Чужой ребенок - Маша Трауб

– Понятия не имею. Меня это не интересует.

– И все-таки?..

– Она рассталась с этим мужчиной. Ну, с которым жила. Ей сейчас тяжело.

– Понятно. Как всегда. Она известная мученица и страдалица.

– А тебе чего-то не хватает?

– Знаешь, я что-то тоже устала. От этих бессмысленных разговоров. От обсуждения твоей бывшей жены.

– Ты сама завела этот разговор.

Ивану исполнялось сорок пять. Он получил повышение на службе. Лена решила отметить сразу два события. Про угрозы не пускать Ларису на порог она, видимо, забыла. Или сделала вид, что забыла. Во всяком случае, Игорь сказал, что Лена с Иваном их ждут.

– Я не пойду, иди один, – сказала Лариса.

– Пойдем, давно не виделись, – сказал Игорь.

– Иван не заметит, а Лена только обрадуется, если меня не будет. Скажи, что я заболела.

– Мы идем вместе. В конце концов, это неприлично.

Торжество отмечалось в ресторане. Лариса еще в гардеробе почувствовала, что зря сюда пришла. Они опоздали. За столом в вычурном банкетном зале уже сидели люди. Из знакомых – Ника с бойфрендом. И – Инна. Лариса ее сразу заметила и узнала. По Илье. Цвет волос, рот с опущенными вниз уголками губ… Илья сидел рядом. Он первым увидел Ларису с Игорем и дернулся – то ли хотел подойти, то ли просто поздороваться. Но покосился на мать и сделал вид, что Ларису с отцом не заметил.

– Игорь, – вскочила со стула Лена, – иди сюда скорей, садись, мы тебе местечко оставили.

Лена уволокла Игоря и усадила рядом с Инной и Ильей. Лариса стояла в дверях зала с приклеенной улыбкой.

– Ларис, проходи, – крикнул ей Иван, – вон там есть место!

Она все-таки подошла к Илюше и сказала: «Привет». Тот склонился над тарелкой и кивнул, не оборачиваясь. Он не знал, как себя вести в такой ситуации – можно ли ему здороваться с Ларисой в присутствии матери или нельзя? Лариса обиделась на мальчика.

Она села между двумя мужчинами. С ее места не было видно ни Ивана, ни Инны.

Тосты, звяканье бокалов, вилок, передайте салат, пожалуйста. Лариса хотела дождаться удобного момента и уйти – в туалет, на улицу… Куда угодно. Вдохнуть свежего воздуха.

После закусок все стали вставать – перекур. Лариса тоже встала. Игорь разговаривал с братом, Инны не было. Лариса подсела к мужу.

– Почему она здесь?

– Кто?

– Инна.

– Она же знакома с Иваном. А что?

– Лена это специально сделала.

– У тебя паранойя. Расслабься.

Она пошла в туалет. Курилка, как водится, была рядом. Инна курила с какой-то женщиной.

– Здравствуйте, – сказала Лариса.

– Здрасьте, – поздоровалась женщина.

Инна молчала и разглядывала Ларису – с ног до головы. Цепляла взглядом все, за что можно было уцепиться.

Лариса зашла в туалет, выдернула бумажное полотенце и вытерла слезы. Игорь при родственниках, Илюша при матери, а она одна.

Возвращаться назад в зал не хотелось. Лариса позвонила маме.

– Мам, привет, можно я к вам приеду? – спросила она.

– У тебя что-то случилось? – спросила Наталья Ивановна.

– Нет, просто так.

– Давай завтра, уже поздно. Или на выходных приезжай, хорошо?

Лариса слушала телефонный фон – голоса, смех, телевизор…

Наталья Ивановна вышла замуж. За вдовца Андрея Петровича. Встретились в очереди в аптеке, разговорились. Андрей Петрович пригласил в дом – на чай. Дом оказался хорошим, как и сам Андрей Петрович, который недолго думая предложил Наталье Ивановне вместе встретить старость. Наталья Ивановна тоже долго не думала. Согласилась сразу. Потому что сил у нее больше не было быть одной. Одна да одна, а ведь она еще не старая. И силы есть, и желание быть нужной. Только некому. Ларисе – не надо.

Андрей Петрович жил со взрослым сыном, невесткой и внучками. И все они были хорошие, как и дом, и Андрей Петрович. Обрадовались Наталье Ивановне. Приняли как родную. Особенно невестка. Наталья Ивановна и готовила, и с внучками возилась. Лучше всякой няньки.

– Мама, а как же я? – спросила тогда Лариса.

– А что ты? У тебя своя семья. Я тебе не нужна.

– Как это? А им нужна?

– А им нужна.

– И ты готова чужих внуков воспитывать, а на своих тебе наплевать?

– Своих у меня нет.

– Но ведь будут же.

– Вот когда будут, тогда и поговорим.

– Мама…

– Что «мама»?

– Что же мне делать?

– Ты уже все сделала. И мать не спрашивала. Вышла замуж за кого хотела. Живешь, как считаешь нужным.

– Почему же ты меня не остановила, если была против?

– Зачем? Чтобы я виновата оказалась? Очень легко потом на мать все свалить. Нет уж. Твое решение, ты за него и отвечай.

– Мам, мне плохо.

– Плохо – разводись. Детей у вас нет. Делить нечего.

– Мам, хоть ты меня не добивай детьми.

– Знаешь, когда нормальная семья, тогда и дети есть. Вон как у сына Андрея Петровича. Такие девочки золотые.

– А у меня ненормальная семья?

– Ларочка, что ты от меня хочешь услышать? Да, мне не нравится Игорь, никогда не нравился, и родственники у него люди непорядочные. Только строят из себя интеллигентов, а по поступкам – быдло, оно и есть быдло. Я одного не понимаю: почему ты позволяешь им вытирать об себя ноги?

– Ничего я не позволяю.

– С Ильей носишься, как будто он тебе родной. Инна эта звонит когда хочет. Игорь как был при них, так и остался.

– Но ты же тоже с чужими детьми носишься.

– Я – другое дело. Не сравнивай. А вот ты… смотри, так и будешь всю жизнь с чужими мужьями жить и чужих детей воспитывать. А свою жизнь так и не построишь.

– Мама, пожалей хоть ты меня.

– Я тебя замуж не гнала. Сама ввязалась, сама и расхлебывай. И кстати, почему у вас детей нет? У Игоря проблемы с этим?

– При чем тут Игорь? Может, это я не могу?

– Глупости. Ты молодая, здоровая.

– У него есть сын.

– Это еще ни о чем не говорит.

– Мам, ты что, гинеколог?

С появлением Андрея Петровича у Натальи Ивановны открылось второе дыхание. Она забыла про давление, сердце, спину. Все говорили, что после замужества Наталья Ивановна похорошела и помолодела. И что удивительно – она как будто всегда была в этом доме, с Андреем Петровичем.

Лариса даже поговорить с матерью не могла. Сначала, когда звонила, спрашивала ради приличия: «Отрываю?» И всегда отрывала – от обеда с внучками, семейного ужина, прогулки, уборки… А потом и звонить перестала. Наталья Ивановна сама набирала номер, когда была свободная минутка.