Не бойся - А. Шантарский

Последующие два года в колонии пролетели незаметно. Похожие серые дни, недели, месяцы сменяли друг друга. Серьезных и крупных дел у подельников не было, но мелкие и периодичные приносили постоянный доход, укрепляя уже приличное финансовое положение заключенных.

Наступил день, когда за ворота колонии без сопровождения конвойных вышел Казаков Алексей Леонидович, оставив за спиной четыре нелегких года. Он полной грудью вдохнул сладкий воздух свободы. Было ощущение, что пространство развернулось и расширилось до необъятных, немыслимых размеров. Еще не верилось, что он волен распоряжаться временем по собственному усмотрению: делать все, что взбредет в голову, идти куда вздумается. Это уже был не тот худощавый, ершистый подросток шанхайских трущоб, а высокий, красивый, мужественный и волевой парень, с завидным размахом в плечах и с хорошо развитой мускулатурой.

Он услышал звонкий автомобильный сигнал и машинально закрутил головой, озираясь по сторонам.

— Атаман, иди к нам, — услышал и увидел одновременно он Диксона, свесившего ноги через открытую дверь ГАЗ-21.

— Вот это сюрприз! — бросился освобожденный навстречу другу, вышедшему из новенькой «Волги». Они обнялись, хлопая друг друга по плечам.

— Хватит уже, — оборвал радость встречи голос из машины.

— Знакомься — Сутулый, — представил Марат недовольного.

— Паша, — добавил сам Сутулый, пожимая руку Казакова уже в машине. — Можешь не представляться, наслышан.

— А ты молоток, всех обскакал. Двести шестьдесят тысяч! Когда только успел накосить столько?

В голосе Диксона прозвучала зависть.

— Успел, — отмахнулся Алексей, думая о своем, и, помолчав, задал вопрос: — Чья тачка?

— На мать оформил, рулю по доверенности, — гордо произнес Диксон. — Зверь, а не машина, час — и дома.

Атаман откинулся на спинку сиденья, расправил плечи и улыбнулся.

— Тогда чего мы ждем? Вперед!

Алексей стоял на третьем этаже девятиэтажного дома перед дверью, выкрашенной в голубой цвет, и не решался нажать кнопку звонка. Он пытался разобраться с захлестнувшими его чувствами. Но рука непроизвольно скользнула вверх, и он даже сам удивился, услышав трель мелодичного звонка.

— Дяденька, вам кого? — Алеша сразу узнал подросшего братишку, который распахнул перед ним дверь квартиры. — Что вы молчите? Может, маму позвать?

От волнения в горле пересохло, он провел рукой по голове Сережи, слегка взъерошив волосы, и, с трудом выговаривая слова, сказал:

— А ты вырос, братишка.

Его глаза заблестели. Из глубины квартиры доносился гомон множества голосов, но один, перекрывая шум остальных, спросил:

— Сережа, кто пришел? — Алексей узнал бы его из тысячи. — Приглашай, сынок, гостя к столу.

— Проходите, — важным тоном произнес мальчик, взяв на себя роль хозяина. — Почему вы стоите? — недоумевал он.

— Ах ты, пострел!

Брат шагнул в квартиру, разулся, взял малыша на руки и вместе с ним вошел в комнату.

Люди, сидевшие за праздничным столом, в изумлении перевели взоры на высокого парня.

Мать первой справилась с заминкой, вызванной неожиданным появлением старшего сына.

— Алеша, сынок!

К Алексею подходили все по очереди. Олег Пантелеевич крепко и от души пожал руку, Ольга Никитична слегка обняла и поцеловала в щеку, Сережа признал брата и тоже с гордым видом потряс его руку, четырехлетняя сестренка убежала в соседнюю комнату и время от времени высовывала оттуда свою любопытную детскую мордашку. Светлана с дочерью на руках стояла в сторонке и с нетерпением дожидалась своей очереди.

— Господи, как я по тебе соскучился, любимая моя. — Алексей забрал дочь, посадил ее на левую руку, а правой обнял девушку и прикоснулся к ее губам нежным поцелуем. — Спасибо за дочку, милая.

Он поднял трехлетнюю Ксюшу над головой.

Атаман окунулся в теплую обстановку. До позднего вечера он был центром внимания для всех, но ему не терпелось остаться наедине со Светой. Они обменивались незаметными, истосковавшимися взглядами между собой весь вечер.

— Нам пора, — сказал Олег Пантелеевич. — На улице темнеет, а нужно еще домой добираться. Понимаю, что дочка останется со своим, еще незаконным, но мужем, — пошутил он. — Мы с женой, естественно, не возражаем. Но что касается внучки, ее заберем с собой. — Он задержал взгляд на недовольном лице Алексея и добавил: — Она все равно только мешать будет.

— Ты уж извини, Олег Пантелеевич, не хочу обидеть, но у Ксюши есть родители, — возразил Алеша. — Тем более, я свою дочь впервые увидел. — И он демонстративно посадил девочку к себе на колени, а та доверчиво прижалась к отцу.

— Я, выходит, чужим стал? Три года с рук внучку не спускал, а теперь, значит, дед не нужен? — завелся отец Светланы.

— Зачем ты так, папа? — вмешалась девушка. — У Алеши праздник, а ты хочешь его испортить.

— Пойдем, дедуля, не буянь. — Ольга Никитична взяла мужа под руку. — А то зять нам живо накостыляет, смотри какой мужик вымахал, — перешла она на шутливый тон. Так как Олега Пантелеевича никто не поддержал, он смирился и уже спокойно спросил у дочери:

— Жить-то где собираетесь, у нас или у Ирины Анатольевны?

Он с надеждой посмотрел на девушку.

— Не мне решать, муж — глава семьи, — ответила Света, тепло взглянув на Алексея.

— Отдельно от всех будем жить, — сказал, как отрезал Алексей. — Будем свой дом строить, а пока снимем квартиру.

— На, что дом собрался строить? — удивился дед.

— Найдем, — неопределенно ответил глава молодой семьи. — Что касается внучки, она имеет право гостить у всех по очереди, и я вовсе не возражаю, чтоб дочка у вас оставалась, только не сегодня.

Такая речь Олегу Пантелеевичу понравилась, и Мухины тепло распрощались с семейством Казаковых.

Оставшееся до сна время Алексей посвятил детям. Он наслаждался задорными, веселыми голосами детей и резвился с ними, не уставая.

— Сам еще настоящий ребенок, — сказала мать, наблюдая за бестолковой возней.

Света же не могла оторвать взора от своего любимого. Ей нравилось в нем все, и сердце замирало от счастья, что этот красивый и сильный парень принадлежит ей, и от предвкушения сладострастной ночи приостанавливалось дыхание. Она тоже уже не была той наивной девочкой. В неполные двадцать лет она уже была матерью трехлетней дочери, получила среднее образование в вечерней школе и готовилась к вступительным экзаменам в пединститут. Гуляя с дочкой на улице, подружилась с другими мамами, которые были значительно старше ее. Из общения с ними многое почерпнула про близость между мужчиной и женщиной.

И теперь девушка еле сдерживала необузданное желание остаться с мужем вдвоем и наслаждаться его ласками. Она не узнавала сама себя.