Игрушечный мир. Отдохнем по-взрослому - Владимир Тимофеев

– «Папарисос», – поправила меня жена, уже раскрывая двери шкафа с одеждой.

Примерно минуту еще она стояла с задумчивым видом, разглядывая забитый нарядами шкаф, а затем горестно констатировала:

– Надеть нечего.

Подбор одежды для коктейля занял где-то минут двадцать. Для Жанны, к слову, это почти ничего, обычно ей требуется гораздо больше времени. Впрочем, и выбор у нее на сей раз был относительно невелик – запихнуть в чемодан весь домашний гардероб она бы не смогла при всем желании.

Хотя и это тоже не причина. Сами ведь понимаете, даже одно-единственное платье всякая уважающая себя дама может примерять не один час, вертясь перед зеркалом, звоня и советуясь с подругами по поводу каждой неровно лежащей складки. А если подруг поблизости (ну или в зоне доступа) не наблюдается, то вместо них, как правило, выступает муж. Если, конечно, он смыться вовремя не успел. На работу, в гараж, в… да куда угодно, лишь бы повод подходящий нашелся.

И я в этом плане не исключение – тоже всегда повод ищу. И даже нахожу иногда. Но, признаюсь честно, делаю это вовсе не потому, что мне не нравится смотреть на Жанну. На то, как она одевается, потом раздевается, потом опять одевается и снова раздевается, потом еще, и еще, по третьему, пятому, десятому кругу. Наоборот, этим дивным зрелищем я готов наслаждаться часами, а то и сутками, без сна и без отдыха, не отрываясь. И реплики ехидные могу при этом вставлять, и комментировать особо пикантные, хм, моменты. Но, увы, плановая поверк… пардон, примерка брони и навесного оборудования – это вам не театр и не футбол. Действие это в высшей степени интерактивное. Так что, хочешь не хочешь, а приходится отвечать на один и тот же вопрос (типа, «милый, как ты считаешь, мне больше красное-в-серую-полоску подходит или морская-волна-с-разводами») раз по тридцать за час, да еще и вперемешку с другими такими же. И, не дай бог, ошибешься, забудешь, что десять минут назад говорил, или спутаешь красное с алым, а фиалку с какой-нибудь неведомой фуксией. Тогда всё, крандец – как минимум оставят без ужина.

Кстати, что это за зверь такой – фуксия, я так до сих пор и не знаю, хотя, если слышу о нем от Жанны, всегда говорю «О-о! Это да-а, это твое». Очень надеюсь, что она пока не догадывается, какой я на самом деле неуч. И что в «фуксиологии» не разбираюсь. Абсолютно.

Короче, через двадцать минут мы были готовы к вояжу в отельный бар. Я, облаченный в обычные шорты и мятую рубаху на выпуск, и жена, тоже, хм, в шортах, вот только на мои они были совсем не похожи, а похожи, скорее, на… В общем, черт его знает, что они напоминали, но то, что ими было обтянуто, выглядело теперь настолько… э-э, аппетитно, что я мог лишь плотоядно облизываться при взгляде на… ну, вы понимаете…

– Ну, как я тебе? – невинно поинтересовалась Жанна, отворачиваясь, наконец, от зеркала, оправляя зауженный по фигуре топик. – Не тесновато? Нет?

Я поднял вверх большой палец и промычал что-то восторженно-одобрительное.

– Да? Ты так считаешь? – будто в сомнении проговорила жена, оглядывая себя еще раз. – А может…

«А вот уж фигушки, любимая! Всё, больше никаких «может». Приобняв супругу за талию, я мягко подтолкнул ее к входной двери, а потом, не удержавшись-таки от соблазна, добавил еще легкий шлепок по… в общем, понятно, по чему именно. Жанна в ответ рассерженно фыркнула, однако ругаться не стала, видимо, понимая, что сама виновата в столь явном проявлении, хм, чувств со стороны любимого мужа.

