрушки», — вторил ей стоявший рядом.

— Говорят о тех, кого не помнят. Коргары многим поперек горла стояли, — отозвалась Чарниза. — Только давно все позабыли, что с ними спорить — себе дороже.

Ага, десять лет не было семьи, а их уже хают. Хотя братья тоже нелестно обо всех отзываются.

— Нам надо успеть в мастерскую. Я проверила, там есть ингредиенты, — сказала Чарниза, появившаяся из пола. — Тебе всего лишь надо будет сбежать в дамскую комнату.

Ага, я себя почувствовала агентом 007 и супер-герл в одном флаконе. Осталось только подходящий саундтрек включить.

Герцог хлопнул в ладоши, и поднялась огромная красная занавеска сбоку от него. За ней оказался огромный белый экран. Прям как в кинотеатре. Итак, первые минуты на рекламу? Мы с Никой вечно опаздывали в кино на двадцать минут. И всегда приходили аккурат к началу фильма.

На экране появилось изображение лабиринта. Камера провела между запутанными ходами, показывая, через что придется пройти «игрушкам». На полу виднелись квадратики с рисунками. Прям как в монополии.

— Дамы и господа! Напоминаю правила. Сейчас начнется продажа игрушек. После продажи запустится полигон. Все просто: вы бросаете кубики — игрушки ходят. Каждая клетка обладает своей особенностью. И спешу вас обрадовать — мы добавили еще пятнадцать новых клеток. Скучать вам точно не придется! — продекламировал герцог. Девушка рядом с ним даже голову не поднимала. — Всего у нас пятьдесят человек. Делим на пять групп по десять в каждой. Как и было установлено — «игрушка» и хозяин за первое место получают приз и делят его поровну.

Люди в зале восторженно закивали. А я насторожилась. Мне очень и очень не понравились правила.

— Начинаем торги! Наш неожиданный лот! Дмитрий Коргар!

Экран засверкал, и посреди появилось изображение серой стены, возле которой в шеренгу стояли люди. Изображение сместилось ближе к Дмитрию.

Я невольно залюбовалась его синими глазами, глядевшими на его окружение со скукой. Его совершенно не волновало то, что сейчас будет происходить.

— Кто даст денег за когда-то сбежавшего аристократа? Кто возьмет на себя честь управления им?!

Послышались голоса.

— Двадцать золотых!

— Двадцать пять!

— Сто золотых!

— Мы не будем его выкупать? — спросила у Виктора.

— Ни в коем случае. Он сам пошел на это. Пусть развлекается, — пожал плечами Виктор. — Тем более, наши финансы поют романсы. Тебе Амелия понравилась?

Чего? На что он намекает?

— В смысле?

— В смысле подружкой обзавестись не хочешь? На часик или на два? — спросил он.

До меня, как до жирафа, доходило, что он имеет ввиду. То есть он хочет бросить меня одну, пока Дмитрий играет. Они играют с людьми. И делают это так спокойно, как дышат воздухом. В голове такое не укладывается! Не вписывается подобное в картину моего мира. Мне всегда казалось, что подобного не существует, что это плод воображения. Но оно есть. Если есть власть и деньги — есть и люди, которые играют другими людьми.

— Тысяча золотых! — раздалось от мужа Амелии, прижимавшего жену за талию. Торги за Дмитрия продолжались.

Каждый пришел со своей «игрушкой».

— Нам тоже придется играть, — я посмотрела на Виктора.

— Да, играть будешь ты. Выкупим самого последнего оставшегося участника, и дело в шляпе.

— Нет, — чуть не крикнула я.

Я не смогу. Это же живые люди! Сама по себе идея, что придется кем-то играть, и этот кто-то — живой человек, приводила меня в ужас. У меня герои в играх умирали на первом легком уровне, сделав один шаг. А тут — живые люди!

— Я не могу, просто не могу…

— Сестрица, — Виктор повернулся и посмотрел на меня тяжелым надменным взглядом. — Эти люди знают, на что идут, соглашаясь играть. Каждый из них пришел сюда ради быстрых денег. Каждый обладает магией и навыками для выживания.

Хорошая попытка меня настроить. Но не верю. Просто внутренне не верю, и тут меня не убедить.

— Я не могу так. Знать, что жизнь человека зависит от моей удачи, от того, как моя рука выкинет то или иное число.

— Десять тысяч золотых — раз! — крикнул герцог.

— Десять тысяч золотых — два!

— Десять тысяч золотых — три! Продано Вильгельму Страунду!

Мне хотелось рыдать, но я сдерживалась.

— Виктор, милый, — раздался сладкий, приторный голос Амелии позади братца. — Если девушка не хочет играть, не стоит ее заставлять.

Виктор обернулся. Амелия и её муж подошли к нам. А у того довольно-таки симпатичное лицо — густые брови, орлиный нос. И на вид ему лет сорок.

— Вильгельм Страунд, — мужчина протянул руку Виктору.

— Виктор Коргар. Моя сестра — Светлана Коргар, — представил меня.

А у меня, как всегда, из-за страха все зависает. Я не понимаю, что должна сделать или сказать. Эти люди купили Дмитрия. Они будут им играть, его жизнь в их руках.

Но Страунд сам взял меня за руку и поцеловал тыльную сторону руки.

— Я так удивлена, что вы не влезли выкупать брата, — продолжала красавица. — Но ничего. У меня легкая рука, и я с радостью поиграю им.

— Рад, — процедил Виктор.

— Мы решили оставить его под конец. Сперва пойдут самые слабые игры, — сказала она, отпивая из бокала. — А ваш брат достоин играть с сильнейшими.