Византия. История исчезнувшей империи - Джонатан Харрис

Ираклий не предпринял ничего, чтобы остановить надвигающуюся катастрофу, но это не так уж удивительно: к тому времени он был очень болен. Он страдал от водянки, от которой его внутренние органы разбухали и больно давили на мочевой пузырь. Этот недуг и стал причиной смерти императора в феврале 641 года в возрасте 66 лет. Его кончина могла бы стать началом возрождения Византии, но этого не случилось, поскольку Ираклий оставил завещание, согласно которому на престол должны были взойти его сыновья, Константин и Ираклеон, и править совместно. Это было непопулярное решение. В то время как Константин был сыном первой жены Ираклия, Евдокии, которая умерла в 612 году, матерью Ираклеона была Мартина, племянница и вторая жена Ираклия. Женитьба императора на столь близкой родственнице вызвала скандал, и Мартину в Константинополе недолюбливали. Все сходились на том, что истинным преемником Ираклия являлся Константин III, но в свои 29 лет старший наследник был серьезно болен. Большую часть времени он проводил во дворце в Иерии, где климат был для него благоприятнее. Тем не менее он пережил своего отца всего на четыре месяца, и ходили слухи, что его отравила мачеха, Мартина.

С его смертью ситуация стала еще неопределеннее. Перед кончиной Константин III успел отправить письма военачальникам, прося их проследить за тем, чтобы были соблюдены права его сына, девятилетнего Константа. Летом 641 года соединения византийской армии пошли на Халкидон, чтобы потребовать признать Константа преемником Ираклеона. Встревоженные, Ираклеон и Мартина устроили появление Константа на публике, чтобы доказать, что мальчик жив и здоров, и поклялись на Кресте Господнем защищать его и заботиться о нем. Несмотря на эти заверения, в городе вспыхнули беспорядки, и Ираклеону и Мартине пришлось согласиться на то, чтобы Констант был венчан на царство в соборе Святой Софии в качестве соправителя империи. Солдаты в Халкидоне, которые причиняли огромный ущерб виноградникам за пределами города, должны были быть успокоены щедрыми подношениями из золотых монет. Их командир получил повышение и обещание быть защищенным от любых репрессий. Однако Мартина и Ираклеон могли лишь отсрочить свою злую участь. В начале следующего года произошел дворцовый переворот. Группа заговорщиков захватила юного императора и его мать. Ираклеону отрезали нос. Это не было обычной местью, хотя, несомненно, и ею тоже. Физическое уродство означало, что он не мог больше быть императором, и таким образом заговорщики не оставили Ираклеону возможности вновь претендовать на престол. Мартине отрезали язык, что, возможно, символически обозначало конец ее политического влияния. Дальнейшая их судьба неизвестна, но, видимо, их отправили доживать свой век в каком-нибудь монастыре. А на престоле воцарился юный Констант II, который правил, внимательно прислушиваясь к своим советникам – несомненно, тем самым людям, которые свергли Мартину и Ираклеона.

В свете происходивших в Константинополе событий не приходится удивляться тому, что помощь Киру в Александрию так и не была отправлена: большая часть византийского войска была занята, вытаптывая виноградники окрест Халкидона. Сам Кир погиб весной 642 года, и к сентябрю горожане поняли, что дальше держать оборону бессмысленно. Ворота открыли, и арабы вошли в город. Захват не был организованным и мирным. Сразу же после вступления арабов сгорели несколько церквей и знаменитая александрийская библиотека, но тем не менее большинство монофизитского населения радовалось смене власти. Коптский патриарх Вениамин, много лет скрывавшийся в пустыне, торжественно вернулся в Александрию, получив от арабского военачальника Амра заверения в том, что он и его паства могут исповедовать свою веру, не опасаясь преследований.

Но и это был еще не конец. В 645 году Констант II и его советники запоздало отправили флот, чтобы вернуть Александрию. Амр оставил в городе немногочисленный гарнизон, и византийцы смогли высадиться и без особого труда захватить город. Узнав об этом, Амр двинулся туда с большим войском. На этот раз ворота были закрыты, а стены защищали, поэтому ему пришлось идти на штурм с осадными машинами и катапультами. Сделав пробоину, войска мусульман проникли за стену, и сопротивление византийцев было подавлено. Мануил Аршакид, командовавший флотом, был убит, а уцелевшие корабли отплыли в Константинополь. Византийцы вернулись к ситуации 620 года, когда все восточные провинции были утрачены, только на этот раз навсегда.

В течение ближайших нескольких лет ситуация продолжала ухудшаться. Став полновластными хозяевами побережья Сирии и Египта, арабы начали строить свой флот. Будучи жителями пустыни и не имея соответствующего опыта, они использовали местную рабочую силу и местных же набирали в корабельные команды, и очень скоро их флот готов был выйти в море. В 649 году под руководством арабского правителя Сирии, Моавии, он напал на византийский остров Кипр и захватил и разрушил город Констанцию, древний Саламин. Спустя несколько лет арабы высадились на Родосе. Их пребывание там было недолгим, но они увезли с собой ценную добычу: остатки колосса, бронзовой статуи бога солнца Гелиоса, имевшей 32 метра в высоту. Одно из семи чудес света, она рухнула после землетрясения в 228 году до н. э. и с тех пор лежала на земле. Ее распилили на части, вывезли и пустили на переплавку. А в следующем году Моавия нацелился на Константинополь. Его флот захватил Халкидон и готовился пересечь Босфор, но был рассеян штормом…

Рано или поздно, но византийцам предстояло встретиться с арабами на море лицом к лицу. В 655 году Моавия начал строить в сирийском Триполи другой флот. Дело осложнилось тем, что византийские пленники, содержавшиеся в городской тюрьме, взбунтовались и вырвались наружу. Они побежали вниз, к берегу, подожгли склады и инструменты, а потом захватили несколько судов и отплыли в направлении Константинополя. Несмотря на эту неудачу, Моавия продолжил стрительство, а потом направил свои корабли для атаки на города южного побережья Малой Азии. Констант II, теперь уже молодой человек в возрасте за 20, ждал с византийским флотом и встретил арабов близ портового города Финикс, но арабский флот взял в этом бою верх. По свидетельствам, море было красным от крови византийцев, и один из тех, кто поднял восстание в Триполи, умолял императора бежать. Констант отдал царские одежды другому человеку, а сам спешно покинул флагман, перейдя на меньшее быстроходное судно, и скрылся на нем. Тот же, кто взял плащ императора, стоял на носу флагманского корабля и сражался, пока его не окружили и не убили. Констант благополучно прибыл в Константинополь, но флот был разбит, и оставалось только гадать, как долго еще столица будет безопасным местом пребывания. В 626 году персы и авары не смогли взять ее, потому что не имели кораблей. Теперь же это был только вопрос времени, когда арабский флот вновь войдет в Босфор. С тревогой смотрел Констант со стены, обращенной к морю, на юг, где на горизонте рано или поздно должны были появиться вражеские корабли.