Выйдя за порог, она выжидающе глянула на меня, а я… Блин, вот тут-то я и оконфузился. На ровном месте. По собственной дурости. Вместо того, чтобы посмотреть под ноги, а затем спокойно и не торопясь пройти к выходу, я, уставившись преданным взглядом на жену, попытался в шутку изобразить ее же походку. Итогом моего идиотского кривляния явилось то, что я банально запутался в собственных конечностях, споткнулся и уже через пару мгновений совсем неэлегантно прочертил носом пол перед дверью. Нет, со стороны всё это выглядело довольно-таки романтично – влюбленный мужчина, припадающий к ногам предмета своих воздыханий. Но ведь больно же – нос то у меня, чай, не казенный. И кроме того там на стене крючок какой-то висел (то ли для сумок он был предназначен, то ли это просто вешалка такая для лилипутов), и, по закону подлости, за этот самый крючок я и зацепился при падении. Карманом, который на шортах. Карман, сами понимаете, оторвался. Поскольку был накладной. Слава богу, что у меня на штанах еще три оставалось, и потому всё, что из него вывалилось, я рассовал по оставшимся. Жанна, правда, тут же предложила пришить отвалившийся кусок ткани обратно – иголка с нитками у нас в чемодане имелась. Но я лишь рукой махнул, сообразив, что времени на это уйдет немало, а халявная «закусонь» ждать не будет – не успеешь к раздаче, только и останется, что слюнки глотать.

Жена, выслушав мои аргументы, лишь плечами пожала – не хочешь, мол, ну и не надо. Правда, пообещала зашить всё, что требуется, потом, когда в номер вернемся. «Ну да. Вернемся и опять вместо того, чтобы делом заняться, начнем шить, гладить, примерки там всякие устраивать. До самого утра, блин. Нафиг, нафиг».

Ничего этого я, конечно, вслух не сказал. Я произнес другое:

– Всё, милая. Время. Ты, давай, иди потихоньку, а я тут ещё раз проверю всё и тебя догоню. Ага?

Супруга не возражала:

– Хорошо. Ты только не задерживайся. Я тебя у лифтов подожду.

Проводив взглядом жену, я осторожно прикрыл дверь, а затем, подхватив с пола оторванный карман, опрометью бросился на балкон. И уже там, воровато оглянувшись, изо всей силы запулил ненужный мне более кусок ткани куда подальше. Стараясь зашвырнуть его так, чтобы найти потом сию деталь от портков было почти невозможно.

«Ну вот и хорошо. Ну вот и ладненько», – с этими мыслями я вернулся обратно в комнату, закрыл балконные двери и, весьма довольный собой, направился к выходу.

Выйдя из номера, я огляделся. Жена, как оказалось, уже успела повернуть за угол, и потому мне следовало поторопиться. Не стоит, знаете ли, заставлять ждать любимую женщину. Она ведь, как известно, расстроиться может. Расстроиться и по шее потом накостылять нерасторопному муженьку. А шею свою мне было жалко. Настолько жалко, что я и впрямь поспешил.

И, как вскорости выяснилось, не зря. Совсем не зря.

За пару метров до поворота я неожиданно услыхал впереди чей-то резкий гортанный возглас. Довольно противный, сменившийся затем шорохом какой-то возни, а потом вскриком. Испуганным вскриком моей Жанны.

Хрясь!

Получивший свое урод отлетает сразу метра на три. Да уж, знатно я ему в лоб засадил. Слава богу, кулак успел довернуть, как учили. А не то бы точно пальцы сломал – больно уж твердая черепушка попалась. Но всё равно, костяшки саднит малёхо, и потому дую на кулаки, примеряясь для следующего удара. Теперь уже ногой, ибо нефиг об этого козла руки марать. А вот берцем под ребра – самое то. Эх, жаль, нет сейчас на ногах привычной армейской обувки – так, сандалеты обычные. Но всё равно…